Альфонс (V) Неаполитанский и Арагонский царь, названный великодушным(1416–1458), будучи уже стариком, каждый день читал Ливия и Цезаря, перевел на испанский язык послания Сенеки. Но да не подумает кто, что он занимался исключительно чтением светских писателей — нет; он прочел четырнадцать раз все книги Ветхого и Нового Завета, и все толкования на них, и при этом читал их не как-нибудь, наскоро, но с величайшим вниманием и размышлением. Этот царь столь великий в добродетели и благоразумии, оставил, между многими другими изречениями, следующее, бывшее последним из его них.

Когда спросили его однажды, кого бы он по глубокому своему разуму назвал счастливейшим и блаженным? — "Того," отвечал он, "считаю я весьма счастливым и совершенно блаженным, кто всего себя, с величайшим благоговением и чистым (совершенным) сердцем, предал (поручил в руководительство) Богу, и вследствие сего, все, что с ним ни случается в его жизни, считает он за Божье распоряжение и принимает оное, хваля и благодаря Бога."

Это такое изречение, которого лучше и справедливее не возвестил бы сам Ангел небесный!

Печаль врачует страсти

Ираклий, один из высших Александрийских сановников, (V в. по Р. Хр.) оставил нам свой разговор с св. пустынножителем Дорофеем, который шестьдесят лет богоугодно прожил в каменной расселине. "Однажды навестил я Дорофея в пустыне, говорит Ираклий, он же, между прочим, предложил мне сходить к источнику, там же в пустыне находящемуся, чтобы почерпнуть воды. Я отправился и, увидев в колодце плавающего огромнейшего ужа, я скоро со страхом возвратился к старцу с порожним кувшином. Старик усмехнулся, долго смотрел на меня и, кивая головой, сказал: "Если бы Бог дозволил диаволу набросать во все источники змей, то ты не почерпнул бы воды ни из одного источника"? Затем он, выйдя из пещеры, пошел поспешно к тому же источнику, наполнил кувшин водой, перекрестил воду крестным знамением и начал пить, говоря мне: где крест, оттуда бежит зловредный сатана бессильным."

Надеющийся на Господа будет безопасен, будет "смел, как лев" (Притч. 28:1): никакое злоключение не преодолеет праведника, хотя оно может быть горьким для его чувства (Ср. Притч. 12:21).

Мы заметили выше, что злоключение, постигшее праведника, хотя огорчает его, но не побеждает, т. е. внутренний его человек, его я, остается постоянно спокойным и еще более укрепляется. Требуется сказанное здесь на словах показать на самом деле. Для этого святой Иоанн Златоуст представил нам два очевидных доказательства.

Первое: когда наше тело обуревается различными болезнями (болью разнородной), то часто бывает, что одна боль заглушает другую, т. е. делает последнюю нечувствительной.

Так, например, человек, имеющий поврежденный перст (палец), а вместе с этим страдает он головной болью, и болью в животе. О боли пальца он молчит, не чувствует ее при сильнейших болях, но горько жалуется медику или друзьям на сильную боль головы и в желудке.

Так поступай, говорит святой Златоуст, и ты, страдающий от лишения богатства (денег или имущества), от оскорбления другими твоей чести, доброго имени, или гражданского сана и достоинства — ты пробуди в себе тяжкую болезнь о грехах своих, и из глубины души воздыхай о том, сколько за твои грехи пострадал Христос, твой Искупитель. Живо представь себе в уме, как бьют Его привязанного к судилищному столбу, как обессилевшего от душевных и телесных страданий влекут Его по улицам Иерусалимским на Голгофу, как пригвождают Его ко Кресту, какие Он терпит даже на кресте насмешки, поругания, укоризны и саму мучительную смерть, а вместе с этим пойми и уразумей и свою будущую казнь, соразмерную твоим грехам, т. е. нарушениям заповедей Божьих.

Эта тяжкая твоя печаль о грехах, если ты только глубоко почувствуешь ее, смягчит и заглушит всякое внешнее твое страдание. В этом смысле и Христос Спаситель сказал своим преследователям: "Не бойтесь убивающих тело (всех внешних телесных страданий и самой смерти убивающих тело), душу же не могущих убить, а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне" (Матф. 10:28).

Второе доказательство святой Иоанн Златоуст заимствует из врачебной науки.

Он говорит: каждый пластырь прикладывается не к здоровой части тела, не требующей врачевания, но прикладывается к поврежденной части. Глазная мазьили примочка(коллурий) полезна для исцеления зениц т. е. глазных зрачков, но не для плечей. Жидкие лекарства исправляют расстройства в желудке. Мазь врачебная прикладывается к ране, а не к смежной с ней части тела. Таким же образом и наши огорчения, причиняемые нам или потерей золота, или оскорблением нашей чести, или долговременной болезнью, или другим каким-либо злоключением, не могут быть удалены от нас ни убийственной для нашего здоровья скорбью, ни слезами, ни бесполезными воплями. В них не найдем ни малейшей себе отрады — богатств, чести, здоровья через них не возвратишь, но еще приумножишь больший вред и вящую скорбь. Это потому, что скорбь и печаль не служит для таких потерь или страданий действительным врачевством. Они (скорбь и печаль) действительны для врачевания только греха вообще.

В наставление нам приводит святой Иоанн Златоуст многие примеры, говоря: наказан ли кто конфискацией имущества? Он скорбит, но скорбью его наказание не отменяется. Лишился ли кто сына? — Болеет о нем, но этим сына не воскресит. Нанесены ли кому побои? — Он скорбит, но нанесенное ему бесчестье невозвратно. Постигла ли кого тяжкая болезнь? — Он мучится, но страдание его не только не возвращает ему здоровья, но еще более расстраивает оное.