Но, о Совершитель благодатного о нас смотрения! Не для всех ли человеков Ты совершил его? Для чего же еще не все наслаждаются плодами Твоих подвигов? Ты явил имя Отца Небесного, почто же и ныне слишком много таких, иже древу рекоша: яко отец еси Ты; и камени: Ты мя родил еси (Иер. 2:27). Доколе, Господи, доколе?.. Что я сказал? Пусть таким образом вопрошают те, которым слово крестное юродство есть (1 Кор. 1:18). Для чего столь наглым любопытством хотел раздрать завесу непроницаемых судеб? Несть наше разумети времена и лета (Деян. 1:7); наше есть только желать любовью и молить духовного Вертоградаря, да все дивии ветви прицепятся к плодоносному древу веры, да исполнение языков внидет в Церковь, и весь Израиль спасется.

Обратим лучше заботливость нашу на самих себя. Для всех ли нас во всем пространстве совершилось великое дело Иисусово? - Увы! И соднце не освещает вдруг всей земли, угрюмая ночь не стыдится ступать по его следам и расстилать свои мраки в местах, им посещенных. Самая глубокая тишина не есть прекращение бури, но только ее действие в других странах воздуха... Пусть бы одна только буря закрыла тучами Солнце правды, пусть бы единожды пострадал и распялся Сын Божий, но тягчайшие страдания Его еще не кончились. Его Апостол и между чадами нового Израиля видит извергов, второе распинающих Его (Евр. 6:6). Паки оставленную добродетель окружают противные полчища. Паки в жидище благочестия чистая теплота ревности оскудевает; а суеверие и гонение возгнетают свой огнь (Лк. 22:55), изгребием и плевелами питаемый. Паки робкое и вероломное сердце, страшась трудных путей Иисуса, едва осмеливается следовать за Ним издалека и при малейшей опасности от Его врагов, или даже по одному стыду от Его поносителей, отрицается Его с клятвою: Не знаю человека (Мф. 26:72). Тщетно Христовы "алекторы" на сих священных местах возглашают жалостную песнь: она не извлекает более слез раскаяния, она проста и единообразна, как истина, и не трогает искусственной чувствительности. Паки Святой предается нечестивому суду - суду неочищенного верой разума. Новый Пилат вместо безпристрастного исследования старается показать мнимую власть свою, представляя Его в чужой одежде и странном виде. Мятеж неистовых страстей умножается, слабый оный судия слышит вопль: Распни Его (Ин. 19:15) и, в угождение зверству сей толпы и князю века сего, отказывается далее защищать справедливость.

И здесь все совершается, но совершается к совершенному осуждению богоубийственного нечестия, а во благо, во спасение ничего не совершается. Се лежит Сей и по смерти Своей, так как прежде в пеленах, не токмо на возстание, но и на падение многим (Лк. 2:34) - многим, которые, гонясь за высокоумными мечтаниями своими, претыкаются о гроб Его и невозвратно в преисподняя извергаются.

Вы безопасны от сего преткновения, слушатели, когда столь внимательно и внешним, и внутренним оком рассматриваете гроб сей, когда ваше сердце не распинает Иисуса, но сраспинается Ему. Таковые расположения составляют славу настоящего дня и ваше будущее блаженство. Нести крест самоотвержения и терпения, восходить на самую высоту любви к Божеству и человечеству, распинать плоть со страстьми и похотьми, умирать миру, чтобы жить Богу, - сие есть стяжать все, что совершил Богочеловек; сие дает право каждому подражателю его при конце своего течения и чувствовать и говорить: Совершишася! Совершитель нашего спасения! Соверши стопы наши во стезях Твоих. Жизнь умершая! Оживи нас Тобою во веки. Аминь.

Слово в Великий пяток, 1813 г.[20]

Чего теперь ожидаете вы, слушатели, от служителей слова? Нет более Слова[21].

Слово, собезначальное Отцу и Духу, рожденное для нашего спасения, начало всякого слова живого и действенного, умолкло, скончалось, погребено и запечатано. Дабы вразумительнее и убедительнее сказать человекам пути живота (Пс.15:11), Слово сие преклонило небеса и облеклося плотью, но человеки не восхотели внимать Слову - растерзали плоть Его, и се, взят[22] от земли живот Его (Ис.53:8). Кто же теперь даст нам слово жизни и спасения?

Поспешим исповедать тайну Слова, которая долженствует обезоружить гонителей Его и которая возвращает Его душам, готовым принять Оное. Слово Божие не связуется смертью. Как устное слово человеческое не совсем умирает в ту минуту, когда перестает звук его, но паче восприемлет тогда новую силу и, прошед чрез чувство, вселяется в умах и сердцах слышавших, так Ипостасное Слово Божие, Сын Божий, в Своем спасительном вочеловечении, умирая плотью, в то же время исполняет всяческая (Еф.4:10) Своим духом и силою. Посему-то, когда Иисус Христос изнемогает и умолкает на Кресте, тогда и небо и земля дают Ему глас свой, и умершие проповедуют Воскресение Распятого, и самое камение вопиет о Нем: И померче солнце, и завеса церковная раздрася, и земля потрясеся, и камение распадеся, и многа телеса усопших святых восташа (Лк.23:45; Мф.27:51,52).

Христиане! Воплощенное Слово умолкает токмо для того, чтобы сильнее и действеннее глаголать к нам; сокрывается для того, чтобы внутреннее вселиться в нас (Ин.1:14); умирает, чтобы даровать нам Свое наследие. Будучи собраны Церковью беседовать с умершим Иисусом, слышите живое слово (Евр.4:12) умершего, слышите данное от Него вам завещание: Аз завещаваю вам, якоже завеща Мне Отец Мой, Царство (Лк.22:29).

Но, дабы неблаговременные мечтания о величии сего наследия не уклонили взоров наших от предписанного пред нами в сии великие дни Распятого Иисуса, приметим тщательнее, Христиане, что первые наследники Его не обрели по Его кончине иного сокровища, кроме древа Креста, на котором Он пострадал и умер, и сей токмо Крест в подражательных образах преподали всем желающим участвовать в наследии Царствия. Что сие значит? То, что, как Христу подобаше пострадати, дабы потом внити в славу (Лк.24:26), которую имел Он у Отца, так Христианину многими скорбьми подобает внити в Царствие (Деян.14:22), которое завещал ему Христос, что, как Крест Христов есть дверь Царствия Для всех, так крест Христиан есть ключ Царствия для каждого сына Царствия. Вот сокращение великого слова крестнаго (1Кор.1:18), столь необъятного уму, столь удобоприятного вере, столь сильного Богом. Принесем оное, как каплю мира, ко Гробу Слова Животворящего.

Прежде нежели вочеловечившийся Сын Божий восприял и понес Крест Свой, сей крест принадлежал человекам. В начале своем он был соделан из древа познания добра и зла [Быт.2:9]. Первый человек думал испытать только плод его, но едва прикоснулся, как вся тяжесть запрещенного древа со всеми ветвями его и отраслями обрушилась на хребет нарушителя Господней заповеди. Тьма, скорбь, ужас, труды, болезни, смерть, нищета, уничижение, вражда всей природы - словом, все разрушительные силы, как бы исторгшись из рокового древа, ополчились на него, и низринулся бы сын гнева навеки во ад, если бы Милосердие по предвечному совету не простерло к нему руки Своей и не удержало его в падении. Сын Божий перенес на Себя бремя, подавляющее человека, усвоил себе крест его и предоставил ему токмо придержаться сего креста - без сомнения, не для того, чтобы он вспомоществовал Всемогущему в отношении бремени, но дабы сам и с малым оставшимся ему крестом собственным носим был силою Креста великого, подобно как ладья влечется движением корабля. Так крест гнева преображается в крест любви; крест, заграждавший рай, становится лествицею к небесам; крест, рожденный от страшного древа познания добра и зла, чрез орошение Божественною Кровью перерождается в древо жизни. Сын Божий приемлет естество наше и страданьми совершает в Себе начальника спасения нашего; искушается по всяческим и вспомоществует искушаемым; шествует со Крестом и ведет в славу своих последователей (Евр.2:10,18; 4:15).

Кто измерит всемирный сей Крест, понесенный Начальником нашего спасения? Кто извесит его тяжесть? Кто исчислит разнообразное множество крестов, из которых он, как из каплей море, составляется? Не от Иерусалима токмо до Голгофы несен крест сей с помощью Симона Киринейского - несен он и от Гефсимании до Иерусалима и до Гефсимании от самого Вифлеема. Вся жизнь Иисуса была единый крест, и никто не прикасался к бремени его, разве для отягчения онаго: Един истоптал точило ярости Божией, и от язык не бе мужа с Ним (Ис.63:3).

Божество соединяется с человечеством, вечное - со временным, всесовершенное - с ограниченным, несозданное - со своим созданием, самосущее - с ничтожным - какой необозримый и непостижимый крест из сего уже слагается!