Источник: Святаго Астерия Амасийскаго, Похвальное слово в день святаго первомученика Стефана (27-го Декабря). / [Перевод с греческаго и примечания М. Д. Муретова.] // Журнал «Богословскiй Вестникъ», издаваемый Московскою Духовною Академиею. — Сергиев Посад: 2-я типография А. И. Снегиревой. — 1894. — Том I. — Январь. — С. 1-14.

Похвальное слово в день святого мученика Фоки (22-го Сентября).

[Прекрасна и полезна для ревнителей нравственности память святых, ибо не словом только наставляет она стремящихся к добродетели и благочестию, но и в качестве удобопонятных учителей предлагает дела праведно живших. Посему и Господь наш, давая наставления высоким подвигам, говорит: «кто сотворит и научит, тот великим наречется", – и в другом месте: „да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели добрые дела и прославили Отца вашего Небесного" (Матф. 5, 19. 16). Ведь словесное наставление есть учитель низший и слабейший, чем практическая деятельность, – и насколько зрение мы считаем более точным (чувством) сравнительно со слухом, настолько дело признается превосходящим слово. Так узнаем мы науки, так научаемся искусствам, сначала наставляемые словом, а потом рукою и опытом осиливая трудности. И геометр, много поработав над книгою и выслушав объяснения учителя, значение разнообразных фигур не усвоит иначе, если не изучит точек, линий и кругов на доске. Точно также и имеющего любовь к астрономии одно только слово не научить излюбленному предмету, если учитель, умело поворачивая пред ним глобус, не представить пред глазами движение неба. Равно и врач, много потрудившись над Гиппократом и другими наставниками, есть неумелый целитель, прежде чем, сходив ко многим недужным, от самих болящих не научится лечить. Так-то и мы, ученики мучеников, имея пред исповеданием в качестве учителей дела сильных мужей, научаемся до последней опасности соблюдать благочестие, взирая на самые священные гробницы их как бы на столбы, начертанные письменами и точно повествующие о подвиг мученичества.

Но как приближающиеся к дубу Мамврийскому (Быт. 18, 1 сл.), или к пещере купленной, - которую Ефраим Хеттеянин продал для погребения Сарры (Быт. 23, 1 сл.), где также и сам патриарх (Авраам) с детьми похоронен, – тотчас вместе с видением мест возобновляют в мыслях образ (Авраама) и умом созерцают верного патриарха, начаток благочестия, обрезание в нем, – а также размышляют и о произросших от корня оного – Исааке, Иакове, и с воспоминанием о сих мужах делаются созерцателями всей истории о них: так и я сегодня, достигнув пречестного святилища треблаженного Фоки, от (видения) места наполняюсь воспоминанием о всех вместе, рассказываемых о нем, повествованиях. Вижу вертоградаря по занятию, простеца по дуге, страннолюбца изрядного на морском прибережьи, благодетеля внутренней страны, святых святого и прославленных чрез Христа, преславнейшего]. Священен конечно и достославен весь сонм доблестных мучеников, страданием за страдания принесший благодарность и кровию за кровь исполнивший воздаяние Спасителю всех: однакож между ними самими не одна слава у всех и не по одной мере назначаются всем равные награды, но первенства и второстепенности не избегает и лик святых. Виною же сего, думаю, служит наивысшая точность Судьи и непреклонность, ибо Он наблюдает и величину наказаний и постоянство доблести, и, исследуя подвиги, назначает награды подвижникам по достоинству. И странного в том ничего нет, если от Бога так чтится правда, когда и у нас военачальники и судьи ристалищные не одинаковы бывают к храбрым воинам, или состязателям, но каждому соразмерно совершенному им доблестному делу, присуждают соответствующие дары.

Я коснулся этого для того, чтобы показать, что давший нам сегодня побуждение к собранию славнее сотоварищей своих и сподвижников. Другие (мученики), и не все известны всем, и не имеют (повсюдной) славы за свою доблесть мужества. Фоку же кто бы не знал, нет такого; но как луч солнца распростирается пред глазами у всех, так и слава сего мученика огласила повсюду всякий слух. [И чтобы сказать сосредоточенно: – которые Владыку познали Христа, те и верного раба знают. Впрочем, если угодно, оставив общие с другими похвалы, расскажу вам, чтителям мучеников, особенные подвиги сего мученика].

Быв сейчас в пречестном святилище его и прикасаясь к священной гробнице тела, я от (посещения) места наполняюсь воспоминанием о всех вместе, рассказываемых о нем, повествованиях. Вижу веpтогрaдapя по занятию, простоту души, страннолюбие изрядное на морском побережьи, благодетеля внутренней страны, – и учеником мученика становлюсь, научаясь до последней опасности соблюдать благочестие. Но, если угодно, оставив общее и многим известное, расскажу вам, чтителям мучеников, только особенные подвиги мученика. Произрастила сего святого мужа, великую пользу христиан, соседняя Синопа, город древний и известный, обилующий доблестными и любомудрыми мужами. [Пусть никто не указывает мне ныне на различие религии, но помышляет только о том, что он оказался воспитателем и матерью весьма ревностных мужей]. Средством жизни ему служил уход и обработка сада, которым он владея где-то там пред вратами города на краю косы, возделывал его трудолюбиво, для себя и для нуждающихся в облегчении жизни. Отверзал он и чужестранцам весьма радушно малый и бедный дом свой.

Живя на людном месте, он предлагал имущество свое в общее пользование всем приходящим. И (таким образом) будучи новым Лотом, не Содомлян (Быт.19, 1сл.), но Синопян, – он, с течением времени, обрел заповедь эту не лишенною награды, ибо вследствие страннолюбия нашел себе случай к животворной смерти. A от кого и как, о сем выслушайте от меня небольшое воспоминание.

Когда возвещено было учение нашей религии и дивная проповедь дошла до слуха всех, поведав Христа и таинства (сообщенные) от Него: тогда "возмутились народы", по псалмопевцу, "и цари и князи собрались вместе" (Псал. 2, 2 ср. Деян. 4, 25), - и люди заблуждения гневались, когда воцарился Иисус. Всякий христианин отыскивался как злодей, - наказывался, кто был близко, и подвергался преследованию находившийся вдали.

Посему и Фоку даже и простота занятия и садоводство не укрыло (от преследования), но и о нем, как истинном Христовом ученике, было сделано донесение. II вот, пришли и к нему те, кои имели приказ увести его из жалкой этой и быстро текущей жизни, – без суда, без защиты; ибо и вина-то его была религия, – вина, которую ясным голосом исповедовал виновный, – и когда никто не вопрошал, делами показывал (веру свою), – а когда его спрашивали, радостно объявлял.

Итак, исполнители казни над ним и виновники нашего праздника, прийдя (в город), остановились у самого искомого, не зная (его) и, конечно, не будучи известны (ему), – но в тайне содержа пока причину своего прибытия, дабы, разузнав прежде от внегородних жителей: кто такой Фока и где жительствует, – неожиданно явиться (к нему) и схватить, как некогда Иудеи в саду с Иудою – Господа (взяли).

Пришли, внутри сетей имея добычу, асы – овна, волки – агнца ), [голубя – хищническая и с кривыми когтями птицы, как и пророк Исаия говорит], – и вместе с барсом почивал козленок, и с волками пасся ягненок, и львы сообща с теленком вели совместное жительство. Когда же, как обычно бывает, взаимообщение за столом возбудило доверие друг к другу, мученик начал расспрашивать у них: кто же они и чего ради прибыли в город его? Они же, почтив радушный прием и стрaннолюбие сего мужа и приказав никому не рассказывать, что услышит, открывают ему тайну и сообщают дело своего умысла, – и (именно) что Фоку ищут взять на казнь; посему кроме гостеприимства просили (его) оказать (им) и сие благодеяние – чтобы и потрудился вместе с ними в поимке искомого (человека). Выслушал служитель Господень и, приняв весть непоколебимою душою, не ощутил или высказал что либо низкое и неблагородное, - ни, убоявшись опасности, подумал о бегстве, - и это - имея к тому полную возможность, потому что еще и не известно им было, что он есть тот самый, кого они отыскивают. Но совершал совсем противоположное, решившись лучше мужаться, а не бежать. Конечно и на просьбу их склоняется. «И я, говорит, в предлежащем деле окажу вам содействие, ибо знаю сего мужа и, поискав, легко найду его, – не в продолжительном времени, но на следующий день, и вам самим покажу; только вы упокоитесь в этот убогом пристанище моем.

Так, поручившись пред ними твердым обещанием, он разделяет себя между двумя предметами: приемом своих убийц, и приготовлением гроба. Приготовив же могилу и нужное для погребения, он пришел к ним на следующий день и сказал: "старательно отыскал я вам Фоку, готова уже ловитва и, если угодно, да будет взята". Когда же они от радости сказали: "где человек сей?" - говорит: "не далеко, но с вами, это я сам пред вами, приступите к делу и исполните цель путешествия и труда вашего".

От этих слов ужаснулись в сердцах своих и оцепенели люди те, устыдившись соли и стола и при бедности своей столь щедрого хозяина. А он и еще увещевал их к смелости убиения и повелевал ни мало не колебаться, говоря, что не их это руки убийство, но дело тех, кто дал приказание это. Сказал, убедил, пострадал и с отрубленною главою принесен Богу в жертву благоугодную. Столп и утверждение божественных церквей вселенной, с того времени до ныне, в нем имеем мы, человеки. II из мучеников сей есть славнейший, имея первенство даже между наилучшими. Всех поголовно привлекает он к своему пристанищу, и большие дороги наполнены поспешающими из каждой страны к месту молитвы. Есть ведь великолепный тот храм, коему дано в удел иметь священное тело мученика, - угнетенных упокоение, болящих врачебница, алчущих трапеза. Да, обильнее питает Фока ныне, по смерти, - чем, Иосиф некогда в Египте при жизни. Тот менял хлеб на деньги, а этот даром подает нуждающимся.

Так толпы нищих и скитальцев притекают к Синопской косе, как бы к некоей общей сокровищнице. Но так это там. Если же где и в другом месте, благодаря малым останкам, мученик устроил себе как бы некое выселение из отчизны: то и такое место дивно и для всех христиан вожделенно, точно также как и сие у нас священное место есть пристанище празднующих, ибо честна пред Господом смерть преподобных его. И по многим местам разделенные, останки везде сохраняют треблaженному всецелое благоговение. Так же и в царственном граде, главе Италии и царице мира, бывает всенародное торжество мученику и чествование, – есть (там) и храм знаменитый, великолепно украшенный. И не менее, чем Петра и Павла, Римляне почитают Фоку. Посему, как известно, и главу мученика приобрели старательно, усвоив себе настроение, противоположное гнусной Иродиаде. Ведь эта, жаждая крови, праведника честную главу выпросила на поругание, – те же, для чествования и пользы своей, достойным образом приобрели себе мученическую главу. Корабельщики же и мореплаватели, повсюду находящиеся, – не переплывающие Понт Евксинсинский только, но и пересекающие Адриатику и носящиеся по Эгейскому морю, – и те, кои плавают по Западному океану и находятся в заливах Восточного моря, – обратили в новое славословие мученика те обычные возгласы, которыми облегчают труды мореплавания, – даже и посредством языка всячески воспевается ими Фока, поелику он и (действительно) подает ясные знаки помощи.