В сущности, св. Ириней заложил едва ли не все основные ставшие впоследствии классическими положения православного учения, хотя учение о таинственной, «мистагогической» составляющей христианской жизни, возможности богопознания, как и целый ряд других моментов учения св. Иринея, обусловленных полемикой с гностиками (например, отсутствие у него аллегорического толкования Писания, развитого впоследствии александрийцами), потребовам дальнейшего уточнения и восполнения. Совершенно отказалась Церковь впоследствии лишь от милленаризма[50] св. Иринея, который он разделял вместе со многими ранними отцами, в частности Папием Иерапольским.

Cв. Ириней Лионский. Против ересей (фрагменты)[51]

2–Я КНИГА Гл. I. О том, что един есть Бог и что ни выше, ни ниже Его не может быть другого Бога, Начала, Полноты или Силы

1. Надлежит начать с самой первой и важнейшей главы, с Бога Творца, Который сотворил небо и землю и все, что в них, и Которого они богохульно называют плодом недостатка, и показать, что нет ничего ни выше, ни ниже Его: что Он, не принужденный кем‑либо, но по Своей воле и свободно сотворил все, так как Он един есть Бог, един Господь, един Творец, един Отец и един содержит все и всему дает бытие.

2. Ибо как может выше Его быть другая полнота, начало или сила или другой бог, когда необходимо, чтобы Бог, Полнота всего, содержал все в Своей неизмеримости и никем не был содержим? Но если есть нечто вне Его, то Он уже не Полнота всего, и не все содержит. Ибо Полноте, или возвышенному над всем Богу, недостает того, что, как они говорят, вне Его. Но что имеет недостаток, и от чего отнято что‑либо, то не есть Полнота всего. Он также будет иметь начало, средину и конец в отношении к находящимся вне Его. Но если Он имеет конец во отношении к тому, что ниже, то имеет и начало в отношении к тому, что выше. Равным образом необходимо Он должен испытывать то же самое с прочих сторон и содержаться, ограничиваться и замыкаться теми [существами], которые находятся вне Его, ибо предел снизу необходимо ограничивает и окружает того, кто оканчивается на нем. Таким образом, по их мнению, Отец всего — Которого они называют Предсуществующим и Первоначалом — с их Полнотою [Плиромою] и благой Бог Маркиона будет во что‑то вделан, включен и окружен другою силою, которая должна необходимо быть больше Его, потому что то, что содержит, больше того, что содержится; большее же сильнее и наиболее могущественно, а то, что есть больше, сильнее и могущественнее, то будет Бог.<…>

Гл. X. Писание превратно изъясняется еретиками; Бог все сотворил из ничего, а не из предсуществовавшей материи

1. Итак, весьма неразумно, обходя истинного и всеми засвидетельствованного Бога, искать выше Его другого, который не существует и никогда не был никем возвещаем. Ибо, что о нем ничего ясно не было сказано, они и сами свидетельствуют, потому что, превратно приспособляя к вымышленному ими существу притчи, которые сами еще требуют изъяснения, они очевидно производят ныне на свет другого [Бога], прежде никогда не существовавшего. Желая объяснить обоюдные места Писания — обоюдные конечно не в отношении к другому Богу, но в отношении к распоряжениям [истинного] Бога — они сделали другого Бога, свивая, как я сказал, веревки из песка и к меньшему вопросу приплетая больший вопрос. Ибо один вопрос не может получить решение посредством другого, который сам еще требует решения; и у людей, имеющих смысл, обоюдность не будет объясняема посредством другой обоюдности, или загадка — посредством другой труднейшей загадки, напротив, такого рода вещи получают свое разъяснение из того, что ясно и согласно между собою.

2. Но сии [еретики], стараясь объяснить места Писания и притчи, поднимают другой, больший и вместе нечестивый вопрос, — выше Бога Творца мира есть ли еще другой Бог, — и не разрешают вопроса, — ибо откуда же? — но с малым вопросом соединяют великий вопрос, и таким образом завязывают неразрешимый узел. И давая знать, что они также знают что Господь в тридцатилетием возрасте приходил к крещению истины, но не разумнее сего, нечестиво унижают Самого Бога Творца, пославшего Его для спасения людей; и чтобы казаться, что они могут объяснить, откуда существо материи, — не веруя, что Бог все сотворенное призвал, как хотел, в бытие из ничего и пользовался для сего Своею волею и могуществом, — составили свои нелепые речи и показали только свое неверие истине, ибо, не веруя в существующее, впали [в веру] в то, что не существует.<…>

4. Приписать существо сотворенного силе и воле Того, Кто есть Бог всего, — это достойно веры и удобоприемлемо, согласно с разумом и вполне одобрительно, ибо «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18, 27). Между тем как люди могут делать что‑либо не из ничего, но из подлежащей материи, Бог особенно превосходит людей тем, что Он Сам призвал в бытие материю Своего создания, которая прежде не существовала. Говорить же, что материя произведена Помышлением блуждающего зона, и что этот эон отделился от своего Помышления, и что потом его страсть и чувство опять отдельно от него самого стало материею, — это невероятно, нелепо, невозможно и несостоятельно.<…>

Гл. XIII

3. Отец всего весьма далек от чувств и страстей, бывающих у людей; Он прост, несложен, равночленен, всегда Себе равен и подобен, весь будучи разумение, вес дух, весь мысль, весь чувство, весь разум, весь слух, весь глаз, весь свет и весь источник всякого блага, как свойственно богобоязненным и благочестивым людям говорить о Боге.

4. Но Он выше всего этого и потому неизречен. Он может справедливо быть назван всеобъемлющим Умом, но не подобен человеческому разуму, и весьма справедливо может быть назван светом, но светом, нимало не похожим на наш свет. Таким же образом и во всем остальном Отец всего ни в чем не сходен с малостью человеческою, и хотя Он по любви называется такими именами, но чувствуется, что Он по величию выше этих выражений. И если таким образом уже у людей ум сам не производится и, производя остальное, не отделяется от живого человека, а только обнаруживаются его же возбуждение и состояние, — тем более ум Бога, Который есть весь Ум, не может отделяться от Него Самого, ни производиться от иного как нечто иное.<…>

Гл. XIX