Богочеловечество

Единственным выходом и спасением из этого жалкого состояния является ограничение и полное уничтожение последствий катастрофы, чтобы облегченно вздохнул несчастный человек — эта жалкая жертва смерти, жертва раз и навсегда. Вот почему по благодати Божией нам дано было избавление и спасение Пришествием нашего Господа. Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего [Единородного], Который родился от жены (Гал. 4,4). Зиждитель всех миров, от Которого все начало быть (Евр. 2, 10), посетил во время оно нашу темницу и наше изгнание и положил конец несчастьям. Один тропарь из Октоиха гласит: «Победитель и Одолетель смерти, Иже смерти убоявся, явися: страстную бо плоть одушевленную прием, Сей Бог наш, и брався с мучителем, вся совоскреси: яко прославися»5. Когда Господь сошел к нашему смирению и на деле приобщился бедам нашего изгнания, не приняв, однако, нашу греховность и вину, то уничтожил всякую нашу горечь и саму смерть, а Своим Воскресением подписал полную нашу свободу и воскресение. Воскресение Христа и через него победа над смертью стали избавлением и спасением для всех миров, не только для видимых, но и для невидимых, и в этой жизни, и в вечности. Что для человека может быть более ценным, чем Воскресение Христово, придавшее смысл и цель нашей жизни как в настоящем времени, так и в будущем? Ведь смерть и тление исказили и человека, и все творение, ибо какой смысл и жизни, и самого мира, когда главное место в них занимают тление и смерть?

Грех и смерть лишают человека его образа и подобия Божия6, этой боговидности7 и разумности, посеянной в нем Богом Словом при творении. Здесь проявляются нелепость греха и смерти. Сколько времени грех и смерть имеют общение с человеком, столько времени они уничтожают его самосознание, действуя разрушительно и на то, что находится вокруг него. Причастность Божественному Воскресению Христову возвращает душе человека понимание подлинного смысла и его жизни, и всего мироздания. Воскресение Христово творит все разумным8, выявляя подлинное бессмертие и безграничность Бога.

Очевидно, что без познания и общения со Всеблагим Господом нашим Иисусом Христом даже эта краткая жизнь не имеет смысла и цели. Тем более не имеет без Него цели безграничное и бесконечное бессмертие. Где господствует смерть, там отсутствует подлинная радость. Где нет Христа, там нет ни настоящей радости, ни надежды. Конечно, есть люди, которые в греховном и безумном бреду считают себя счастливыми и достигают удовлетворения при помощи низости и глупости. Но разве не безумие все то, что удаляет нас от Христа и разделяет с Ним?

Достойный многих слез человеческий род имеет лишь одного подлинного Друга—Спасителя Христа, ибо только Он избавил его от величайшего врага — смерти. Господь Своим Воскресением перенес человека в другое пространство, в иные законы жизни и смерти, и все изменилось в человеческом поведении, в мыслях, чувствах и действиях. И если прежде в стране тления и смерти они действовали отрицательно, то теперь в стране бессмертия и вечности, дарованной нам богочеловечеством Христа, они действуют положительно. Тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими (Ин. 1, 12). Когда же у времени и пространства отнимается грех, а значит и смерть, тогда они преображаются в особую прелюдию вечности, чудесно вводя человека в богочеловечество, переходящее к нему по наследству от Бога Слова. Горечь жизни происходит от греха и смерти. А Воскресший Христос Бог наш справедливо возглашает: верующий в Меня имеет жизнь вечную (Ин. 6, 47).

Без Христа — единого Всесильного, абсолютной Жизни и Бессмертия — пространство и время, в которых пребывает наш мир, становятся неподъемным бременем. Только через Христа и с Ним они становятся легкими и приятными. Страшно и ужасно ярмо человека, и ноша его неподъемна. Только с помощью Всеблагого и Всесильного Богочеловека Христа это иго становится благим, а бремя — легким (ср.: Мф. 11, 30).

Когда силою и благодатью воскресшего Богочеловека разрушаются узы и причины тления и отчуждения человека от корня жизни и бытия, тогда все сменяется счастьем, радостью и ликованием. Тогда человек ощущает, как все его бытие преисполняет тихий Божественный свет, все глубины и высоты богозданного пространства.

Поскольку через Него пришло в бытие все сущее, а значит и время, то, просвещаемое Богочеловеком, оно, время, обнаруживает свои разумные свойства.

Вечность, соединенная со временем, в первый раз предстала пред богочеловеческим сознанием в Лице Богочеловека Слова. Бог — обладатель и носитель вечности, а человек — представитель времени. Богочеловек — это высший, наиболее полный и совершенный синтез времени и вечности. Воплотившийся Бог Слово доказал, что время — это приготовление к вечности, и тот, кто войдет во время, одновременно войдет и в преддверие вечности, потому что это и является смыслом существования времени.

Раз без Бога ужасна, мучительна и бессмысленна эта земная жизнь, то тем более вечность. И значит, вечность без Бога Слова — это, скорее, ад. Ад, по сути, это не что иное, как жизнь без Слова, без Божественного тока, без Божественного смысла. Ибо только там не существует ни цели, ни разумности, ни смысла.

В зле — нелепость, бессмыслица. Когда человек пленяется злом, в нем образуется сатанинское расположение, превращающее жизнь в настоящий ад. В Боге же человек становится безграничным, вечным и бессмертным, ибо он перешел от смерти в жизнь (Ин. 5, 24). Смерть не прерывает его бытие. От времени он простирается к вечности, потому что центром и стихией вечности является Сам Бог Слово, Который говорит: Я живу, и вы будете жить (Ин. 14, 19).

Как мы говорили выше, без уподобления человека Христу и Богочеловеку мучения его становятся ужасными, а испытания — жестокими до такой степени, что он предпочитает лучше не существовать, чем быть узником тления и смерти. Но теперь, когда в жизнь всего мира вошло Воскресение Богочеловека, все обратилось ко благу. Уже древнее прошло, теперь все новое (2 Кор. 5, 17), и чувство посредством Слова стало чувством Христовым, мысль — мыслью Христовой, память — христоподобной, а совесть — совестью Христовой. Почему? Потому что человек изначально сотворен богоподобным, христоподобным и духовным. Следовательно, соединяясь с Богочеловеком Словом, он снова приобретает во всем своем бытии черты богоподобия, достигая того, что Священное Писание называет образом и подобием,— своего универсального предназначения.

Если, согласно апостолу Павлу, Бог благословил нас во Христе всяким духовным благословением (ср.: Еф. 1, 3), то без Богочеловека Христа все превращается в проклятие, в горечь и ужас, все увлекает человека в мрачные реки проклятия и зла. Я приведу одну мысль приснопамятного и великого отца нашего Иустина (Поповича), которую он сам назвал парадоксом: «Я бы предпочел,— говорит этот великий богослов,— быть в аду, где Христос, нежели в раю, в котором Его нет»,— ибо, поистине, где нет Христа, там все превращается в проклятие, ужас и горечь. В присутствии Сладчайшего Иисуса мы ощущаем и научаемся тому, что этот мир — предисловие к иному миру, а время — прелюдия вечности. Но лишь люди, просвещенные Божественным светом Богочеловека, видят и чувствуют губительность зла и греха и понимают, что настоящее земное зло — это прелюдия и подготовка зла вечного. Закон искажения и бессмыслицы, который являет собой греховность,— это введение и приготовление вечного царства греха, самого ада. Только те, которые Христовы9, в подробности ведают таинство и смысл добра и зла, потому что имеют чувства, навыком приученные к различению добра и зла (ср.: Евр. 5,14). Вместе с тем они знают лукавство сатаны и ложь греха во всем масштабе, ибо, по словам апостола Павла, им небезызвестны его умыслы (ср.: 2 Кор. 2, 11).