4. Съ другой стороны, если Сынъ не чуждъ отческой неизреченной простоты (ἁπλότης), а Духъ относится къ двумъ виновникамъ и происходитъ чрезъ двоякое исхожденіе: то не следуетъ ли отсюда сложность (τὸ σύνϑετον)? Не будетъ ли также богохульно утверждаемо, что равночестный Сыну Духъ имеетъ меньше Его? Не потерпитъ ли простота Троицы — о, дерзкій на нечестіе языкъ! — искаженія собственнаго достоинства?

5. Кто изъ святыхъ и славныхъ отцевъ нашихъ говорилъ, что Духъ исходитъ отъ Сына? Какой соборъ, утверждающійся и украшающійся вселенскими исповеданіями? Или лучше, какой богоизбранный соборъ іереевъ и архіеревъ не осудилъ, по внушенію Всесвятаго Духа, эту мысль, прежде нежели она появилась? Ибо и они, руководимые ученіемъ Господа, ясно и громогласно возвещали, что Духъ Отца исходитъ отъ Отца, и разсуждающихъ иначе подвергли анафеме, какъ противниковъ кафолической и апостольской Церкви; а нововводное нечестіе предвидя съ древнихъ временъ пророческими очами, они съ предварительнымъ многообразнымъ опроверженіемъ осудили и писаніемъ и словомъ и мыслію. Такъ, изъ вселенскихъ и святыхъ седми Соборовъ вторый постановилъ догматъ, что Духъ Святый исходитъ отъ Отца, третій принялъ за нимъ это, четвертый подтвердилъ, пятый выразилъ согласіе, шестый также провозгласилъ, седьмый запечатлелъ это съ блистательными подвигами; на каждомъ изъ нихъ ясно можно видеть открыто действующее благочестіе и богословское ученіе о томъ, что Духъ исходитъ отъ Отца, а не отъ Сына. А тебя какая нечестивая тьма переучила, кто изъ законодательствующихъ вопреки Господу расподожилъ впасть въ неправыя мненія?

6. Нечестіе ихъ и богоборство можно обличить и следующимъ образомъ: если все, чтó есть общаго (у трехъ лицъ Божества) по безразличному, нераздельному, простому и единичному общенію ихъ, если все такое, принадлежа Духу и Отцу, принадлежитъ и Сыну; равнымъ образомъ все, что приписывается Духу и Сыну, нельзя не полагать принадлежащимъ и Отцу: то и изъ всего, принадлежащаго Сыну и Отцу, ничто не можетъ быть чуждо Духу, какъ–то: царство, благость, превосходство естества, непостижимая сила, вечность, безтелесность и безчисленныя подобныя выраженія, которыми у благочестивыхъ издревле изображается въ богословіи высочайшее Божество. Посему, если это такъ признается и нетъ никого изъ христіанъ, кто бы увлекался въ противоположное сужденіе, и если, при этомъ, какъ дерзаетъ учить еретическое мненіе, исхожденіе Духа обще Отцу и Сыну: то выходитъ, что и самъ Духъ участвуетъ въ исхожденіи Духа, — какое нечестіе можетъ быть дерзновеннее этого? — и такимъ образомъ Онъ есть и изводящій и изводимый, и виновникъ и происходящій отъ виновника, и много другихъ (следуетъ отсюда) попытокъ богоборства.

7. Духъ, (говорятъ), исходитъ отъ Сына. Что же Онъ получаетъ отсюда такое, чего бы не имелъ, исходя отъ Отца? Если Онъ получилъ что–нибудь и можно сказать, чтó получилъ: то не былъ ли Онъ существомъ несовершеннымъ прежде полученія, или даже не есть ли таковъ — и после полученія? Если же Онъ ничего не получилъ, — иначе отсюда следуетъ другое, и двойство и сложность, противоположныя простому и несложному естеству; — то какая надобность въ исхожденіи (отъ Сына), не могущемъ доставить ничего?

8. Притомъ прими во вниманіе и следующее: если Сынъ раждается отъ Отца, а Духъ исходитъ отъ Сына: то не следуетъ ли измыслить какое–либо другое отношеніе, по которому и Духъ имелъ бы въ себе свойство — изводить изъ себя другаго, чтобы не унизилось Его достоинство единосущія (съ Ними)?

9. Обрати вниманіе и на следующее: если Духъ, исходя отъ Отца, исходитъ и отъ Сына: то какимъ образомъ избежимъ, чтобы по необходимости не нарушилась раздельность ихъ личныхъ свойствъ, — о, разумъ, упивающійся виномъ нечестія! — и не останется ли Отецъ, — да помилуетъ Онъ насъ и да обратится это богохульство на головы виновниковъ! — только пустымъ именемъ, какъ скоро отличительное Его свойство уже сообщилось другому и две богоначальныя ипостаси слились въ одно лице? И явится у насъ опять Савеллій, или лучше, какое–то новое чудовище — полусавеллій.

10. Хотя для устраненія указанной нелепости (сліянія ипостасей) представляютъ рожденіе Сына отъ Отца, однако это нисколько не можетъ уменьшить униженія Отческаго личнаго свойства, т. е. состоящаго въ томъ, что Онъ есть вина исхожденія. Когда это (исхожденіе) по баснямъ нечестивыхъ, относится и къ Сыну и сливается съ Его личнымъ свойствомъ: то опять делается разсеченіе, разделеніе и разъединеніе нераздельнаго. Ибо если одно изъ своихъ свойствъ (извожденіе Святаго Духа) Отецъ сообщаетъ Сыну и въ этомъ отношеніи теряетъ отличительное свое свойство, а другое (рожденіе Сына) сохраняетъ неприкосновеннымъ: то какъ они (латиняне) устранятъ несообразность, что одну часть свойства приходится признавать во Отце — нераздельно, а другую часть свойства делить между Нимъ и Сыномъ, если допустимъ латинское нововведеніе? [114] Впрочемъ нужно трепетать, что мы довели богохульство ихъ до такихъ выводовъ.

11. Кроме того, если въ Богоначальной и Всевышней Троице будутъ представляемы два начала (αἴτια); то где будетъ многопрославляемая и богоприличная держава единоначалія? Не явится ли и теперь безбожіе многобожія? Не выступитъ ли, вместе съ дерзающими говорить это, подъ видомъ христіанства, суеверіе языческаго заблужденія?

12. Еще: если допустимъ два начала въ единоначальной Троице: то не следуетъ ли поэтому допустить и третье начало? Ибо, какъ скоро безначальное и всевышнее Начало низложено нечестивыми съ Своего престола и разделено на двое: то разделеніе начала легко дойдетъ и до утроенія, такъ какъ троичность более, нежели двоичность, представляется свойственною всевышнему, нераздельному и единичному естеству Божества, равно какъ и сообразною съ личными Ихъ свойствами.

13. Выносимо ли это для слуха христіанъ? Не возбуждаютъ ли противъ себя дерзающіе такъ нечествовать въ одно время и гневъ и плачь, — эти совершенно несовместныя страсти, — гневъ на то, что они оказали такое высокомеріе, а плачъ о томъ, что они стремятся къ неизбежной погибели? Ибо благочестіе, и гневаясь, не оставляетъ состраданія къ однороднымъ.

14. Величіе этого нечестія не трудно усмотреть и изъ следующаго: если вместе съ безначальнымъ и Отческимъ началомъ и виною Единосущнаго есть еще начало и вина — Сынъ: то какъ избегнуть, чтобы не допустить въ Троице различныя начала, — одно безначальное и основывающееся на самомъ себе, а другое подначальное и вместе служащее началомъ, — и колеблющееся по такому различію отношеній?

15. Если Отецъ есть виновникъ происходящихъ отъ Него не по отношенію къ естеству (единому у Трехъ лицъ), но по своей ипостаси, а свойство Отческой ипостаси доныне еще никто не нечествовалъ относить къ свойству ипостаси Сына, — ибо и Савеллій, выдумавшій сыноотчество, не произносилъ такой хулы, — то Сынъ никакимъ образомъ не можетъ быть виновникомъ никого изъ лицъ Троицы.

16. Не нужно оставлять безъ вниманія и того, что это нечестіе расторгаетъ и самую ипостась Отца; оно явно утверждаетъ, что лице Сына принято, какъ часть, въ составъ Отчей ипостаси; ибо если, какъ сказано, Отецъ есть виновникъ происходящихъ отъ Него не со стороны естества, но со стороны ипостаси, а Сынъ есть также виновникъ Духа, какъ говоритъ богоборное ученіе: то окажется, что или Сынъ входитъ въ составъ Отческой ипостаси, отъ которой онъ получилъ и способность — быть виною, или Сынъ дополняетъ лице Отца, которое вместе съ темъ дерзновенно признается недостаточнымъ прежде этого дополненія; и такимъ образомъ Сынъ получаетъ часть Отческую, и страшное таинство Троицы разделяется на двоицу.

17. И многое множество другихъ плевелъ можетъ произрасти отъ брошеннаго въ начале, злаго семени, которое, кажется, не тогда, когда безумные спали, но когда они бодрствовали въ душевной смерти своей и старались, какъ бы повредить вышнее, благородное и спасительное семя, врагъ рода (человеческаго) пришедши посеялъ въ ихъ несчастныя души. Такъ, все собственно принадлежащее кому–нибудь, бывъ действительно отнесено отъ него къ двоимъ другимъ, но — къ одному въ истинномъ смысле, а къ другому не въ истинномъ, доказываетъ, что означенныя лица — различнаго естества; напримеръ, если способность — смеяться, собственно принадлежащая человеку, принадлежитъ Іисусу, вождю Израиля, а представшему предъ нимъ Архистратигу силы Господни (Нав. 5, 14) вовсе не принадлежитъ: то очевидно, что нельзя считать вождя одноестественнымъ или единосущнымъ съ Архангеломъ. Такъ и во всемъ прочемъ, шествующій темъ же путемъ, ясно и несомненно встретитъ тоже самое заключеніе. Если же это везде имеетъ силу и сохраняетъ тотъ же самый смыслъ, и если исхожденіе Духа отъ Отца, выражающее собственную принадлежность Отца, относится пустословіемъ ереси къ Сыну, а къ Духу нетъ, — ибо еще никто не измыслилъ такой хулы, — то следующее отсюда изобретатели такихъ нелепостей пусть примутъ сами на свою голову. Если же они скажутъ, что исхожденіе не есть собственная принадлежность Отца, а следовательно и не Сына, равно и не Духа: то пусть дерзающіе говорить все скажутъ, какимъ образомъ то, что не составляетъ ни собственную принадлежность никого изъ троихъ, ни общую, вообще можетъ быть созерцаемо въ какой–либо одной изъ богоначальныхъ ипостасей?