Мудрствуйте паче так, как мудрствовал апостол Павел, и скажите сами в себе, что мы не преминем усердно трудиться во имя Господне для болящих братий наших, что, служа им телесне, не оставим служить и духовне, что мы вообще постараемся на избранном болезнью и приготовленном скорбями поле сердец сеять добро обеими руками, и готовы поливать высеваемое нашими молитвами и, если то нужно, нашими слезами; но возрастить посеянное и политое и довести его до плода духовного и зрелости благодатной, - это дело не нашей слабости и ограниченности, а Его всемогущества и благости...

Памятуя слабость и нечистоту падшей природы нашей, уготовьтесь, напротив, заранее на встречу с искушениями всякого рода, - между прочим на борьбу с собственными мыслями и чувствами, которые вопреки ожиданиям не замедлят возникнуть в душе вашей и стать, пожалуй, против самого святого обета вашего. После сильных порывов к добру, после особенных подвигов самоотвержения духу нашему как-будто суждено поникать долу, впадать в какое-то охлаждение к тому же самому добру, в оцепенение и мертвенность душевные. Кроме неприятных встреч и приражений совне, на вас среди служения вашего может напасть внутренняя туга сердца и недовольство собою, непонятное расслабление сил телесных и душевных, некое вовсе неожиданное отвращение к своему святому делу, простирающееся до желания оставить свое поприще и прейти к другим занятиям, как будто если не более добрым, то более сродным для вас...

Когда нападет на вас подобная тьма и мрак, то, во-первых, не медлите уразуметь, что это искушение от врага, которому ваш святой обет, как терн в оке; затем возведите ум и сердце горе, ко Господу - с молитвой о подаянии света и помощи, и ваша ладья не будет по крайней мере опрокинута внезапно этим ветром и этой бурей. Если вы покажете в этом случае веру и верность, и Господь узрит в вас решимость скорее претерпеть все, нежели изменить своему обету, то будьте уверены, скоро небо над вами сделается опять чисто, воздух свеж и оживляющ, солнце благодати паки засияет над вами, и сердце ваше исполнится той тишины и того мира Божия, которые превосходят, по выражению Апостола, всяк ум (Флп. 4; 7).

Немало еще хотелось бы сказать вам, возлюбленные! Но сколько бы мы ни беседовали с вами здесь и теперь, никогда не можем высказать всего нужного. Это может сделать и сделает, когда будет потребно, тот великий Наставник и Учитель, о Котором Спаситель наш умолил Отца, да будет с нами во век и да наставляет нас на всякую истину - Дух Святый. К Нему, Всеведущему и Всепросвещающему, обращайтесь молитвенно во всех ваших недоумениях; и Он никогда не оставит вас без света и вразумления. И мы, как подобные вам слабые человеки, можем только наставлять и поучать вас; а Он, как Дух истины и жизни, проливая на вас свет, в то же время подаст вам и Свою силу исполнить внушаемое, подкрепит и оживит исполняющих, возвеселит и наградит исполнивших. Аминь.

Речь, сказанная Смоленскому ополчению 24 сентября 1855 г.

Храбрые ратники Смоленского ополчения!

Исходя во сретение вам, мы сретаем в лице вашем не один древний Смоленск с верховьями нашего Днепра, а, можно сказать, всю древнюю и великую Россию, которая так доблестно восстала и подвиглась на защиту России Новой. Можете судить после того, с какими чувствами исходим мы теперь на эту встречу!..

Вы были бы дорогими для нас гостями, если бы явились среди нас и по другим, не столь важным, причинам; а теперь вы являетесь на защиту нас от врагов, приходите пролить за нас кровь и положить, если то нужно, самый живот свой. О, это верх братства и самоотвержения, даже христианского! Болши сея любве никтоже имать, - сказал Сам Спаситель, - да кто душу свою положит за други своя (Ин. 15; 13). Да будет же известно вам, что и между нами нет ни единого, кто бы не чувствовал великости вашей жертвы, - что мы все готовы, со своей стороны, доказать вам, чем только можно, нашу к вам любовь о Христе и уважение братское.

Если кому, то сынам Смоленска должна быть ведома вся тяжесть нашествия иноплеменников, ибо ужасы 1812 года нигде не разразились с такой силой, как у вас и над вами. Посему, если от какого, то от вашего ополчения ожидаем мы живейшего сочувствия настоящему положению нашему. Смоленск никогда не постыжал собою Россию, и в упоминаемую нами годину искушения первый подал пример и показал, что может ожидать врага, нагло вторгшегося в середину земли Русской. А наш Севастополь, смеем думать и сказать, показал и доказал пред всем светом, что по прошествии четыредесяти лет от событий смоленских грудь русская не разучилась быть живой стеной для Отечества, и что эта стена не слабее железа и гранита. В самом деле, какая жертва всесожжения горела когда-либо долее, чище и ярче нашего Севастополя?

Дадим же друг другу руку и, оградившись знамением Святого Креста, станем твердо против врага, который, подобно впадшему в бешенство зверю, опасен не столько своей силой, сколько слепой разъяренностью, устремляясь нагло на всех и на все.

Но прежде всякого действия обратимся ко Господу с благодарностью за окончание вашего некраткого пути к нам и с совершением благословения на предстоящие вам труды и подвиги. Ибо аще не Господь сохранит град, всуе будет бде стрегий (Пс. 126; 1)! Аминь.