Письмо двадцать третье

Видно, что ты еще сомневаешься в том, что мир удобно презрим, когда будем твердо веровать и всегда помышлять о будущей жиз­ни и славе и царствии вечном.

Я тебе примером это поясняю. Если бы те­бе обещана была часть земного царства и ты бы уверен был в том, хотел ли бы ты искать какой-нибудь низкой должности? Конечно, нет. Если бы кто сказал тебе, что в таком-то месте превеликое и неоцененное сокровище сокровенно лежит и ты бы точно ему поверил, не все ли бы свое имение продал, чтобы это место и землю купить и так с землей и сокро­вищем тем владеть? Воистину с радостью все имение бы свое отдал, чтобы только то сокро­венное сокровище достать. Или если сказано было бы тебе с небес: одну неделю претерпи всякое бедствие, злоключение и злострадание, а потом семьдесят лет будешь жить во всяком благополучии, утешении, обилии и веселье, какого желает душа твоя, не с радос­тью ли избрал бы это? Воистину бы все пре­терпел за такое короткое время, чтобы потом на долгое время в великом быть утешении. Как в этом, так и в вышеописанном бесспор­ная истина.

Теперь рассуждай о мире и вечной жизни и сокровище ее. Бог обещал нам вечное цар­ствие, вечные блага и сокровища, вечное уте­шение и веселье. Неужели всякую времен­ную честь, всякое временное богатство не презрим, если Слову Божию поверим и им обещанное надеемся получить? Неужели все, но временно терпеть не будем, если в вечном надеемся быть прохлаждении, утешении, ра­дости и веселье? Никак того быть не может. Ибо что все временное и земное против веч­ного и небесного? Как ничто. Царская честь и слава земная против вечной, как тьма против света. Богатство земное против небесного, как ничто. Утешение нынешнее против веч­ного блаженства, как смрадная и нечистая во­да против чистой и живой воды, или, лучше сказать, ничто.

Ибо временное и мирское блаженство – как тень против истины. Что такое тень? Ни­что, только намек на истинную вещь. Вечная жизнь со всем своим блаженством – это ис­тина, а временная жизнь со всеми благами мира сего – это тень. Тень видна, пока дерево стоит и солнце сияет; падает древо, – падает и тень, или скрывается солнце – исчезает и тень. Так и жизнь эта. Умирает человек, отхо­дит от него жизнь земная, а с нею и все ее бла­женство, как тень, исчезает, и бывает так, как будто и человека и блаженства его не было. Рассуди сам, где ныне цари, князья, вельмо­жи, богатые, сильные, мудрые? Где слава и блаженство их? Пали они, исчезла слава и блаженство их, как исчезает тень при падении дерева или когда спрячется солнце. Таково и все мира сего блаженство!

Истина – это вечная жизнь, которая, од­нажды найденная, никогда не отходит. Подобно царство небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то (Мф 13:44). Поле означает здесь век будущий, в котором сокровенное царствие небесное со своим сокровищем. Там оно со­кровенно, но в Святом Писании нам открыто и здесь обретается. Кто его обретает? Тот, кто истинно и живо верит Божию Слову и обеща­нию, и на него верою взирает, и надеждой стремится к тому. Таковой, будучи объят од­ним желанием обрести сие неоцененное со­кровище, с радостью от всего в мире сем отре­кается и все дорогое для мира за ничто имеет. Ибо небесное сокровище подобно прекрас­ному и бесценному жемчугу, против которого все богатство мира сего – как ничто.

Отвратим же сердце наше от мира сего и по­ищем тот многоценный жемчуг, да с прилежа­нием поищем, не ленясь, ибо насколько сокро­вище сие дорого, настолько важно и насущно дня нас – едино есть на потребу (Лк 10:42).

Спасайся.

Письмо двадцать четвертое

Спрашиваешь ты, что значит: едино есть на потребу. Можешь ты сам рассудить, что это говорится о вечной жизни. Говорится, что она одна только нам нужна (без чего-либо другого можем обойтись, но она одна только единственно необходима). Ради нее в мир этот рождаемся, крестимся и обновляемся, чтобы ее получить. Ради нее Слово Божие нам объявлено, чтобы из него познали Бога и Сы­на Божия Иисуса Христа, и познав, навечно спаслись. Ради того Христос Господь наш в мир пришел, пожил, трудился, страдал и умер, и тем отворил нам дверь к вечной жиз­ни, которую мы заключили нашими грехами, и показал путь и способ к получению ее.

Видишь, что для нас вечная жизнь совер­шенно необходима, как насущная потреб­ность, без которой никак нельзя обойтись. Пока в мире этом живем, многие потребности имеем: необходим нам хлеб, пища, одеяние, дом, покой и все прочее нужное для жизни сей, но вечная жизнь есть такая потребность для человека, что без нее все другое – ничто и весь мир, если бы его можно было приобрести, ничто. Какая польза человеку, если он приобре­тет весь мир, а душе своей повредит ? или какой выкуп даст человек за душу свою (Мф 16:26)?

Видишь, что спасение души, которое со­стоит в вечной жизни, дороже всего мира и потому едино есть на потребу. Поэтому одного только вечного спасения, единого на потребу, и должно искать неусыпно, а чтобы его искать и отыскать, не должно к плотоугодию и суете мира сего прилепляться. Сердце, наполнен­ное суетой, или забудет о едином на потребу, или, хотя и будет его искать, но нерадиво и как бы нехотя, поэтому честь, славу, богатство и прочее мира сего сокровище должно пре­зреть и сердцем от всего подобного отвра­щаться. Ибо сердце у человека одно: когда временного ищет, тогда о вечном забывает; когда же к вечности обращается и углубляет­ся помышлениями в ней, тогда о времени за­бывает; и когда печется о вечной жизни, тог­да не печется и не заботится о суетных мира сего вещах, – одно только из этих двух серд­цем человеческим обладает. Когда в сердце входит попечение о вечной жизни, тогда по­печение о суетном стяжании исходит, и когда суета входит в сердце, тогда вечность отходит.