– значит «ставить западню», ловят Его, как охотники – зверя.

Сходятся, прячутся, наблюдают за пятами моими, чтобы уловить душу мою.

…Сеть приготовили ногам моим; выкопали передо мною яму. (Пс. 55, 7; 56, 7).

Сеть их, стальную, адамантовую, рвет Иисус, как паутину. А все-таки из жалости к народу соблазненному вынужден играть в их игру – школьную диалектику раввинов, – с какими, должно быть, отвращением и скукою («скука Господня» и здесь, в Иерусалимских буднях, в конце жизни, так же, как там, в начале, в буднях Назаретских). В спорах этих рабби Иешуа – книжник среди книжников: видишь, кажется, висящие по краям одежд Его из голубой шерсти свитые кисточки-канаффы, давно уже от солнца полинялые, белой пылью дорог запыленные, от дождя потемневшие.

Весь Израиль – все человечество – ставка в этой игре Сына Божия с дьяволом. Знает это народ или не знает, – дух у него замирает от любопытства и страха: чья возьмет?

Главное в поединке оружие Господне – змеиное жало насмешки – до мозга костей проникающий яд.

Будьте мудры, как змеи. (Мт. 10, 16.)

С кем имеют дело, могли бы узнать слуги Ганановы по этому яду.

III

Кукольного театра хозяин, спрятавшийся за сценой, дергая куклы за невидимые ниточки, двигает их и делает с ними что хочет: двигатель кукол – всех, от Иуды до Пилата, действующих лиц этой дьявольской комедии, – первосвященник Ганан; он за всеми, а за ним «отец лжи».

Князь мира сего идет, и во Мне не имеет ничего. (Ио. 14, 30.)

Три искушения Ганана соответствуют трем, на горе, искушениям дьявола. Те – в мистерии, в вечности, эти – во времени, в истории; но можно бы сказать и об этих, как о тех: «чтобы их изобрести, не хватило бы всей мудрости земной».

Первое искушение – властью.

Когда Он ходил в храме, приступили к Нему книжники (Мк. 11, 27) и сказали Ему: какою властью Ты это делаешь? и кто дал Тебе такую власть? (Мт. 21, 23.)

Жало искушения раздвоено. Дело, конечно, идет об Очищении – Разрушении храма. Если бы на вопрос: «Кто дал Тебе такую власть?» – Иисус ответил: «Бог», то слишком легко уличили бы Его искусители Его же словами:

если Я свидетельствую сам о Себе, то свидетельство Мое неистинно. (Ио. 5, 31.)

Это одно жало, а вот и другое, более глубокое, может быть, и от самих искусителей скрытое. Там, на горе Искушения, дьяволом предложенную власть отверг Иисус; не принял ли ее здесь, в храме; бич подняв, не поднял ли меч?

Здесь уже от большего предателя к меньшему, от Ганана к Иуде, – перекинутый мост.

Весело, должно быть, слушателям видеть, с какою легкостью оборачивается жало искушения на самих искусителей; как в их же собственную западню ловит их Иисус.