Носители Духа

Мы все так тяжко пали, так глубоко гнездится в нас грех, так он многообразен, часто тонок и ядовит, что святые угодники каялись и плакали до самой смерти. Да и Господь не положил предела покаянию (С. 269–270).

…Как смириться? Сам человек не может стяжать этого свойства. Надо во всем: и в мелочах, и в крупном — познавать свою немощь и ограниченность, свое бессилие, свою «ветхость» и «плотяность» и каждое проявление их употребить в свою пользу — укорять себя, считать себя негодной и непотребной рабой Божией, постоянно нуждающейся в милосердии Божием и помощи (С. 274).

Хорошо, что Вы видите свои недостатки, они гораздо хуже и их больше, чем Вы видите, но из–за этого не следует приходить в уныние, безнадежие или даже в отчаяние. Это должно приводить в смирение и приводит всех тех, кто стремится к Господу. К этому именно состоянию относятся слова: любящему Господа вся поспешествуют во благое (Рим 8; 28), то есть служит к пользе душевной. Без недостатков и слабостей мы возгордились бы (С. 274).

Без этого качества [смирения — сост.] все подвиги, самые великие, не только бесплодны, но и губительны. Начинающие этого не видят и не могут видеть (С. 285).

…Учитесь смирению. Без этого свойства душевного нигде не найдете ни покоя, ни роста духовного, ни правильной молитвы, то есть ничего доброго. Недаром же Господь призывает научиться от Него Самого смирению, как самому важному свойству души, самому необходимому (С. 286).

Когда в тысячах случаях человек убедится, что он не может подавить ни одного греха, ни одной страсти, то невольно смирится и будет прибегать к Единому Спасителю Иисусу Христу, пришедшему на землю, чтобы взыскать и спасти погибшего… (С. 287–288).

Нужно свои падения и свою ветхость использовать как средство для приобретения смирения. Человек, приобретший смирение, обладает особым внутренним состоянием, при котором все нападения дьявола отражаются (С. 293).

Словами нас не смирить. Вот Господь и попускает впадать во всякий срам, чтобы невольно человек пришел в сознание своей ничтожности и безобразия (С. 311).

Излишне сокрушаться и доходить до отчаяния — это не признак смирения, а гордости… Искренность и глубина покаяния доказываются тем, что человек впредь старается не повторять грехов (С. 322–323).

Без смирения высшие ангелы стали бесами, а Адам и Ева изгнаны из рая. Как же нам без смирения да еще с грехами войти в потерянный рай? (С. 324–325).

Не правила, не поклоны, не посты, не чтение Слова Божия, а смирение приближает человека к Богу (С. 330).

Мерою духовного роста человека является его смирение. Чем выше духом человек, тем он смиреннее. И наоборот, чем смиреннее, тем выше (С. 330).

Со смирением никак не совместимо осуждение ближних и обидчивость. Если мы осуждаем других или обижаемся, когда нас чем–либо оскорбят, то у нас вовсе нет никакого смирения (С. 330).

Истину скажу: никогда человек не познает себя (и не оплачет, следовательно), если 1) занимается самооправданием и 2) приписывает себе разные положительные качества (С. 354).