Хотя Христос Спаситель дал Церкви Новый Завет, высший Ветхого, и новое Священное Писание, в новом свете открывающее тайны Боговидения и учение жизни, однако чрез сие не сделалось бесполезным Писание ветхозаветное. Особенно заключенные в нем пророчества, когда сокрытый в них свет открывается чрез отражение в событиях, чудным и благотворным образом освещают пути спасительного провидения Божия в мире и в роде человеческом. Посему Апостол Петр, тогда как пишет сам Богодухновенное послание, и уже не первое, находит еще не излишним отсылать читателей к ветхозаветному Писанию. Имамы, говорит, известнейшее пророческое слово: емуже внимающе якоже светилу сияющу в темнем месте, добре творите, дондеже день озарит, и денница возсияет в сердцах ваших (2Пет.1:19).

В день царев приглашаю вас внять слову Пророка Исаии о царях, довольно загадочному. Может быть, дастся нам разрешение гадания (Притч.1:3), и внимание ваше не будет потеряно.

И будут царие кормители твои, и княгини их кормилицы твои.

Кому это Пророк предвещает столь высоких кормителей и кормилиц? Он обращает речь свою к Сиону, и к Сиону не возрастающему и цветущему, но являющемуся в безнадежном состоянии: Рече Сион: остави мя Господь, и Бог забы мя (Ис.49:14). Под именем Сиона Исаия разумеет, без сомнения, не гору, но население горы Сиона, Иерусалим с его обитателями, и притом, как Пророк Божий, занятый не человеческими видами, но Божественными, в образе Иерусалима он зрит град Божий, обиталище истинной веры в Бога, Церковь Божию. Сему-то духовному Сиону, на его сетование об оставлении его Богом, ответствуется, что если бы и мать забыла свое дитя, но Господь не забудет его, - что ему даровано будет неожиданное многочадие: И речеши в сердцы своем: кто мне породи сих? (Ис.49:21) - и что ему и многочисленным чадам его, вместо кормителей и кормительниц, даны будут цари и княгини: И будут царие кормители твои, и княгини их кормилицы твои.

Кто же сии цари кормители Сиона? Если бы о них пророчествовал Самуил, то мы могли бы догадываться, не суть ли это Давид и Соломон. Один из них возвысил Иерусалим в достоинство царствующего града, другой обогатил его. Один сильно питал в сынах его чувство благочестия, внеся в него кивот Завета Божия и дав Богослужению высокое благолепие и торжественность, другой - создав храм, ознаменованный чудесным присутствием Божиим.

Но Исаия пророчествовал уже после цветущих времен ветхозаветного Иерусалима и предвещал еще более тяжкие времена, прежде времен многочадия и славы.

Как на исполнение печальной части сего пророчества, можно бы указать на времена пленения Вавилонского и на времена утеснения народа Божия царями Сирийскими, когда Иерусалим был опустошен и пресечено было в нем служение истинному Богу, но следующие близко за сими времена не представляют исполнения утешительной части пророчества. Цари, к которым имел отношение Иерусалим после пленения Вавилонского, были языческие, и не питали, но едва не поглотили его, а Маккавеи, которые восстановили его и Богослужение в нем, не были цари. Наконец, ветхозаветный Иерусалим, ждавший Христа мечтаемого, но не приявший Христа истинного, отягченный виною христоубийства, вновь пал от Римлян, и хотя Юлиан покушался восстановить его, но сие богоборное предприятие уничтожено чудесными действиями гнева Божия.

Итак, чтобы найти исполнение рассматриваемого нами пророчества, мы должны перейти во времена нового Иерусалима, то есть Церкви Христианской.

При рождении своем и в первом возрасте она встретилась с царями, из которых ни один не был кормителем ее, а многие были разрушителями. Млеко учения Христова, в питаемых им обращаясь невидимо в кровь жизни бессмертной, в то же время в видимой жизни питаемых и питающих оным обращалось часто в кровь мученичества. Так проходили три века. Во время жестоких на Церковь Христову гонений от царей и народов языческих, каково особенно было Диоклетианово - когда Христианские церкви были разрушаемы, святыни подвергаемы поруганиям, священные книги сожигаемы, церковное достояние расхищаемо, духовные стада и пастыри если не истреблены, то расточены, - сей Сион мог вопиять тем воплем, который слышал Пророк Исаия: Рече Сион: остави мя Господь; и Бог забы мя [Ис.49:14].

Нет, возлюбленный благодатный Сион Святаго Израилева! Он не забыл тебя. Он попустил тебе трудное и долгое испытание для того, чтобы предохранить тебя от вредной клеветы последних времен, будто тебя возрастила и укрепила человеческая сила. Напротив, тем, что все человеческие силы, как ни старались разрушить тебя до конца, но не могли, Он доказал, что не оставил тебя, но тайно поборает по тебе и готовит тебе жребий, достойный Его благости и всемогущества.

Цари, гонители Церкви, исчезают, является равноапостольный Царь Константин. Можно ли не узнать в нем первого из царей кормителей Сиона, предсказанных Пророком? Под чудесным знамением креста, победив властителей, враждебных Христу, он простер к Его Церкви десницу мира, и расточенные словесные овцы и пастыри собираются, разрушенные храмы воссозидаются великолепнее прежнего, таившиеся Христиане открываются, не познавшие достоинства Церкви Христовой в ее борьбе и страданиях начинают познавать оное в ее победе и мире, враги ее превращаются в чад ее, и теперь действительно можно прочитать в сердце ее слова удивления, которые за несколько веков вложил в сердце ее Пророк Исаия: Кто мне породи сих? [Ис.49:21] Царь Константин в буквальном значении пророчества может быть назван кормителем Церкви, потому что не только возвратил ей расхищенное гонителями достояние, но и умножил оное, и щедро давал потребное на содержание служителей ее и на питание нищих ее. Но он может и в духовном разуме назван быть кормителем Церкви, потому что, когда ересь вместо словеснаго нелестнаго млека (1Пет.2:2) предлагала младенцам веры отравленную пищу зломудрия, тогда он со всей вселенной собрал блюстителей истины и своею ревностию споспешествовал им устроить несокрушимый и неистощимый сосуд словесного нелестного млека и твердой Божественной пищи - Никейский Символ Веры.

Путем Константина и после него шли православные и благочестивые Цари, как, например, Феодосий, который способствовал отцам Церкви довершить дело Никейского Собора на Соборе Константинопольском.

Хотите ли узнать также хотя одну из княгинь кормительниц Сиона, предсказанных Исаиею? Вспомните матерь Святого Константина, Святую Елену. Не действиями правительственными, однако, тем не менее, сильно подкрепляла она Христианство высоким примером веры и святости и царскими делами благочестия и благотворительности, которые особенно просияли в Церкви Иерусалимской, но и всю Церковь Вселенскую озарили утешительным светом. Она открыла из-под развалин высокую святыню Христианства, Крест и Гроб Господен, и осенила их и другие святые места достойными их святыни храмами, из которых главнейшие доныне питают души верующих священными и благодатными впечатлениями.