Если же мы и до самой смерти будем подвизаться в покаянии, то и таким образом еще не исполним должного, ибо ничего достойного Царствия Небесного не сделали. Ибо как мы едим, пьем, говорим и слышим, так естественно должны и каяться. Однажды достойный смерти по закону умерщвляем бывает, а кто живет, тот живет верою ради покаяния; если и не от своего, то от греха преступления мы очистились посредством Крещения; очистившись, получили заповеди; не исполняющий же второго, осквернил первое, «забвение приемь очищения древних своих грехов» (2 Петр. 1,9), от которых никто во всякий день не бывает свободен, хотя бы никогда не оставлял ничего из повеленного.

Посему всем нужно покаяние, ибо оно показывает некогда произвольно бывшие грехи, а теперь невольно случающиеся, когда ненавидим страсти и будем удаляться от них.

Ограничивающий оное обращается на прежнее и обновляет древние прегрешения. Имеющий ведение истины знает, что он имеет нужду и в покаянии, ибо каждое из них одно в другом совершается.

Христос поручился за нас о покаянии, оставляющий же оное отвергает Споручника. В отношении деятельной жизни мы без покаяния не можем сделать ничего достойного, но (Господь) много милует Нас за намерение наше. Понуждающий себя и держащийся покаяния до самой кончины если в чем и погрешит, спасется за понуждение себя, ибо это Господь обещал в Евангелии. Кто говорит, что он не имеет нужды в покаянии, тот считает себя праведным и называется в Писании порождением злым, ибо чрез мнение о своей праведности, являясь как бы совершившим покаяние, сам того не зная, вместо Распятия совокупляется со сластями, ибо самомнение и кичливость суть страсти. Имеющий самомнение не может спастись, ибо в Писании сказано: «презорливый же и обидливый муж и величавый ничесоже скончает» (Авв.2,5). Если смиренномудрие нисколько не вредит совершенному, то пусть он не оставляет и причину его — покаяние. Верный Авраам и праведный Иов, смиренномудрствуя, называли себя землею и пеплом, а эти слова — знак смиренномудрия; насыщенный же покаянием не может смиренномудрствовать. Три отрока, поистине великодушные и великие мученики, исповедовались посреди горящего пламени, и, говоря о себе: «Мы согрешили и беззаконновали», каялись в давнем зле, будучи уже совершенны; и сущность почти всей их песни состоит в покаянии. Итак, если и весьма благоугодившие (Богу) и оказавшиеся совершенными по делам своим пользовались помощию покаяния до самой смерти, то кто может надеяться на себя и презирать покаяние под предлогом правды? Я думаю так, что если бы кто, подобно Павлу или Петру, и был свят, то и этот не пожелает когда–либо оставить покаяние — причину смиренномудрия. Посему Петр уподобил себя Корнилию, ибо, скрыв в этом деле Божие и объявив свое, сказал: «востани: и аз сам человек есмъ, и исповедал, что он научился от Бога ни единаго скверна или нечиста глаголати» (Деян.10,26,28). Павел же, признав, что ему никогда, до самой смерти, не должно переставать действовать силою данной ему от Христа благодати, сказал так: «гоню же, аще и постигну, о немже и постижен бых от Христа Иисуса» (Флп.3,12), назвав «постижением» терпение до конца жизни, как писал о сем в Послании к верному Тимофею, явственно показывая ему приближение своей кончины и говоря: «подвигом добрым подвизался, течение скончах, веру соблюдох» (2 Тим.4,7), не остановку и временный предел предназначив себе, как прекративший шествие ради совершенства и уже не нуждающийся более в подвигах, никогда на земле не прекращающихся, «за тело Христово, еже есть Церковь» (Кол.1,24); но называя концем шествия и подвигов свою кончину, ибо говорит: «уже жрен бываю, и время моего отшествия наста» (2 Тим.4,6). Видишь ли, что не сказал: «почиваю», но: «уже жрен бываю», таковыми словами и делами показывая всем, что мы до самого разрешения (от тела) и смерти долженствуем приносить покаяние Небесному Царю Христу, с Коим Отцу вместе со Святым Духом (да будет) слава, честь и поклонение, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Слово четвертое. Того же, ответ недоумевающим о Святом Крещении

Вопрос: Поскольку одни говорят, что Святое Крещение совершенно, утверждаясь в словах Св. Писания: «востав крестися и омый грехи твоя» (Деян.22: 16); и еще: «измыйтеся, (и) чисти будите» (Ис.1:16); и еще: «но омыстеся, но освятистеся, но оправдистеся» (1 Кор6:11), и приводя в доказательство много подобных мест; другие же говорят, что ветхий (прародительский) грех убивается подвигами, и эти так же приводят в доказательство слово Писания: «очистим себе от всякия скверны плоти и духа» (2 Кор.7:1), находя притом и в себе самих по Крещении и самое действие греха: что скажем мы на это, или кому поверим?

Ответ: Нам бы следовало веровать апостольской проповеди и пребывать в том же исповедании, а не искушать силу Божию человеческими мнениями, и не оставаться опять произвольно под игом рабства, но удерживать свою свободу деланием заповедей, которыми соразмерно (с сим деланием) обретается всякая истина, и знать определенно, что за опущение их по соразмерности подпадаем действию греха. А поскольку вы, покоряясь более любопытству, нежели слову, вменили Божию проповедь за суетную, посему суетна и вера ваша, и вы еще пребываете во грехах ваших.

Вопрос: Мы не говорим, что проповедь суетна, но желаем научиться истине.

Ответ: А если почитаем проповедь за истинную, то исполним все заповеди и тогда увидим, находимся ли под действием греха. Ибо Святое Крещение совершенно и подает нам совершенство, но не делает совершенным не исполняющего заповедей. Итак, не дадим веры человеческим мнениям, но более поверим Божественному Писанию, оно говорит, что «Христос умре грех наших ради, по писанием» (1 Кор.15: 3), и что мы «спогребохомся убо Ему Крещением, и умерый бо свободная от греха», и что «грех нами к тому да не обладает» (Рим.6:4,7,14), если исполняем Его заповеди; если же не исполняем их, то мы неверны и по справедливости бываем содержимы грехом. Ибо вера состоит не в том только, чтобы креститься во Христа, но чтобы и исполнять Его заповеди. По Писанию очевидно, что мы таинственно «спогребшеся Ему Крещением» (Кол.2: 12) «и с Ним воскреси нас (Бог Отец) и спосади на небесных» (Еф.2:6). Однако Он дал нам и заповеди, дабы, исполнив их, мы обрели данную нам благодать совершенства; а если не исполним их, то окажется, что собственною волею подпали действию греха. Если же говорим, что грех истребляется делами, то «Христос туне умре» (Гал.2: 21), и все сказанное будет ложно, и Святое Крещение не есть совершенно; но, как говорят, совершенство приобретается от подвигов. А посему суетен у таковых закон свободы и всякое законоположение Нового Завета отвергается, неправедным считают они и Христа, заповедавшего дела свободы крестившимся, еще невольно порабощенным греху, как они говорят; и благодать Божия уже не благодать, но воздаяние наших подвигов. Ибо если от дел, то не благодатию; если же благодатию, то дело не есть уже дело, но заповедь Свободившего нас и дело свободы и веры. То же самое промыслительно святой Павел написал к Галатам, вразумляя и их, как подобным же образом неверовавших. Мы же не отвергаем благодати Божией: да не будет этого! Не отрицаем веры, заключающейся в проповеди. Но если и по Крещении содержимы грехом, то это не потому, чтобы несовершенно было Крещение, но потому, что мы нерадим о заповеди и пребываем в сластях по собственному нашему произволению. По сему самому и обличает нас Божественное Писание, говоря: «якоже пес возвращъся на свою блевотину», тако и человек самовластною волею возвращается «на свой грех» (Притч.26: 11); ибо волю нашу и по Крещении ни Бог, ни сатана не понуждает. Или ты не слышал, что заповеди Христовы, данные по Крещении, суть закон свободы? Как говорит Писание: «тако глаголите и тако творите, яко законом свободным имущий суд приятии» (Иак.2:12). И святой апостол Петр, сказав: «подадите в вере вашей добродетель и прочее, присовокупляет», говоря: «емуже бо несть сих… мжай, забвение приемь очищения древних своих грехов» (2 Пет.1:5,9). Понял ли ты из сказанного, (что это говорится) об очищении чрез Крещение, бывающем таинственно и обретаемом действенно посредством исполнения заповедей? Если же, крестившись, мы не освободились отеческого греха, то очевидно, что не можем совершать и дел свободы. Если же можем совершать их, то очевидно, что мы таинственно освободились от рабства греху по написанному: «Яко закон бо духа жизни… свободил мя есть от закона греховнаго и смерти» (Рим.8,2); по причине же нерадения о делании заповедей Очистившего нас мы подпадаем действию греха. Или пусть докажут, что крещеным нельзя совершать заповедей свободы и посему Крещение не есть совершенно; или, вняв нашему доказательству, что они (то есть крестившиеся) получили таковую силу, пусть сознают, что и они освободились благодатью Христовою, но сами себя предали в рабство злу, потому что не исполняли всех заповедей, и посему снова сделались подручны (врагу). Пусть приимут обличение и от собственных своих свидетельств: «очистим, говорит Писание, себе от всякия скверны плоти и духа» (2 Кор.7:1). Раб греха как может очистить себя от всякой скверны, не имея таковой свободы и силы, но будучи держим от греха? Если же имеешь крепость на страсти, то пойми, что они содержат тебя не силою, но по причине твоей воли. Итак, все, что нам беседует Божественное Писание об очищении, советует, как свободным, чтобы не пребывать в таковых помыслах, но любить свободу, как имеющим власть преклоняться на что ни захотим, на благое или на злое.

Вопрос: Ежели мы освободились Святым Крещением, почему еще не увидели воздуха свободы, как видят его подвизающиеся?

Ответ: Оттого что помрачают нас произвольные страсти и нерадение о заповедях, которые они исполнили. Ибо, как мы сказали выше, человек освобождается даром Христовым; по своей же воле, где любит, там и пребывает, хотя и крестился, потому что самовластие не понуждается. Когда же Писание говорит, «что нуждницы восхищают Царствие Небесное» (Мф.11:12), то говорит это о своей воле, дабы каждый из нас понудился после Крещения не уклоняться ко злу, но пребывать во благом. Если бы мы терпели насилие от злых духов, то всячески мог бы освободивший нас Бог сделать нас неподверженными невольному изменению; ныне же этого нет, но Он избавил нас Крещением от насильственного рабства, упразднив грех Крестом, и постановил заповеди свободы, пребывать же или не пребывать заповедях попустил самовластной нашей воле. Потому, сколько исполняются заповеди, настолько и означают свободу и любовь к Освободившему, а насколько бывают пренебрегаемы или оскудевают, настолько и показывают наше пристрастие к сластям. Иные претыкаются своими собственными помыслами и говорят: «Хотим исполнить заповеди и не можем, будучи держимы властью греха, а потому и надлежит прежде подвизаться и изгладить грех, чтобы быть в состоянии исполнять заповеди свободы», не разумея ни того, что говорят, ни того, о чем утверждают. Если ты вовсе не имеешь свободы и не можешь исполнять заповедей, то какими же делами и подвигами изгладишь, по твоим словам, грех? Подвиги верных суть заповеди. Ты говоришь: «Я не могу исполнить заповедей, если сперва не очищусь чрез подвиги». Покажи мне, как говоришь, подвиги, кроме заповедей, и я покорюсь твоему образу мыслей. Если укажешь на молитву, —это есть заповедь; если скажешь о низложений помыслов, — и это заповедь; если о посте и бдении, — и это тоже есть заповедь; если укажешь на подаяние или отвержение своей души, — это заповедь; если скажешь «смерть», или «крест», или иное какое–либо дело добродетели, — все они суть заповеди. И потому получившим силу (к исполнению) заповедей как верным Господь заповедует подвизаться в них, дабы не возвращаться назад, не то, чтобы посредством их изгладить грех, но чтобы более не возвращаться к нему. Ибо и эти заповеди не искореняют греха: это есть дело единого креста, но они лишь хранят пределы данной нам свободы. Иначе, скажи мне, если ты искореняешь грех Адамов посредством дел, то как же «Христос умре грех наших ради по Писанием»? Но противоречить сему не могут, а лишь вопрошают непоследовательно, рассматривая все по своим мнениям и не повинуясь истине Св. Писания. Они говорят: «Если Крещением истребляется грех, то почему он опять действует в сердце?» Мы неоднократно указывали причину этого, то есть, что он не потому действует после Крещения, чтобы был оставлен внутри нас, но потому, что любим нами, при опущении заповедей. Ибо Святое Крещение дает совершенное разрешение, связать же себя снова пристрастием или пребыть разрешенным чрез делание заповедей есть дело самовластного произволения, потому что помысл, укосневающий в какой–либо сласти или раздражении, есть знак самовластного пристрастия, а не того, что грех оставлен внутри нас. Поскольку мы, по Писанию, имеем власть «помышления низлагати и всяко возношение взимати на разум Божий» (2 Кор.10: 5), то по сему самому лукавый помысл для низлагающих его в себе есть знак любви к Богу, а не греха, ибо не приражение помысла есть грех, но дружеская с ним беседа ума. Если же не любим его, то зачем медлим в нем? Невозможно, дабы что–либо от сердца нами ненавидимое продолжительно собеседовало нашему сердцу без нашего злого участия в том. Ибо если и ненавидимый помысл господствует и обладает умом (не противоречу, что случается и это), однако это не есть остаток внутри нас греха Адамова, но преступления по Крещении. Ибо когда по Святом Крещении, будучи в состоянии исполнить все заповеди, не исполняем их, тогда, и не желая того, бываем содержимы грехом, пока покаянием не умолим Бога, направляясь ко всем Его заповедям, и Он потребит грех нашего самовластия. Две причины действия в нас зла, и обе они зависят от нас самих: одна действует по причине недостаточного исполнения заповедей, другая же неизбежно содержит нас ради нашего злоделания после Крещения, что истребляет только один Бог, будучи умоляем милостынею, молитвою и терпением постигающих нас (скорбей). Но и это подает нам совершенная благодать, тайно дарованная нам Крещением.

Вопрос: Согрешил ли и Павел по Крещении, потому что невольно подвергался Действию греха? Ибо говорит: «вижду же ин закон… противу воюющь закону ума моего» (Рим.7:23).

Ответ: Так и другое в Писании худо понимающие неправильно толкуют и обольщаются. Прочти главу сию сначала, и увидишь, что святой Павел говорит не о себе после Крещения, но ставит себя на место неверных и некрещеных иудеев, увещевая их, что без благодати Христовой, даруемой Крещением, невозможно одолеть греха, ибо, сказав: «окаянен аз человек: кто мя избавит от тела смерти сея?» — он присовокупляет: «благодарю Бога моего Иисус Христом Господем нашим». Посему говорит: «закон духовен есть: аз же плотян есмъ, продан под грех» (Рим.7:24,25,14). А потому и все, что относится к закону, сказует духовно, не хотя, чтобы они были под законом, но под благодатию, которая есть духовный закон, в нас написанный. Итак, если мы разумеем слова святого Павла, будучи в состоянии «духовными духовная сразсуждати» (1 Кор.2: 13), то посредством сих можем уразуметь истину, как на нас, таинственно получивших чрез Святое Крещение благодать «Святого Духа, сбывается» сказанное о храме, законе и жертвах. Храмом Святого Духа назвал он нас и побуждает возносить «жертвы духовны» (1 Пет.2:5), называя «Иудея в тайне, а не яве, и (разумея) обрезание сердца духом, (а) не Писанием» (Рим. 2:29,28); да и самый тот духовный закон небесный Законоположник Христос Духом написал в верных, «не на скрижалех каменных, но на скрижалех сердца плотяных» (2 Кор.3:3). Также как о сих сказал он, что все это было в тайне, так точно разумей и о каждой из вещей, преобразовательно сказанных, то есть бывших… А поскольку мы еще твердо не уверовали Христу, не считаем себя должниками всех Его заповедей и не отверглись себя, по слову Его, посему и не знаем вышесказанной тайны, приняв ее от самого Крещения. Когда же укорим себя в этом маловерии и будем веровать Ему чистосердечно во всех заповедях, тогда, принявши в себе опыт вышесказанных вещей, исповедуем поистине, что Святое Крещение совершенно и что благодать Христова излилась (на нас в нем) изобильно, ожидая по сем нашего послушания и делания заповедей, силу к исполнению которых мы чрез нее предполучили. Посему те из нас, которые не исполнили еще заповедей свободы, — и не достигли свободного Иерусалима: «ибо вышний Иерусалим свободъ есть, иже есть мати всем нам» (Гал.4:26), возрождая нас «банею пакибытия и обновления Духа Святаго» (Тит.3: 5). Но еще находимся на пути, а, может быть, и заблуждаемся, шествуя по беспутиям, ибо спорить и противоречить истине суть признаки невежественного пути, а не правого шествия. Посему–то блаженный Павел, видя нас, медлящих (вступить) на совершенный путь, говорит: «тако тецыте, да постигнете» (1 Кор.9: 24). Если же еще мы не достигли до града, то, когда увидим храм и вшедши внутрь его, удостоимся быть приведенными к жертвеннику? Но что говорю о граде, храме и жертвеннике, когда мы не прошли еще и «зверей тростных, запретить» которым (Пс.67:31) молит Бога пророк, да не будут повреждены зверями первородные жертвы ума, которые поведено было возносить «иже в тайне Иудею» (Рим.2: 29)? Или, по–твоему, иудей «в тайне», по слову апостола Павла, есть; храм же сыном Давида еще не создан, и очистилище еще не сооружено, но тобою ныне будет сооружаемо? Ибо это самое ты ясно проповедуешь, говоря, что грех Адамов истребляется подвигами, а не благодатью Христовою, которая вселяется в нас тайно Крещением, обнаруживается же тогда, когда, совершив как надлежит путь заповедей, принесем естественные помыслы наши Архиерею Христу, как жертвы здравые, а не поврежденные зверями; ибо поистине многие в Смыслах своих бывают повреждены зверями, и именно те, которые уклоняются от правого пути, разумею — от терпения скорбных, и, удаляясь от пути правого, ходят по беспутиям, обвиняя в сих бесчестиях более других, нежели себя. Лишь немногие из них ходят правым путем, и то будучи хранимы молитвою и связаны надеждою, биемы искушениями, и таким образом достигают града и храма и возносятся в жертву. Град же есть светлое и законное о Христе рассуждение, которое, когда благочестиво управляет делами, (человек) имеет мир и действует правильно; когда же погрешает, тогда предается врагам на разорение. Храм же есть богозданное святилище души и тела; жертвенник же в храме сем есть водружение надежды, на котором при всяком встречающемся случае первородный помысл, как первородное животное, будучи возносим от ума, приносится в жертву во очищение возносящего, если только он вознесет его непорочным. Имеет же храм этот и «внутреннейшее завесы, идеже предтеча о нас вниде Иисус» (Евр.6: 19, 20), и живет в нас по слову апостола, сказавшего: «или не знаете себе, яко Иисус Христос в вас есть; Разве точию чим неискусни есте» (2 Кор.13:5)? Оно есть внутреннейшее, тайное и чистое сердечное вместилище, которое, если не отверзется надеждою во всем (на Бога) разумною и мысленною и верою правою и несомненною, то невозможно достоверно познать в нас Живущего или узнать, приняты ли были наши разумные жертвы или нет? Как прежде у Израильтян огонь потреблял остатки (жертв), так случается и здесь, ибо когда верное сердце отверзется вышесказанною надеждою, Небесный Архиерей приемлет первородные помыслы ума и потребляет Божественным огнем, о котором сказал: «огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся бы» (Лк.12:49). Первородными же помыслами назвали мы не бывшие во второмыслии сердца, но от первого приражения и возникновения их тотчас приносимые Христу, ибо приносимые Ему от многомыслия, Божественное Писание именует хромыми, слепыми и уродливыми, и посему неприятными Владыке и Небесному Царю и Богу. Итак, что по Крещении мы сами виноваты во всякой лукавой мысли, уже доказано свидетельствами Св. Писания. Если нужно показать это и с помощью естественного умозаключения, то опять скажем тебе, утверждающему, что по Крещении без твоей собственной вины находишься под действием Адамова греха, и признавающему, что можешь истребить его своими подвигами. Познай достоверно, что ты противишься Писанию и претыкаешься собственными своими словами. Ибо если, как ты говоришь, худые помыслы есть грех Адамов, то научись от святого Павла, что ты «во Христа облекостеся» Крещением (Гал.3:27), имеешь силу и оружие низлагать их; «оружия бо», говорит он, «воинства нашего не плотская, но сильна Богом, на разорение твердем: помышления низлагающе и всяко возношение взимающееся на разум Божий» (2 Кор.10: 4). Если же, имея на них силу, не низлагаешь их от первого приражения, то очевидно, что сластолюбствуешь по неверию, соглашаешься и сдружаешься с ними, следовательно, ты виновен в таком действии, а не Адам.