Своих помощников Гурий, как видим, не назвал. Между тем, их было пять: в КБ, № 23/1262, лл. 1–6, 89–247, 369–381, 571–571 об., 595 об. — 596 писал сам Гурий Тушин, лл. 7–88, 249–367,[80] 383–571, 573–595 — «первый помощник» Гурия; в КБ, № 141 /1218, лл. 1–46, 149–149 об., 266–276 об., 323–539, 563–564 писал сам Гурий Тушин, лл. 86–148 об., 150–166 — «первый помощник», лл. 47–85 об., 291- 312 — «второй помощник», лл. 167–265 об., 540–564 — «третий», лл. 278–291 — «четвертый» илл. 312 об. — 331 об. — «пятый». Извест- но, что «Гурий Тушин был не просто рядовым переписчиком, а одним из руководителей монастырского книгописания, под руководством которого работали другие монахи–переписчики».[81] Благословение от игумена Иоанна на переписку Ниловых Четьих Миней получал, видимо, один Гурий.

На полях сборников то и дело встречаются поправки (вставки пропущенного и замены в тексте слов, букв, слогов и иногда фраз). Интересно, что исправления эти сделаны не только тем, кто писал данное место, но и кем‑то из его коллег. Так, в тексте, написанном Гурием Тушиным, есть поправки рукой «первого помощника» (например, на л. 107), а в тексте того — поправки рукой Гурия Тушина (например, на лл. 47 и 82). Это означает, что, проверив себя, они проверяли друг друга.

Исправленные ошибки дают примеры всех видов непроизвольных, бессознательных изменений текста переписчиком.[82] Здесь есть и ошибки прочтения — простые, вроде «его» вместо «о Г(оспод)е» (КБ, № 23/ 1262, л. 107 об.), и типа «прыжок от сходного к сходному», как, например, после слов «его же не въземлем с собою» пропуск периода «почто паче одного не притяжим, яже вземлем с собою» (КБ, № 23/1262, л. 470 об.), и ошибки запоминания типа синонимических подстановок, например, «проповеда» вместо «исповеда» (там же, л. 107 об.), и ошибки внутреннего диктанта типа «ему» вместо «тому» (там же, л. 112), и, конечно, ошибки письма, представленные многочисленными искажающими смысл текста пропусками, например, «и вгнися (пропущено: юже) в плоть его» (там же, л. 8). Есть здесь и переосмысления, когда писец «довольствуется внешним сходством слова и, подставляя его по сходству написания, почти не думает над смыслом»,[83] например, пишет «яко же блаженный раб Христов Крисп (на поле: присно) нам поведа» (там же, л. 107), или «нечисто есть благости» вместо «неподобно есть глаголати» (там. же, л. 499). Однажды пришлось вычеркнуть кусок текста, попавший каким‑то образом не на свое место (КБ, № 141/1218, л. 209 об.).

Частота ошибок у разных писцов различна. На ста листах письма Гурия Тушина (взяты наугад лл. 147–247 КБ, № 23/1262) насчитывается 17 исправлений, тогда как на равном пространстве письма его «первого помощника» (лл. 256–356 той же рукописи) оказывается 96 поправок, а на ста листах «третьего помощника» (КБ, №141/1218, лл. 167–265 об., 540–541) — 59. Разница в частоте поправок при переходе от одного писца к другому заметна на глаз. Гурий Тушин как писец намного выше — аккуратнее и внимательнее — своих сотрудников. И почерк у него наиболее своеобразный.

Ясно, что создатель оригинала не мог предвидеть, где, копируя его, один писец сменит другого. Стало быть, поправки представляют собой главным образом восстановление первоначальных чтений оригинала — тот случай, когда «исправляя, писец по большей части исправляет верно».[84]

На нижнем поле л. 161 рукописи КБ, 23/1262, Гурий Тушин написал греческие имена и их русский перевод: «Фотин — свет, Феоктис- ти —Божие здан(ие), Феодор — Божий дар»; это помогает понять текст: «Имя же отцу бе Фотин, матери же Феоктисти. Именам же подобно и житие стяжаста». Дальше (л. 163 об.) текст: «Ирини же, того супружница,… яже именем по вещи наречена бысть: мятежь убо весь и печаль от церкви отгонить, мир же и веселие той дарова» пояснен переводом на нижнем поле: «Греч(еское) Ирини — рус(ское) мир».

Перевод и замена греческих слов текста («ксенодохион», «кино- вия» и т. п.) встречается и в других местах (например, КБ, № 23/ 1262, лл. 302 об., 366 об.). Но есть случай, когда убрано и переведенное греческое слово. В тексте написано: «…и анагноста его постави, рекше чтеца, своей церкви». На поле предложена замена фразы, в которой греческое слово отсутствует, оставлен только русский перевод («чтеца» — там же, л. 522). Является ли эта русификация тоже восстановлением первоначального чтения, может показать только сличение копии с оригиналом.

В конце обоих томов, перед заключительной записью Гурия, стоит греческая неумело срисованная Гурием (греческого Гурий, по–види- мому, не знал) подпись άμάρτολος Νήλ και άσύνετος — «грешный Нил и неразумный» (см. илл. 1 и 2). По–видимому, копиисты располагали автографом Нила Сорского. Действительно, сам Гурий прямо свидетельствует как раз об этом: «Сія житіа и мученіа преписана бысть с книги старца Нила — с его списаніа и исгтравленіа, занеже {вар.: писанія и правленія, понеже) многи труды старець Нил показал о сих писаніих». Эта запись находится в начале каждого тома, непосредственно после оглавления (см. илл. 3–4). Таким образом, ясно, что оригиналом при копировании служила не только подписанная, но и собственноручно Нилом Сорским написанная «книга» — «его списания» или «писания».

Отсюда следует, что найди мы «книгу», или книги, с которых списаны эти Кирилло–Белозерские сборники, нам посчастливилось бы тем самым обнаружить автограф, или автографы, Нила Сорского.

Говоря о житийных сборниках, связанных с преп. Нилом Сорским, А. С. Архангельский наряду с первым томом Гуриевой копии, т. е. КБ, №23/1262, называет «рукопись Троице–Сергиевой лавры, XVI в., № 684». «Содержание той и другой рукописи, — пишет он, — почти одно и то же».[85]

Я. С. Лурье, касаясь этой же темы, сообщает: «До нас дошло четыре списка житий такого типа: два списка… из РНБ, Кир. — Бел., № 23/ 1262 и 141 / 1218, и два списка… из РГБ, Троицк., № 684 и 685… Ки- рилло–Белозерские и Троицкие списки более или менее современны Нилу — они относятся к началу XVI в., но ни один из них, по всей видимости, не является автографом», так как Троицк., № 685, полностью (судя по почерку) переписан рукой Гурия Тушина, а почерк Троицк., № 684, «чрезвычайно напоминает руку известного церковного деятеля начала XVI в. Нила Полева».[86]

В качестве образца почерка Нила Полева Я. С. Лурье указывает рукопись РГБ, Волоколамское собр., № 630 — «сборник житий, переписанный Полевым».[87] Но это явное недоразумение.

Текст житий рукописи РГБ, Волок., № 630, написан одной рукой, а вкладная запись на л. 1 — 1 об., информирующая нас о времени создания книги и о вкладе ее Нилом Полевым в Иосифо–Волоколамский монастырь («В лето 7022 [1513–1514 гг.] написана бысть книга сіа Съборник в обители Пречистыа Богородица честнаго и славнаго ея Успеніа, в строеніе преподобнаго отца нашего Іосифа, еже есть близ Волока Ламьскаго, и дана бысть иноком Нилом Полевым по трех ду- шахь…»), сделана, как об этом пишет уже Б. М. Клосс,[88] другой рукой.