\\320// жизни. Он жил в кельях[66], которые находились между Нитрией и Скитом, в пяти милях[67] от нитрийских монастырей и в восьмидесяти милях от Скитской пустыни, в которой мы пребывали. Мы изъявили перед ним наше сожаление об умерщвлении тех мужей, удивляясь вместе с тем такому великому снисхождению Божию, допустившему столь заслуженным мужам быть так убитыми. Мы желали знать, отчего те, которые силою своей святости могли бы избавить других от такого искушения, не могли избавить самих себя от рук нечестивых, или почему Бог попустил совершиться над рабами Своими такому злодейству?

глава 2 Ответ аввы Феодора на предложенный вопрос

Блаженный Феодор отвечал: этот вопрос обыкновенно возмущает души тех, которые, имея мало веры и знания, думают, что заслуги святых вознаграждаются в этой временной короткой жизни. Но поскольку мы не только в этой жизни надеемся на Христа, иначе мы, по апостолу, были бы несчастнее всех человеков (1 Кор 15, 19), потому что, не получая в этом мире обещанного, лишимся его и в будущем за свое неверие; то не должны увлекаться заблуждениями тех невежд, чтобы, колеблясь и страшась при недостатке верного и определенного понятия, не возмущаться нам в искушениях, когда подвергнемся им, или (что и сказать страшно) чтобы не приписывать Богу отсутствие правосудия и промысла о делах человеческих, как будто Он не был защитником добродетельных и святых мужей во время искушений и не воздавал в настоящей жизни добром за добро и злом за зло; чтобы нам не подвергнуться осуждению с теми, о ком, обличия, говорит пророк Софония: говорят в сердце своем: не делает Господь ни добра, ни зла (Соф 1, 12), или чтобы не

\\321// уподобиться тем, которые в богохульной жалобе своей говорят: всякий, делающий зло, хорош пред очами Господа, и к таким Он благоволит, или: где Бог правосудия? (Мал 2, 17). И еще присовокупляют к этому другие богохульные речи, следующие далее в пророческом писании: тщетно служение Богу, и что пользы, что соблюдали постановления Его и ходили в печальной одежде пред лицом Господа Саваофа? И ныне мы считаем надменных счастливыми: лучше устраивают себя делающие беззакония, и хотя искушают Бога, но остаются целыми (Мал 3,14, 15). Итак, чтобы нам избежать неведения, которое служит главной причиной этого пагубнейшего заблуждения, мы должны прежде всего знать, в чем состоит истинное добро и в чем действительное зло. Если мы определим то и другое не по ложному людскому понятию, а по смыслу Св. Писания, то мы не увлечемся заблуждением неверующих людей.

глава 3 О трех предметах в этом мире: о зле, добре и среднем

Все, что есть в этом мире, бывает троякого рода, т. е. добро, зло и среднее. Итак, мы должны знать, что собственно добро, зло и что среднее, чтобы вера наша, утвержденная на истинном знании, пребывала непоколебимой во всех искушениях. Во всем, что собственно касается человека, главным образом нужно почитать одну только душевную добродетель, которая приводит нас к Богу посредством чистой веры, побуждает непрерывно прилепляться к этому неизменному благу. И напротив, злом следует называть один только грех, который, разлучая нас с благим Богом, заставляет входить в общение со злым дьяволом. Среднее между добром и злом есть то, что по воле и расположению человека может быть обращено в ту и другую сторону; таково, например, богатство, власть, честь, телесная крепость, здоровье, красота, сама жизнь или смерть, бедность, немощь

\\322// плоти, обиды и тому подобное, что человек по свойству своему и расположению может употребить в добрую и худую сторону. Так и богатство часто служит ко благу, по слову апостола, который богатым в настоящем веке заповедует быть щедрыми, общительными, собирающими себе сокровище, обязанное быть добрым основанием для будущего, чтобы достигнуть истинной жизни (1 Тим 6, 17–19), и, по Евангелию, оно полезно тем, которые приобретают себе друзей богатством неправедным (т.. е. вещественным — Лк 16, 9). Но то же самое богатство обращается и во зло, как скоро собирается только для сбережения или для роскоши, а не употребляется для пользы нуждающихся. Также и то, что власть, честь, телесная крепость и здоровье составляют нечто среднее, безразличное, это легко доказывается тем, что многие из ветхозаветных святых, обладающие этими благами (т.. е. имевшие и великие богатства, и высокие достоинства, и крепость телесную), были, как известно, угодны и Богу. Напротив, употребившие во зло эти блага и обратившие их на служение своему бесчестью были по заслугам наказаны или погублены, о чем часто повествуют книги Царств. Что сама жизнь и смерть есть нечто среднее, это ясно показывает рождение св. Иоанна или Иуды. Ибо жизнь одного сама по себе настолько была благотворна, что рождение его доставило радость и другим, как говорится в Евангелии: и многие о рождении его возрадуются (Лк 1, 14); между тем о жизни другого сказано: лучше было бы этому человеку не родиться (Мф 26, 24). О смерти Иоанна и всех святых говорится: дорога в очах Господних смерть святых Его (Пс 115, 6); а о смерти Иуды и подобных ему: смерть грешников люта (Пс 33, 22). Насколько иногда бывает полезна и немощь плоти, это доказывается блаженством Лазаря, покрытого струпьями. Поскольку Св. Писание не упоминает ни о каких других заслугах его добродетелей, то это значит, что он заслужил блаженнейшую участь успокоения на лоне Авраама одним тем, что с величайшим терпением переносил нищету и телесную

\\323// немощь (Лк 16, 20–25). Нищета, гонения, обиды обыкновенно считаются злом, но сколь они полезны и необходимы, это ясно доказывается тем, что святые мужи не только никогда не старались избегать, но еще со всею ревностью желали или со всею твердостью переносили их, через что сделались друзьями Божиими и получили награду вечной жизни, как говорить апостол: посему я благодушествую в немощи, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен (2 Кор 12, 10). Итак, ни великие богатства этого мира, ни власть, ни отличия, сколько бы кто ни превозносился ими, не могут считаться существенным благом, которое заключается в одних добродетелях; они — нечто среднее между благом и злом; ибо как для праведных и правильно употребляющих их по нужде они бывают полезны и пригодны (поскольку подают случай к добрым делам и приносят плоды для вечной жизни), так, с другой стороны, для тех, которые во зло употребляют их, они бывают бесполезны и вредны, служа поводом к греху и смерти.

глава 4 Зло никому не может быть причинено другим

Твердо помня это разделение и зная, что нет блага, кроме одной добродетели, проистекающей из страха и любви к Богу, и что нет зла, кроме одного греха и удаления от Бога, теперь тщательно исследуем: позволял ли Бог когда–нибудь Себе Самому или другому кому–либо подвергать святых Своих этому злу. Без сомнения, ты никогда не найдешь такого случая. Ибо если кто не сам хотел предаться греху и старался противиться, то другой никогда не мог подвергнуть его этому злу; подвергался же только тот, кто сам допускал к себе зло по невнимательности своего сердца и растлению воли. Когда и дьявол хотел подвергнуть этому греховному злу блаженного Иова, употребив все хитрые средства своей злобы, т. е. не только лишил его всего имущества и по-\\324//разил тяжкой и неожиданной скорбью, умертвив семь сынов его, но и самого покрыл от головы до ног несносно мучительными ранами, — и дьявол никак не мог запятнать его грехом; поскольку он непоколебимо противостоял всем его искушениям и не изъявил ни малейшего согласия на богохульство.

глава 5 Возражение: как же о Боге говорится, что Он творит зло?

Герман. В Св. Писании мы неоднократно читаем, что Бог причиняет людям или наводит на них зло. Так, например: что нет кроме Меня; Я, Господь, и нет иного. Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия (Ис 45, 6, 7), и в другом месте: бывает ли в городе бедствие, которое не Господь попустил бы? (Ам 3, 6).

глава 6 Ответ на предложенный вопрос

Феодор. Св. Писание слово зло иногда полагает как озлобление, не потому, что они в существе своем были зло, но потому, что принимаются за зло чувством тех, которым с пользою причиняются. Божественная мудрость, вступая в рассуждение с людьми, по необходимости должна употреблять слова и страсти человеческие. Сечение или прижигание, нежно производимое врачом для исцеления гнилых и заразных ран, считают для себя злом те люди, которым приходится переносить это. И коню неприятно пришпоривание, и грешнику — исправление. Всякое учение для тех, кому преподается, сперва кажется горьким, как говорит апостол: всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности. И еще: ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же