Да, если б мы наперед положили начало покаянию и исправлению, то и совсем не постигла бы нас беда сия. Если б вразумились мы засухою, не пришли бы пожары. Но как во время засухи церкви у нас были пусты, а места увеселений полны, то и нужно было новое вразумление. И вот оно! А что это так, можете судить по примеру Ниневии. На что грознее того определения: «еще три дни, и Ниневия превратится» (Иона.3.4)!. И однако ж, Ниневия осталась целою. Отчего? Оттого что, как только возвестил Пророк ниневитянам о готовой им казни Божией, они тотчас во вретище (покаянное одеяние) и пепле покаялись пред Господом. Покаялись — и пощажены; ибо не пагубы ищет Господь, а спасения. «Я, — говорит, — возглаголю на язык и на царство, да искореню их и разорю, и расточу Я» (Иер.18,7). Видите — как!!! Расточу, разорю, искореню… Какое грозное определение! Что же потом? «Аще обратится язык той от всех лукавств своих, то раскаюся о озлоблениях, яже помыслих сотворити им» (Иер.18,8). То есть если народ покается и исправится, то, как бы ни было грозно определение, не потерпит никакого бедствия. Так, в наших руках было отвратить нависшую над нами тучу. Но мы пропустили первое вразумление без внимания — и вот терпим новое наказание за нерадение и беспечность, — наказание уже более чувствительное. Что же делать?! Тогда пропустили, — теперь по крайней мере воспользуемся уроком, как следует. Покаемся и принесем «плод, достойный покаяния» (Мф.3,8): исправим все, что есть в нас неисправного. Отложим гордость. Исторгнем из сердец корень зол — сребролюбие. Возрастим милосердие, правду, кротость. Прекратим роскошь. Отвергнем изысканные украшения и одежды. Презрим забавы суетные, убивающие время, данное нам для делания добра. Дадим силу уставу Святой Церкви. Умножим моления — тайные: на всяком месте и во всякое время; общественные: здесь, в храме Божием, держа себя в них, как и во всем, в должном порядке и покорности велениям Божиим. Сотворим все сие, — и могу вас уверить, что возвратится к нам желанный покой наш.

Но вот скажет кто: «Мы и так убиты горем и потерями, а тут еще бьют нас обличениями и строгими уроками. Дайте нам слово утешения. Излейте елей на жгучие раны сердца». Но, братие, я не о словах сладких заботился, а хотел показать вам дело, которое одно может доставить вам утешение истинное и прочное, — и не только утешение доставить, но и отвратить самое бедствие, постигшее нас, и все восстановить в прежний чин и порядок. Ибо ничего нет могущественнее покаяния. Можно, конечно, много придумать успокоительных слов, но что будет от них пользы? Ими можно только сверху закрыть рану, оставив злокачественную материю внутри. Но в таком случае непременно нужны будут новые прижигания, нарезы и пластыри, иначе — новые беды во уврачевание наших греховных страстей. Покаяние же совершенно врачует все раны душевные и, следовательно, делает излишними все очистительные меры, устрояемые к тому Божиим Отеческим о нас Промышлением.

А о том и говорить нечего, что нам должно благодушно перенести постигшее нас бедствие. Вы так и делаете, сколько знаю. И пребудьте в сем расположении неизменными, воодушевляясь примером Иова, который один потерпел более, чем все мы, и, однако ж; не переставал благодушествовать. Внешно мы уже схожи с ним. Позаботимся уподобиться ему и внутренним настроением ума и сердца. Смотрите, как обобрали его беды! И однако ж, он не пал духом под тяжестию искушений. «Но что Господь, — говорит, — даде, Господь и отъят: яко Господеви изволися, тако бысть: буди имя Господне благословенно во веки» (Иов.1.21). Будем и мы благословлять Господа и смиренно — в вере и любви — лобызать наказующую нас руку Его. Ибо всё от Него. Другие участвующие здесь лица, если они есть, суть только орудия Его правды и милости. Источник же — Он один. А Он не по злобе наказывает, ибо бесстрастен есть, — а по одному желанию нам душевного спасения. Ему убо предадим себя, в сердечном исповедании: «Буди воля Твоя, Господи, на нас». Ему предоставим всё, а сами будем только покаянно молиться и молитвенно каяться с твердым намерением жить благочестно — по всем заповедям и оправданиям (законам) Божиим. И верно, не будем посрамлены в уповании сем.

Буди же, Господи, милость Твоя на нас, яко–же уповахом на Тя! Аминь.

14 августа 1860 года

2. В день Успения Пресвятой Богородицы (Вчерашний пожар подновил страх наш. Придите же, восплачемся пред Господом)

Вот уже Господь начал являть к нам милость Свою посланием дождя. Благодарение благосердому Его снисхождению к нам! Пора бы и нам возникнуть к благонадежию и успокоиться. Но вчерашний, хотя небольшой, пожар подновил страх наш, и мы снова мятемся ожиданием внезапной беды, ни к кому и ни к чему не имеем доверия и в каждом незнакомом лице продолжаем встречать недоброжелателя себе. Оттого у нас и праздник не в праздник, — так что исполнилась над нами пророческая угроза: «превращу праздники ваша в жалость, и вся песни ваша в плачь» (Ам.8,10).

Что ж? И давайте плакать… Мы и собрались ныне на место плача. Се поле, орошенное слезами! И кто из жителей города не проливал их здесь?! Так, по сродству, приидите, восплачемся пред Господом, сотворшим нас, подобно израильтянам, оплакивавшим Иерусалим «на реках вавилонских» (Пс.136,1)!

Не оскорбится сим Матерь Божия! Она Сама, думаю, не без скорби взирает ныне на сие место, которое в прежние годы кипело многолюдством в день сей, — а ныне так пусто; и это не по охлаждению усердия, а все из тех же опасений и страха.

Приидите же, восплачемся! Но о чем плакать? О всем. Поплачем сначала о том, что житие наше здесь полно бед и скорбей: то земля колеблется, то небо потрясается, то вода устремляется потопить, то огнь грозит пожрать, то засуха и неурожай, то болезни и мор, то эти видимые, а то и невидимые враги постоянно почти держат нас в страхе, беспокойствах и опасениях за жизнь. Со всех сторон беды. Как тут не плакать, — особенно когда приведешь себе на память, что первоначально, когда Господь в первый раз воззрел на творения Свои, в них быша вся «добра зело» (Быт.1.31)! Конечно, сами мы тому виною и праведно осуждены нести тяготу жития сего. Но все же нельзя не скорбеть, что так есть и что земля наша — прежде прекрасная — превращена ныне в «юдоль плача» (Пс.83,7). Много ли кому в жизни придется встретить ясных дней?! Да и те даются только для того, чтобы мы не впали в отчаяние, — только для того, чтоб поддерживать веру, что не все еще пропало, что не вконец прогневался Господь и есть надежда избавления от бед, хотя образом, Единому Богу ведомым.

Потом перейдем к плачу и о том паче, что грешим и грехами своими еще более увеличиваем скорбность пребывания своего на земле, Бога прогневляем и труд Ему даем воздвигать наказания нам за беззакония наши. Жаль Господу и наказывать нас, но еще более жаль оставить без наказания.

Потому что если не станет Господь наказывать грехов и беззаконий наших, то земля наша станет хуже ада, и зло вскоре истребит весь род наш. Как же не плакать, помышляя о том, что мы заключены в такое со всех сторон противление! Грехами своими и себя расстраиваем, и другим причиняем вред, и Господу досаждаем, и невидимый мир возмущаем; но всё грешим и всё больше и больше запутываемся в беды и нужды. Хоть то немало отрадно, что были и есть спасающиеся между нами и что всем открыт путь спасения во Святой Божией Церкви; но и опять скорбь, что мало видим идущих сим путем, — да и сами мы не всегда туда направляем шаги свои. Как тут не плакать!