V, 4. Ибо кто любит эту любовь и устремляет взор свой к горнему обетованию, тот, постясь, бодрствуя и усердствуя в [прочих трудах] добродетели, не превозносится прежними своими успехами, но, преисполненный томления по Богу и пристально взирая на Призывающего его, считает малым и недостойным награды все то, что приходится ему преодолевать для того, чтобы встретиться с Призывающим. Он упорно подвизается до конца жизни сей, присоединяя труды к трудам и добродетели к добродетелям до тех пор, пока через дела не представит себя Богу достойным уважения. При этом в совести его отсутствует мысль о том, что он сделал себя достойным Бога.

V, 5. В том и состоит величайшее достижение любомудрия, чтобы, будучи великим в делах, смиряться сердцем и осуждать жизнь [свою], страхом Божиим извергая гордыню, дабы вкусить обетование, возлюбив его по мере веры [своей], а не соделав его по мере труда [своего][667]. Ведь когда имеются столь великие дары, то невозможно обрести достойные [их] труды. Соизмеримо с ними должно быть [лишь] воздаяние великой веры и надежды, а не вознаграждение, [заработанное] трудами. Осуществлением же веры[668] являются нищета духовная и неизмеримая любовь к Богу.

VI, 1. Думаю, что для избравших любомудренную жизнь в надежде [достижения блаженной] цели сказано достаточно. К сказанному следует только добавить еще [наставление] о том, как должно им жить друг вместе с другом и какие труды возлюбить, чтобы совместно шествовать по [избранному пути] до тех пор, пока они достигнут горнего града.

VI, 2. Итак, искренне пренебрегший почестями жизни сей, отрекшийся от сродников, отказавшийся от всякой дольней славы, возлюбивший небесную почесть и вступивший в духовный союз с братьями по Богу должен вместе с жизнью отречься и от собственной души.

VI, 3. А отречение от души [своей] состоит в том, чтобы никоим образом [и никогда] не искать воли своей, но, наоборот, иметь [постоянное] попечение о слове настоятеля[669] и исполнять его словно слово Божие; [поэтому все братия] нуждаются в настоятеле, как в добром кормчем, который общую полноту братства в единомыслии направляет к гавани Божией воли. Не следует ничего приобретать или что‑либо считать своей собственностью наряду с собственностью общей за исключением разве плаща, прикрывающего тело. Ведь если [инок] не имеет ничего из этих [мирских вещей] и в нем отсутствует [всякое] житейское попечение, то он будет служителем общей пользы[670], с усердием, удовольствием и упованием исполняя повеления предстоятелей, как преданный раб Христов, купленный для общей нужды братий.

VI, 4. Этого желает и к этому призывает Господь, говоря: кто хочет быть первым и большим между вами, будь из всех последним, всем слугою и всем рабом (Мк. 9, 35; 10, 43–44). Рабство же это должно быть безвозмездным от людей, не приносящим прислуживающему ни чести, ни славы, дабы не явился он, согласно написанному, человекоугодником, изображающим только видимую услужливость (Еф. 6, 5–7). Не человекам, но Самому Господу должен служить он, идя узким путем (Мф. 7, 14), подставив выю игу Господню (Мф. 11, 30)[671], возложив его навсегда и с удовольствием неся до конца. Поэтому следует подчиняться всем и служить братиям, как служит взявший ссуду должник, отдающий свой долг заботами о всех и исполняющий должную любовь (Рим. 13, 8).

VI, 5. А предстоятели этого духовного хора[672], имея в виду величие лежащей на них заботы и [множество] козней, расставленных злом, которое [всегда] подстерегает веру, должны достойно нести подвиг настоятельства, не надмеваясь мыслью о власти. Ибо здесь [подстерегает нас] опасность, поскольку многие, считавшие, что могут вести других прямо к жизни вечной, сами погибли вследствие такой тайной мысли [о власти]. Поэтому‑то предстоятелям в [их служении] настоятельства следует трудиться больше других, признавать себя стоящими ниже тех, которые находятся под их началом, и жизнью своей являть братиям образец служения, почитая вверенных им [иноков] залогом Божиим. Если предстоятели будут поступать именно так, то своим служением они соделают созвучным [вверенный им] священный хор.

VI, 6. [Предстоятели также должны] открыто назидать [монахов] по мере нужды каждого, чтобы соблюсти подобающий каждому чин, но скрыто, в мысли, хранить, подобно благомыслящим рабам, смиренномудрие, зарабатывая себе такого рода жизнью великую награду [на небесах][673]. Поэтому [предстоятелям] необходимо заботиться [о братиях так же], как добрые педагоги заботятся о нежных детях, вверенных им отцами.

VI, 7. Ведь педагоги, наблюдая за характерами детей, на одного воздействуют ударами, на другого — назиданием, третьего поощряют похвалой, а четвертого чем‑либо иным подобным, не угождая никому и не вызывая ни у кого неприязни, но делая [лишь то], что подобает и что требует нрав ребенка, дабы [воспитуемые чада] явили себя в жизни людьми благочестивыми[674]. И вы, [предстоятели,] должны, отложив всякую неприязнь к братиям и всякое высокомерие, приводить свое слово в созвучие со способностью и сознанием каждого: одного порицать, другого назидать, а третьего утешать, применяя, подобно добрым врачам, [соответствующее] лекарство для пользы каждого[675]. Ибо добрый врач, наблюдая за недугом, назначает то легкое, то более сильное лекарство, не тяготясь ничем из того, что требуют нуждающиеся во врачебном уходе, но приспосабливает свое искусство к язвам [пораженных болезнью] тел. И ты также следуй необходимости, чтобы, добре воспитав душу взирающего на тебя ученика, с помощью Духа [Святого] привести к [надлежащей] ей добродетели, [соделав ее] достойной наследницей дара Духа.

VI, 8. Если вы, настоятели и пользующиеся их наставлениями [ученики], так будете относиться друг к другу: одни — с радостью подчиняясь повелевающим, а другие — с удовольствием ведя братий к совершенству, в почтительности друг друга предупреждая (Рим. 12, 10), то будете на земле жить ангельской жизнью. Поэтому никому из вас нельзя обнаруживать гордости, но в простоте [сердечной], единодушии и искреннем [душевном] расположении составляйте вместе [единый] хор. Пусть каждый убедит себя, что он ничтожнее не только брата, живущего с ним, но и всякого человека; сознавая это, он станет подлинным учеником Христовым, как сказал Спаситель: ибо кто возвышает себя, тот унижен будет; а кто унижает себя, тот возвысится (Мф. 23, 12)[676]. И еще: кто хочет быть первым среди вас, будь из всех последним и всем слугою (Мк. 9, 35; 10, 43; Мф. 20, 27), так как и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк. 10, 45). И апостол говорит: Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса (2 Кор. 4, 5).

VII, 1. Итак, ведая о плодах смирения и о вреде гордости, подражайте Владыке, любя друг друга, пребывая в добре друг с другом, не страшитесь ни смерти, ни какого‑либо иного наказания. Тем путем, которым Бог шествовал среди нас, — им и шествуйте к Богу, единым телом и единой душой направляясь к горнему званию, любя Бога и друг друга.

VII, 2. Ведь любовь и страх перед Господом есть первое исполнение Закона[677]. Поэтому каждому из вас следует воздвигать в душе своей, словно мощное и твердое основание, любовь и страх [Божий]; их следует также оживлять благими делами и защищать [усиленной] молитвой. Ведь что касается любви к Богу, то ей присуще рождаться в нас не просто так и не самопроизвольно, но она возникает благодаря многим трудам, великим стараниям и при содействии Христа[678], как изрекает Премудрость: аще взыщеши ея яко сребра и якоже сокровища испытаеши ю: тогда уразумееши страх Господень и познание Божие обрящеши (Притч. 2, 4–5)[679]. А обретя познание Божие и уразумев страх [Господень], ты легко преуспеешь и в следующем, я имею в виду — преуспеешь в любви к ближнему.

VII, 3. Ибо когда трудом обретено первое, тогда второе, как меньшее и менее трудное, следует за первым; а когда первое отсутствует, тогда и второе не может возникнуть в своей подлинной чистоте. Разве не возлюбивший Бога всем сердцем и всею мыслью [своею] может здраво и искренно иметь попечение о любви к братиям, когда не исполнил он еще той любви, вследствие которой и бывает попечение о любви к братиям?

VII, 4. И изобретатель зла, видя кого‑нибудь так настроенным, то есть не предавшим целиком всю душу [свою] Богу и не очистившим себя для любви к Нему[680], овладевает им, легко обольщая лукавыми помыслами: то [диавол] представляет трудными заповеди Писания и тягостным служение братиям, то, вследствие самого служения сорабам [своим], надмевает инока высокомерием и гордыней, убеждая, что он исполнил заповеди Господа и обрел себе великое место на небесах. А [все] это является немалым преступлением [перед Богом]. Ведь благоразумному и усердному рабу следует доверять милостивому суду Владыки, но ему непозволительно делать себя самого судьей вместо Него, считая житие свое достойным Его похвал.