For there is no other way for us to receive then you stand at the right hand of the unwashed Judge and hear that blessed and longed-for voice that will say: "Come, by the blessing of My Father, inherit the kingdom prepared for you," and so on (Matt. 25:34). To the extent that one surpasses others in power and abundance of wealth, whether it be a king, or a saint, or a prince, so much must he surpass others in mercy and beneficence to those who are in need and in the poverty of worldly needs, so that he, too, may be vouchsafed with all the righteous to hear the voice of the most gracious Lord, saying to us: "Inasmuch as thou hast made one of these My least brethren, ye have created Me" (Matt. 25:25). 40). Therefore blessed is he truly and most blessed, "he who understandeth the poor and the needy," for "in the day of death the Lord will deliver him" (Psalm 40:2).

The three main passions, as the Holy Fathers say, are for the most part incessantly and intensely fought by every soul endowed with reason, and especially by the one who holds the royal sceptre and government. These passions are voluptuousness, love of glory and love of money. Their offspring are very terrible and pernicious, for they, like bloodthirsty beasts, devour human souls and give them over to eternal fire, when they are separated from their bodies by death. The offspring of voluptuousness is the insatiable pleasing of the belly, the delight of the larynx with various foods, and the enslavement to the abdomen of bestial-like desires. From the love of glory comes that a man does nothing for the glory or for the glory of God, but tries to do everything for the sake of pleasing people, so that he may always receive glory and praise from them, and if he receives what he desires, he treats everyone with meekness and generously does good to all; but if he ever learns that he is being ridiculed, then, putting aside his meekness, he irresistibly gives himself up to a frenzy and tries to take revenge more severely than any beast on him who does not praise him. The root of all evil, the love of money, has as its evil offspring an insatiable desire for wealth, an excessive desire to accumulate gold and silver in every way, and to accumulate for oneself by means of robbery, unrighteousness, and covetousness; hence—

Cast away your riches, and eat your garments with moths. Your gold and silver shall be rusted, and their rust shall be upon you for obedience, and your flesh shall be consumed as fire: which you shall find in the last days" (James 5:1, 3).

If anyone has trampled upon and overcome the above three passions, he is truly a faithful saint and faithful worshipper of the Almighty and Most Holy Trinity, the Father, the Son, and the Holy Spirit. He is king and autocrat to himself and to all those subject to him. And whoever is possessed and led by these passions, let him clearly hear the saying of the Lord common to all: "Whosoever commits sin, the servant is sin, but the servant abideth not in the house for ever" (John 8:34, 35). What can be more shameful, not to say more accursed, than when he who thinks to possess glorious cities and innumerable peoples, is himself in the power and under the guidance of irrational passions, and is called a slave by the mouth of the Saviour. "He who understands, let him understand" is clearly said.

Among the many wondrous righteous deeds with which the soul of a pious king is excellently adorned and loved and praised by all, I find it most useful and necessary for the power of pious kings to be the work of love of strangers, that is, to treat arriving foreigners with a sense of humanity, with meekness and respect, whether they be merchants or those invited by them, and to take care of their comfortable stay during all the time, as long as they are with them, so that they may not be subjected to insults from the local inhabitants, and so that they will not be forcibly detained and there will be no obstacles to their return to their homeland. They should be allowed to arrive willingly and return again without hindrance, and to let them go with all safety, peace, and honor.

And what can be more useful than this for the power of pious kings? For all who hear of such prudence, of meekness, and of solicitude for foreigners, will repay them with fervent prayers, and will exalt them with great praise, and every one will endeavour to come hither to see for himself their goodness, and to enjoy their meekness and superiority. And those who treat foreigners differently, neglecting the injury and disgrace done to them, what displeasure and slander they incur upon themselves, both on the part of these foreigners themselves, and on the part of those who happen to tell them of such neglect and such untruth, I dare not speak of this. Anyone who has a sound understanding and reasoning not only knows it himself, but will not want to hear about it. Let us not, therefore, be wise enough to be inferior to the villagers who catch pigeons, who, in order to catch a flock of pigeons, anoint the throat of a domestic dove with some good and let it fly at will to a flock of wild pigeons, and when it joins them and they enjoy the fragrance of fragrant myrrh with which its throat is smeared, it voluntarily leads everyone to the house of its masters. Let pious kings imitate this wisdom of fishermen, and let them willingly and respectfully dismiss foreigners who come to them, if they wish to receive praise and enjoy friendship with all peoples living everywhere; but even the cities under their power will be decorated and abounded in this way by people experienced in all wisdom, in the art of words and in the arts of life. For it is characteristic of every man to strive to go where he hears that the art of literature or the art of life inherent in him is held in the greatest respect.

Said Menander the Philosopher: Three virtues make the Orthodox earthly kingdom glorious and lasting most of all: "righteousness," that is, the justice of judgment, which does not look at the face of those who are judged and does not take bribes; the second is "chastity," that is, purity of life and the curbing of natural movements by God-pleasing abstinence; and thirdly, "meekness" dissolved by royal fear to the subordinates, for their correction, and not for their destruction. The Tsar who directs his life according to these three virtues is truly an Orthodox Tsar and the animated image of the Heavenly King Himself.

Homily 9. About the incomprehensible Providence of God, His goodness and love for mankind; here also against the greedy

Блаженный и чудный Пророк, богоугодный и добродетельнейший царь, славный оный Давид, о котором Сам Бог сказал: «обретох Давида сына Иессеова, мужа по сердцу моему, иже сотворить вся хотения Моя» (Деян.13, 22), —таковой и столь чудный муж, удивляясь непостижимому и несказанному человеколюбию общего всех Владыки, говорит к Нему с великим удивлением: «Господи, что есть человек, яко помниши его, или сын человечь, яко посещаеши его?» (Пс. 8, 5). «Человек суете уподобися, дние его яко сень преходят» (Пс. 148, 4). Весьма премудро и превосходно уподобляет он суете конец дней временного нашего жития. Ибо, как солнце, когда зайдет или покроется небольшим облаком, то тень всякого предмета немедленно исчезает: так и жизнь наша немедленно прекращается, как только выйдет из тела оживляющая его душа. Однако, несмотря на такую нашу худость и ничтожество, Создавший нас, преблагий Бог, не перестает промышлять о нас, но всяким способом продолжает благотворить нам. Мы же, неблагодарные, как ценим столь великое человеколюбие Создателя нашего и благость Его к нам? Или как возможем достойно возблагодарить Его за такое о нас промышление и за Его непрестанные благотворенья и посещенья? Изначала Он создал нас по Своему образу и по подобью; ранее же того нас не было, и мы не просили Его об этом, но Сам Он, по неизреченной Своей благости привел все, вообще, из небытия в бытье, и после всего благоволил создать человека по образу Своему и по подобью, и поставил его над всем созданным, как бы князем и властелином, ради которого Он заранее устроил превосходнейший сад, который, обыкновенно, в Божественном Писании называется раем, —устроил на самом лучшем по всей земле месте, называемом Эдемом, осияваемом постоянным светом, где воздух веет чистейший, услаждающий превосходнейшими ароматами. Здесь Он назначил ему пребыванье, чтобы жил всегда в блаженстве и бесстрастии. И всегда пребывал бы он в наслаждении этим блаженством, если бы не преступил данную ему божественную заповедь. Это явствует из слов пророка Божия, который с жалостью говорит: «и человек в чести сый не разуме» (Пс. 48, 13). А какова была честь родоначальника, это он показал словами: «приложися скотом несленным и уподобися им» —не по наружному делу и прочему скотоподобному безобразью, но тем, что, будучи сначала создан Богом нетленным и бессмертным, он вследствие нарушенья заповеди тотчас подпал тлению и смерти и воспринял такое сочетание с женским полом, которого сам стыдится. Но презрел ли его Создатель после того, как он отпал равноангельного оного сана и чести? Никак! Он немедленно посетил его, как человеколюбец, и по Своему человеколюбию и благости подал ему руку помощи.

Когда же они были изгнаны из рая, и у них стали рождаться дети, и когда первый сын их Каин убил брата своего—праведного Авеля, то и тогда преблагий Бог не перестал благотворить человеческому роду, но тотчас Невидимый явился скверному убийце и с обычным Своим человеколюбьем спрашивает его о брате—где он? —желая, чтобы тот исповеданием своего убийства очистился, и тогда Бог сподобил бы его Своей милости и человеколюбия. Когда же тот гордостно и бесстыдно сказал: «не вем: еда страж брату моему аз есмь?» (Быт. 4, 9)—то и тогда человеколюбец не предал его тотчас смерти, но и не оставил без наказанья. Он наложил на него наказанье—расслабление членов и непрестанное болезненное стенание, дабы он в течение всей своей окаянной жизни всегда уязвлялся в душе колючками непрестанной скорби и всегда каялся бы о своем нечестивом поступке, а для прочих людей служил бы показанием и образцом страшного и праведного суда Божья, и что Он—мститель всякого богомерзкого дела и ничто таковое не оставляет без наказания, как и боговдохновенный песнопевец извещает, говоря: «Бог отмщений Господь, Бог отмщений не обинулся есть» (Пс. 93, 1). Посмотрим же, что было после того, и какие ясные и удивительныедоказательства промысла о нас Вседержителя Бога и Его благости представляют дальнейшие происшествия. По мере того, как род наш умножался, умножалось вместе с тем и всевозможное с нашей стороны зло. Когда же Ламех, происходящий не от праведного колена Сифова, а от проклятого племени Каинова, убил двух братьев праведного Еноха, а жен их—Аду и Селлу—взял себе, и когда праведный Енох помолился Богу, чтобы и его не постигла такая же смерть, то Бог услышал его молитву и, скорый на заступление 2всем призывающим Его во истине» (Пс. 144, 18), преложил его живым, как написано (Быт. 5, 25) «и не обртеташеся» Енох между сродниками своими. По человежолюбному смотрению Своему Бог соблюдает его живым до появления богопротивника—антихриста, чтобы чрез него и чрез блаженного Илию посетить тогда и утвердить в вере и в любви Своей верующий христианский народ и обратить к нашей непогрешительной и непорочной вере тех, которые окажутся пред Богом достойными спасенья из рода иудейского, а также—посредством дивных чудес, какие тогда сотворит Господь чрез сих святых Своих пророков, обличить этого нечестивого богопротивника и показать его лживым и льстецом. Таков и столь дивен неизреченный Его о нас, безблагодатных, божественный промысл, что Он не только в настоящее время устрояет все к нашему спасению, но и в будущем предуготовляет спасительный средства для верных и неверных, —чтобы верующих утвердить в любимом для них благоверии, а неверных обратить от их неверия, принятого ими от предков, к непогрешительному свету истинного благоверия, посредством дивных чудес, какие тогда имеет Он совершить чрез праведных Своих Пророков.

Скажем же и о прочих по временам человеколюбивых промышлениях Божиих о нас, —насколько они велики, удивительны и превосходят всякое слово и постижение ума человеческого. Когда умножился род человеческий при Ное и люди бесстыдно предались всякому виду зла, как и пророк Божий Осия говорит: «слышите слово Господне, сынове Исраилевы, яко суд Господеви к живущим на земли, зане несть истины, ни милости, ни ведения Божия на земли: клятва и лжа, и убийство и татьба и любодеяние разлияся по земли, и кровь с кровьми мешают» (Осии 4, 1. 2): то, видя их без страха дерзающими на таковое и худшее сего зло, и уже неисцельно недугующими, —наводит на них страшнейший потоп. И таким образом на тех, как на неисправимых беззаконников, навел окончательную пагубу; праведному же Ною и сынам его, скотам и птицам устроил спасение, сохранив их в крепком деревянном ковчег и оставив нам мало семя, чтобы не исчез окончательно род человеческий. О, какое непостижимое и неизглаголанное человеколюбие Владыки всех! Тех злобу истребил и землю всю очистил от их скверн; нам же, последующим родам, оставил доказательство праведного Своего гнева и суда, чтобы мы знали о нем, боялись и стыдились, и жили бы праведно, согласно воле Божьей. Когда же после потопа люди опять умножились и, по причине великого своего безумия и нечувствия, согласились создать себе высокую башню, чтобы в ней можно было укрыться в случае, если бы опять послан был на них свыше потоп: тогда и этот безумный их совет Господь разорил, разделив языки их, научая их этим, а чрез них и всех имеющих власть на земле, иметь упованье на Бога и к Нему единому прибегать во всякой нужде и во всяких бедах, а не на свою силу и мудрость и богатство надеяться, но говорить с Пророком: «даждь нам помощь от скорби, и суетно спасете человеческое» (Пс.59, 13). И опять: «Бог нам прибежище и сила, помощник в скорбех обретших ны зело» (Пс. 45, 2), а также помнить всегда сказанное: «не спасется царь многою силою, и исполин не спасется множеством крепости своея. Ложь конь, то есть, сила коня, во спасение, во множестве же силы своея не спасет» гордящихся этою силою. «Се, очи Господни на боящигяся Его, уповающия на милость Его: избавити от смерти души их и препитати я в гладе» (Пс. 32, 16—19).

Но так как написано пророком Божиим: «кто возглаголет силы Господни, слышаны сотворить вся хвалы Его?» — то есть никто не в состоянии этого высказать; то и я, повинуясь этому божественному изречению, оставляю исчислять бесчисленные спасительный промышления человеколюбивого Создателя нашего, катя устроил Он Сам Собой и чрез святых Своих пророков в народе еврейском в Египте, в Чермном море и в пустыне, где сорок лет питал их, терпя их сопротивления и всяким способом показывая им, а чрез них и всей вселенной, неизглаголанную Свою благость, и какое имеет Он, как Отец чадолюбивый, великое промышление о спасении людей и о существовании Своих тварей, — все это я оставлю и перейду к величайшей и непостижимой страшной тайне, к превосходящему всякий ум и всякое слово вочеловечению Его. Дело это не для всякого слышащего удобоприемлемо, но только для того, кто предуготовлен и наперед просвещен свыше, как тайно научает богоглаголивый Павел, говоря: «Аще же есть покровено благовествование наше, в гибнущих есть покровено, в нихже бог века сего ослепи разумы неверных, во еже не возсияти им свету благовествования славы Христовы, иже есть образ Бога невидимого» (2 Кор. 4, 3. 4). Ибо кто, не будучи причастен благодати и озаренья Святого Духа свыше, слыша о невидимом, бестелесном и всесильном Боге, что Он облекся в плоть человеческую, был схвачен людьми, как простой человек, связан, оплеван, поруган, биен и, как один из злодеев, пригвожден ко кресту, умер и предан погребенью, — кто, говорю, слыша такие поношения о Едином бессмертном, бесстрастном и Вседержителе Боге, не посмеется и не сочтет повествуемое недостойным Бога? «Душевен бо человек не приемлет» таин «Духа Божия: юродство бо ему есть, зане духовне востязуется», говорит божественный Павел (1 Кор. 2, 14). И он же опять: «Понеже бо в премудрости Божией не разуме мир премудростию Бога, благоизволи Бог буйством проповеди спасти верующих. Понеже и иудее знамения просят, и Еллини премудрости ищут: мы же проповедуем Христа распята, иудеем убо соблазн, Еллином же безумие, самем же званным иудеем же и Еллином Христа, Божию силу и Божию премудрость. Зане буее Божие премудрее человек есть» (1Кор. 1, 21—25). Иудеям служит это соблазном потому, что они, слыша священное Писанье, говорящее о Мессии, которого они ждут: «Господь рече ко Мне: Сын Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя: проси от Мене, и дам Ти языки достояние Твое и одержание Твое концы земли», и далее, что следует за этим (Пс. 2, 7. 8), и понимая Писанье по плотскому, а не духовно, ожидают, что Он будет всемирным царем в смысле человеческих понятий о сем, и придет к ним на помощь, обилующий богатством и славою и окруженный бесчисленным вооруженным воинством; видя же и слыша случившееся все противное их понятиям и питаемым ими надеждам, — сильно соблазняются, и никак не хотят признать Мессиею почитаемого и покланяемого нами Иисуса Христа, Господа и Бога нашего. Для еллинов же кажется безумьем покланяемая нами непорочная вера, которую Павел проповедовал им на ареопаге (Деян. 17, 22—32), утверждая, что Распятый есть истинный Бог, и что чрез сего Распятого Бог будет судить вселенную по правде, «воскресив Его из мертвых»; они же, слышавше воскресение мертвых, ругахуся». И это то безумное ругание неверных еллинов божественный апостол Павел называет буйством, а не евангельскую и апостольскую проповедь и возвещаемую ею тайну. Ибо он говорит далее: «самем же званным иудеем же и еллином», то есть, которые призваны были божественною благодатью и святыми апостолами, и всей душой уверовали во Христа Бога нашего, — этим, говорит, проповедуем не соблазн и не буйство, но «Христа Божию силу и Божию премудрость». «Силу»: так как чрез Него и Им, Спасителем, сокрушена окончательно вся крепость бесов, и идольская прелесть совершенно исчезла с лица земли, как и пророческое слово предвозвестило, говоря: «врагу оскудеиа оружия в конец и грады разрушил еси» (Пс. 9, 7). И Господь сказал Своим ученикам: «се, даю вам власть наступати на змию и на скорпию и на всю силу вражию» (Лук. 10, 19), как и Давидово пророчество предвозвещает, говоря: «глас Господа, сокрушающего кедры, и стрыет Господь кедры Ливанския» (Пс. 28, 5).