Христос воскресе!

Ваше преподобие! Прелюбезнейший о Господе собрат о. И[оанникий]! Усердно желаем тебе здравствовати душевно и телесно и о Едином Пресладчайшем Господе Иисусе Христе радоватися!

Приятное ваше писание, пущенное вами с о. Пафнутием, и при оном все означенныя пожертвования благодетелей исправно получили. За ваше же благорасположительное старание и благоволение всеусерднейше благодарим, ибо наичувствительнейше успокоиваемся вами. Но мы, ничтожнии, благодарность нашу почитаем за ничто! Всемилостивый же и Великодаровитый Господь по Своему неизреченному милосердию да вознаградит вам Своим человеколюбием и благодатию за все ваши братския любовию наполненныя деяния.

Касательно… вашу любовь уведомляю, что наш собрат о. И[зраиль], по надобности настоятеля, отправился в Путилово с лодочником Бурчиным за надгробною плитою, дабы решить четырехлетнюю завязку с домом покойнаго А–на; при благоприятном же случае мы советовали ему побывать к вам.

О. П[афнутий] прибыл 25–го апреля благополучно, и о. Архимандрит по его просьбе на время принял – пусть прежде присмотрится… и на него посмотрят… А тогда, как Премилосердый Господь устроит…

А что вы пишете о вашем неудовольствии на о. казначея за неуважение ваших предложений и за злословие его на вас с негодованием, что вы на это смутились и при таком смущении с надмением хотите место жительства переменить; то на сие, прелюбезнейший, прошу и молю выслушать долготерпеливо наше грубосложное предложение. Я прежде вопрошу вас: „Скажи, пожалуй, и с соразсмотрением разсуди, с таковым негодованием, смущением, рвением, до зела приявши рану, до изнеможения, – как возможем мы каковый‑либо предприяти путь, ослеплены будучи гневом и негодованием до избытка?“При таковом ослеплении воистину истинным путем шествовати отнюдь не можем, а разве как бы ни кинулись куда из огня во пламень; ибо предмет перехождения весьма важен и начинать дело сие, как и прочия, должно с долготерпением и благодушным чувством, – тогда переход будет полезен и основателен. И, оставя многия выражения, советуем вам оставить сей надменный каприз, яко незаконный и непотребный, виною к выходу и еще потерпите в Л[авр]е. По возможности же слабых сил наших да просим и молим со благодушием Всемилостиваго Бога, возставляющаго и укрепляющаго немощных, дабы даровал Своею благодатию и милосердием и нам с тобою отверзение каковаго‑либо благотишнаго пристанища к положению благаго начала; и за терпение наше силен Господь и всемогущь все невозможное возможным сделать, только мы с упованием да потерпим, – и всячески будет.

А что вы пишете насчет высокопочтеннаго о. С. П. А., сие, кажется, неоспоримо вкачествилось у нас с ним, а потому мы требуем особенной помощи Божией! И слава Всемилостивому Богу, устроившему удержание вашего языка от ревностнаго объяснительнаго разговора, а равно что удержала всемогущая сила от обличительнаго писания. И прошу вас впредь и молю – таковых душевредных помыслов не принимать и не дерзать на таковые дерзновенные и выразительные поступки; а должны мы вообще молить Премилосердаго Господа, дабы Сам, имиже весть судьбами, его исправил, ибо, как видится, мы с ним „от человек неизцельны“, но Сам Господь един силен и всемогущь возставить.

А насчет предложения благодетельницы А[вдотьи] Т[ерентиевны]о письмах, я с Божией Помощию буду стараться, хотя я и давно это понимал ясно, и как она сама писала и теперь пишет для проформы П. В–чь, чему соображаясь и я упоминал.

Еще напоминаю твоей любве: чтобы тебе всеобщий враг не принес мнительнаго помысла, будто мы удерживаем вас в Л[авр]е для своих прихотей, будто много служишь нам присылкою потребностей и раздачею писем, точно мы по нашему сладострастному жительству премного вами довольны и наичувствительны к вашим услугам; но дабы для наших прихотей кто повреждал свою душу? – Cего не желаем, хотя и чувство слабое имеем и разсуждаем скудоумно. Но и это да помним: куда пойдем, да и что найдем? А особливо с нашими немощами душевными и телесными..? […] страшно и думать! И здешнее тоже никуда не годится. А св. отцы на немирныя места жительства переходить дерзать не повелевают; и при том: куда ни пойдем, а немощи и страсти с собою понесем, а особливо, ежели выйдем за неуважение нашего интереса – тут и жди важнаго искушения! Да опять же и сие помним, что с долготерпением только и упованием жаждущии сего упокоиваются. И мы сие довольно понимаем, что чрезмерный ваш труд подвигнул вас на таковое рвение и негодование; сожалеем, что при великих наших трудах страсти наши бутеют и младеют; а сие от того, что не приписываем труды сии грехам своим, то есть не разсуждаем, что терпим оные за грехи.

Но однако да не отчаяваемся, а со благодушием да продолжаем течение дней наших и, по возможности слабых сил наших, смиряем себя и окаяваем; то негли Премилосердый Господь, видя наше терпение и смирение, умилосердится и изведет, яко из темницы, в тихое пристанище и безмолвное.

Ваши покорные слуги и недостойные богомольцы, многогрешнии Иеросхим. Антиох и Леонид со всеми единомудренными собратиями кланяемся.

26 апреля 1827 г.

NB. Cпаси вас Господи и помилуй, что догадались оставить 50 р. и со о. Изр[аилем] сделаешь расчет за все, и будет свобода голове твоей. Также и шаль издерживай – нам шали не нужны, но не смеем Е[вдокии] Т[ерентьевне] запретить, дабы ей не пришло чего противнаго или огорчительнаго. Андрею Евсеевичу скажите, что я не помню упоминаемой им книги „Деяния Петра Александрийскаго“, ниже о. Макарий помнит, а была у нас его книжка, печатная о еретике Мартине Армянине и о деянии Киевскаго Собора на онаго, но мы ему оную возвратили, кажется, чрез Михайла Киприяновича (Михайловскаго полку унтеръ–офицера и музыканта), а больше мы книги у него не брали. Вы прикажите Диомиду Кондратьевичу у него спросить, и ежели у него, то он и доставит. Скажите, что его, Евсеевича, письмо получил и отцу Исаакию вложенное доставил; он ему отпишет, а от меня недельку должно ему потерпети, и, поуправившись, и я буду стараться отписать к его честности.

Книгу Симеона Новаго Богослова у нас писец начал было писать и жития листа написал, а остальное сам дописываю, ибо его после выезда о. Израиля на третий день Архиманд[рит] выслал. И только 6 листов осталось дописать, да грудь заболела; а то, с Божиею помощию, как скоро окончу житие, то с лодочником вышлю к вам, там приищи писца остальное дописывать.