И он просил всех и приказывал совершенно не иметь своих умствований и быть готовыми ко всякому послушанию, чтобы таким образом приносился плод Богу, а не своей воле.

Был у блаженного и такой обычай: отпев утреннее славословие и исполнив свое обычное правило, приходить в поварню посмотреть, какое будет братьям угощение. Блаженный просил служителя приготовлять братьям пищу, стараясь изо всех сил. А иногда и сам он своими руками помогал приготовить пищу и готовил братьям всевозможные блюда. Мед же и иные напитки, содержащие хмель, он повелел в монастыре ни в коем случае не держать. И так, этим запретом, отсек блаженный голову змию пьянства и самый корень его вырвал. Установил он не только при его жизни меда и иных хмельных напитков в монастыре не держать, но заповедал также не иметь их и по его преставлении.

И вот какое дарование блаженного достойно удивления: никогда, служа божественную литургию или во время чтения, когда читали другие или сам он читал, особенно же при своем келейном правиле, не мог он удержаться от слез, текущих от усердия. По этому можно понять, какие имел он усердие и веру в Бога.

Бывало так, что когда в монастыре чего-то недоставало, братья понуждали святого послать к каким-нибудь христолюбцам попросить у них для нужд братии. Он же этого никак не позволял, говоря: «Если Бог и Пречистая забудут нас на этом месте, то зачем и нужны мы в этой жизни?» И при этом утешал он братию и учил не просить милостыню у мирских людей.

Был у святого один ученик, Антоний именем, великий жизнью в Боге и имевший разум в делах как иноческих, так и мирских. Блаженный Кирилл посылал его раз в год купить потребное братьям для их тел — то есть одежду, обувь, масло и прочее. А сверх этого он из монастыря не выходил, если только не случалось какой-то необходимости. Когда же кто-то из мирских людей присылал милостыню, как от Бога то присланное принимали, благодаря Бога и Пречистую Его Мать.

Пришла однажды княгиня, жена благочестивого князя Андрея, чьей вотчиной была та земля, Агриппина по имени. Была она благочестива и очень милостива и имела веру в иноческий образ, особенно же в блаженного Кирилла, и хотела угостить братию рыбными блюдами. Но святой не позволил есть рыбу в Великий пост. Благочестивая княгиня попросила его разрешить братии есть рыбу. Но он никак не согласился с ней, сказав: «Если я так поступлю, то сам буду нарушителем монастырского устава, по сказанному: “Что созидаю, сам и разоряю”. И затем, стоит мне умереть, как начнут тогда говорить, что Кирилл повелел в пост есть рыбу». Так старался святой, чтобы ни в чем не был нарушен монастырский обычай, тем более — установленный святыми отцами. И княгиня, угостив братию постными блюдами, вернулась к себе домой, хваля твердость святого в подвиге.

Некий брат по имени Феодор, еще живя вдалеке от обители Кирилла, слышал о святом от многих и пришел в монастырь и молил святого принять его жительствовать с ним. Святой принял его и причислил к братьям, и тот жил здесь с братьями некоторое время. Ненавидящий же добро дьявол вложил в сердце Феодору ненависть к святому. И насколько прежде он верил святому, настолько после начал его ненавидеть, так что не мог уже ни видеть того, ни голоса его слышать. Будучи побеждаем этим чувством, приходит этот брат к вышеназванному старцу Игнатию и рассказывает ему о своем чувстве ненависти, которое испытывал к святому, и говорит: «Я хочу уйти из обители». Старец же ободрял его словами: «Терпи, брат, потому что от врага происходящее с тобой». Брат, утешившись, послушался старца и сказал: «Ладно, подожду один год, может переменится ко мне старец».