Глава 1. Наследовавшие имение при недостаточном содержании могли не сделать тех грехов, к свободному совершенью которых привело их обилие в деньгах, стремленью произвола ко всему, что нравится, проложив удобный путь возможностью удовлетворять оному самым делом. И ни один суеслов да не выставляет мне с важностью этого давнего предлога, говоря, что бережет деньги для спокойной жизни детям и внукам, потому что опыт заграждает всякие уста, выставляющие этот предлог, на самом деле показывая, что суетна такая заботливость родителей. Сколь многие, имев бедных предков, так разбогатели, что для людей, обольщающихся суетным, кажутся достойными зависти? И сколько примеров, что дети, получившие от отцов огромное имение, приходят в крайнюю нужду, или подвергшись насилью людей сильных и вместе лишившись всякого достояния, или расточив свое имение понемногу в беспутной жизни и на срамные вознаграждения, а впоследствии с трудом добывая необходимое пропитание?

Посему для всякого делается явным, как недальновидна предусмотрительность собирающего, и предшествующие примеры убеждают оставить такой напрасный труд, думать же о своем спасении, а внуков предоставить смотренью Самого Бога, Который и их благоустроит, как признает за лучшее, или из низких сделает высокими, или соблюдет в том достоинстве, в каком оставлены родителями.

А если прочность оставляемого детям неизвестна, польза же благотворения всеми признана, то почему не всеми отдается предпочтение явному пред неизвестным в том убеждении, что семена должно сеять там, где есть надежда на большее и несомненное плодоносие? Но если бы наследники оставленным имуществом могли обладать прочно и неоспоримо, кто в такой мере будет врагом и наветником себе самому, что ради того, чтобы происшедшим от него передать обильные средства к наслаждению, сам для себя изберет вечное мучение и своему спасенью не отдаст предпочтения пред успокоением других или, по крайней мере своего собственного не поставит наравне с тем, что, как гласит истина, чуждо и ни к чему не служит в будущем?

Для всякого ничто не равняется душе его, потому что каждый, когда будет судим, один должен отвечать за себя и не будет ему пред Судиею никакой защиты от родства или дружбы. Почему, так как милостыни и благотворения дают дерзновение пред оным судилищем, о них должно прилагать попечение, менее заботясь о сострадании к родственникам, потому что иметь о всех попечение принадлежит Богу, благоустрояющему жизнь каждого, как для кого полезно. Иначе будем вести себя в этом хуже бессловесных, себе присвояя дело Божия Промысла в своей мнимой попечительности о детях, которая, как сказано, часто не достигает цели, потому что многие, получив большое имущество, остаются нагими и вовсе бесприютными. Ибо, если сами себя не обучили мы целомудренному рассуждению, то должно нам и этому, как и многому другому, учиться у бессловесных.

У зверей, у пресмыкающихся, у птиц и всех животных домашних природа бывает учителем в том, сколько должно заботиться о потомстве, обучая прилагать попечение о малых детях и птенцах, пока нет у них своих сил добывать себе пищу, а когда будут на это силы, прекращая родственную попечительность и предоставляя каждому полную свободу искать себе корма. И сие делает природа, может быть, в посрамление тем, которые одарены словом, но ведут себя бесчувственнее бессловесных и оскорбляют Бога, как будто не может Он иметь достаточного Промышления о собственных Своих делах, все попечение о потомстве берут на себя, нимало не пекутся о своем спасении, как будто они не ближе сами к себе, нежели к потомкам, и им приличнее иметь попечение о полезном не для них, но для потомков.

Глава 2. Родство есть тесная плотская связь, до тех пор поддерживающая сии неразрывные узы, пока не разорвана эта плотская цепь, по порядку связующая преемственно зависящих друг от друга. А как скоро смерть расторгла этот связующий союз, права взаимного родства уничтожаются. Каждый за собственные свои дела влечется на суд и тогда узнает то одиночество, какое приуготовил себе, когда ниоткуда невозможно придумать себе помощи, потому что вместе и способов не стало, и миновало вспоможение. «Брат не избавит» (Пс. 48, 8) брата от этой нужды, отец не спасет сына от мучения, матерь не умолит за наказуемого сына, дети не извлекут родителей — бездейственными делаются сии отношения и прекращаются, препобеждаемые страхом суда. Пред этим судилищем муж не узнает жены, которую, может быть, и сильно любил, когда утратил ее; не думает жена о муже, которого провожала с крепкою и пламенною любовью, потому что превозмогающее томление духа изглаживает страстные воспоминания о плотских привязанностях.

Прекрасно премудрый Соломон говорит: «Умножаяй богатство свое с лихвами и прибытки милующему нищыя собирает е» (Притч. 28, 8), став виновником для себя мучений за любостяжательность, а для других виною благих воздаяний за благотворительность. И если сие действительно так, то в каком безумии сии безрассудные, даже и во время смерти не помышляющие о страшном судилище.

Отделение 7. О тех, которые во время кончины не прилагают попечения о своем спасении, но пишут завещания и отдают приказы о том, над чем не имеют власти

Глава 1.

От сего–то тело лежит, орошенное потом, льющиеся с него потоки показывают внутреннее томление; видимое служит доказательством тайного смятения. Но и тогда, может быть, своих покровителей, друзей и родственников, при виде оставляемого ими, домогающиеся у них бесполезного уже благоволения, обольщают надеждою жизни.

А может быть, и действительно признают это долгом своим, почитая добрым делом, чтобы все, что, как они думают, не последует за переселяющимся туда, оставлено было упомянутым выше на добрую память, впрочем бесполезную уже для наказуемых. Ибо находящемуся в нестерпимых муках что пользы в похвале за милости, когда этими благодарственными воззваниями не может он облегчить своей неутомимой скорби? Но могло бы и это, хотя бы и не было предпослано, последовать за тем, кто оставил бы сие бедным, и принесшему с собою туда доставило бы великое утешение там, где отшедшему туда с пустыми руками невозможно ни взять в заем, ни получить из милости, ни как–либо иначе приобрести от благодетеля.

Глава 2. Сие вместе с неблагоразумным богачом дают видеть и пять юродивых дев. Тот, сгорая в пламени, просил капли на язык, они же просили елея, которого не принесли и никто из имевших не дал, так как они могли его иметь при себе, но не имели. А потому Екклезиаст и дает совет, говоря: «Посли хлеб твой на лице нуждающегося, яко во множестве дний твоих обрящеши его» (Еккл. 11, 1); и Апостол говорит: «Дондеже время имамы, да делаим благое: во время бо свое пожнем, не ослабеюще» (ср.: Гал. 6, 10, 9). И Господь изрек: «Скрывайте же себе сокровище на Небеси» (Мф. 6, 20).

Так советуют делать сие прежде постигшей нужды, чтобы, по неведенью полезного, не потерпеть кому ущерба в будущем веселии, отшедши туда без потребного для жизни, не только оставаясь там бесприютным, но претерпевая великую скорбь оттого, что увидит других наслаждающимися.