13. О, если бы Ты в преисподней сокрыл меня и укрывал меня, пока пройдет гнев Твой, положил мне срок и потом вспомнил обо мне!

13. Перечисленные Иовом данные, при помощи которых он рассчитывает оправдаться пред Богом, не будут однако приняты Последним во внимание, пока Он находится в состоянии гнева (IX:13). Иов умрет, как отверженный Господом грешник. Не допуская этой мысли ранее (XIII:15), он не может примириться с нею и теперь, — выражает желание умереть только на время, пока продолжается гнев Господа, под условием воскреснуть потом и возвратиться на землю со всеми признаками божественного благоволения.

14. Когда умрет человек, то будет ли он опять жить? Во все дни определенного мне времени я ожидал бы, пока придет мне смена. 15. Воззвал бы Ты, и я дал бы Тебе ответ, и Ты явил бы благоволение творению рук Твоих;

14–15. Несмотря на сомнение в исполнимости высказанного желания («когда умрет человек, то будет ли он опять жить?», ср. Пс LXXXVIII:42), Иов представляет его осуществившимся и как бы созерцает факт своего оправдания. Временно укрытый в шеоле, он ждал бы окончания назначенного ему пребывания в нем, ждал бы перемены («пока придет мне смена») своего состояния, отношения к Богу. «Бог воззвал бы, и он дал бы Ему ответ», — воззвал не с целью обвинения, а для того, чтобы дать возможность оправдаться (ср. XIII:22), вместо гнева проявил бы милость.

16. ибо тогда Ты исчислял бы шаги мои и не подстерегал бы греха моего; 17. в свитке было бы запечатано беззаконие мое, и Ты закрыл бы вину мою.

16–17. Иов испытал бы тогда полное блаженство, сила которого уясняется путем противоположения его современному состоянию. «Но теперь, — говорит страдалец, по точному переводу с еврейского, — Ты исчисляешь мои шаги, подстерегаешь мои поступки. Ты запечатал преступление мое в мешке и положил печать на беззаконие мое». Исчисленные грехи Иова «запечатаны в мешке», — вполне хорошо сохранены для соответствующего наказания, не будут забыты и не останутся без возмездия.

18. Но гора падая разрушается, и скала сходит с места своего; 19. вода стирает камни; разлив ее смывает земную пыль: так и надежду человека Ты уничтожаешь.

18–19. Составляющее потребность всей души Иова желание временного пребывания в шеоле уничтожается доводами рассудка. Сомнение: «когда умрет человек, то будет ли он опять жить?» (ст. 14) берет перевес. Если уничтожаются и не остаются незыблемыми твердые предметы, — горы, камни и скалы, то тем более не может иметь места слабая надежда Иова на возвращение к жизни после временного пребывания в шеоле.

20. Теснишь его до конца, и он уходит; изменяешь ему лице и отсылаешь его.

20. И действительно, создаваемое смертью бедствие вечно («теснишь до конца», — евр. «lanezah» — на веки; XX:7). Как и всякий человек, Иов умрет с обезображенным смертью лицом («изменяешь ему лице»), уйдет и более не возвратится к земной жизни (ср. «отойду, — и уже не возвращусь» — X:21).

21. В чести ли дети его — он не знает, унижены ли — он не замечает; 22. но плоть его на нем болит, и душа его в нем страдает.

21–22. Смерть прекращает всякое сношение с землею: умершему неизвестна даже судьба его близких (ст. 21; ср. Еккл IX:5–6); его плоть ощущает лишь то, что касается непосредственно ее самой, его душа плачет лишь о себе (ст. 22).

Глава XV

Вторая речь Елифаза. 1–16. Упрек Иову в недостатке мудрости. 17–35. Описание гибели грешника. 1. И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал: 2. станет ли мудрый отвечать знанием пустым и наполнять чрево свое ветром палящим, 3. оправдываться словами бесполезными и речью, не имеющею никакой силы? 4. Да ты отложил и страх и за малость считаешь речь к Богу.