Не пришедши же в смиренномудрие и простодушие, невозможно иные плоды духовные стяжать, без них же невозможно угодными Богу быть. К тому же, если хотя мало в чем хотят свою волю и рассуждение иметь, то уже не на степени истинных умерщвленных послушников имеются, и такие сами за себя и Богу будут отвечать. Ибо тогда отец отвечает Богу, когда во всем, без истязания, непрекословно, с кротостью повинуются отцу.

Если же непременно, по слову святых отцов, должно та­к с простосердечием и с верою, то есть любовью, без истя­зания повиноваться новоначальным, то как вместимо и не тяжко будет для отца с такими самоумцами бороться и заниматься спорами, которые всякое заповедание и повеление его не делают без истязания и противоречия?

Святые отцы, зная это неудобство, заповедают удаляться от таких, которые не слушают от одного слова. Потому что ко­гда отец может в спокойствии и в тишине пожить, если о всякой вещи принужден будет думать, как оспорить или пре­клонить и увещать ученика, чтобы согласился? Довольно и ве­лико для меня старца и того, если о таких попекусь, которые с верою и любовью повинуются и уважают мои слова.

Я же грешный, простите, и сам еще не достиг совершен­ства иноческого и не живу достодолжно, по-монашески, за что не малого ожидаю себе осуждения. Того ради и боюсь, чтобы не усу­губить еще себе осуждения от Господа, если иных восприявши под руководство мое, и буду не согласное монашеству попускать.

Но хотя я сам грешный и не живу достодолжно по-иноче­ски, подобно святым преподобным отцам, но помощью Божиею желаю вам предлагать такое завещание и советы, с которых совесть моя извещала бы меня, что добро и спаси­тельно, и с советом и свидетельством моего Старца (Васили­ска), что есть точно благоугодно Господу, то есть, чтобы мы, подражая Ему, послушны были отцу своему духовному и чистую любовь имели между собою и ко всем людям.

Итак, возлюбленные!

Вы же за то только будете отвечать, если не будете с верою и точностью повиноваться. Если же предадите себя вседушно в такое истинное повиновение, то еще не начавши вашего жития иноческого, а уже по слову святых отцов совершили свое подвижничество и несомненно во спасаемых находитесь.

Если бы я желал иметь вас под моим управлением, то всячески лаская и послабляя вам, привлекал бы, но вместо того говорю пред Господом: как иго тяжкое и неудобоноси­мое приемлю управление вами, не смею противиться судьбам Божиим, но если бы вы сами не изъявили вашего непременного желания быть под моим руководством, или предались бы моему Старцу или иному какому отцу, то не стал бы не только слагать и писать для вас, но не решился бы и словами предлагать вам моих советов, потому что чувствую себя самого скудоумным и не исправно живущим.

Если же которая из вас не хочет иметь совершенного послушания и самоотвержения, такая, следовательно, не хочет быть под моим управлением, не хочет предаться отцу, но желает жить независимо и самочинно; такого жития не видит­ся ни на небеси, ни на земли, ни даже у разбойников. То как такая ожидает быть спасенной, не следуя завещанию святых отцов?

Нам предано не для свободы идти в иночество, но чтобы преимущественно поработить себя и чтоб превзойти мирян. То есть: и они, миряне, тоже повинуются, но поневоле и нехотя, а нам, изошедшим из мира, нужно самовольно, с любовью, без понуждения повиноваться, не за что иное, но только Бога ради и ради своего спасения.

Вы не можете обрести ни единого оправдания пред Богом, если не предадите себя в повиновение с совершенным отвержением своей воли и всего своего имущества, ибо не можете извинением поставить ни знаменитости вашего рода, ни недугов телесных, ни старости, почему могли бы иметь оправдание, хотя и не предались бы в совершенное повиновение, но жили бы только под советом, удерживая и некую собственность ради своих не­дугов.

Вы же хотя и не понесете подобно им жестоких подвигов, но жребий ваш с ними, и вас причтет Господь к лику преподобных Сво­их, послуживших Ему в самоотвержении и послушании, ибо вы свое исполнили, жили в повиновении и отвергли в конец свою волю. Мне же грешному стыд и посрамление! Но и я грешный уповаю на милость Божию, что не оставит и меня Гос­подь, если буду от чистого сердца о вашем спасении печься; да и вы, представши ко Господу, умилостивите Его ко мне грешно­му, хотя и никакого труда не имел бы вас ради: ибо какой труд с повинующимися по добру? С обоих сторон только радование, любовь и утешение духовное о Господе.

От этого познавайте сами в себе, если угодно Богу быть вам под моим управлением: если же от моих вам советов и на­ставлений возрастает в вас большее смирение, любовь и вера ко мне, и все мои слова сладки вам показываются, и охотно же­лаете всегда от меня поучение, и с усердием ожидаете моего посещения, то это есть знамение, что должно вам держаться ме­ня грешного, и мне недостойному благоволит Бог, чтобы пекся о вашем спасении.

А по этому беззазорно, как пред Самим Богом, [чисто­сердечно] должны мне открыться о вашем ко мне чувстве.