Наконец, сама природа, нас окружающая, самые вещи бездушные могут и должны служить для нас в научение полезное. Ибо что такое природа? Ужели сбор вещей, не имеющих никакого смысла? Нет, это зерцало, в котором, по свидетельству апостола Павла, отражаются совершенства Божий, самая присносущная сила Творца и Его Божество (Рим. 1; 4-5). В самом деле, посмотрите на кипящее волнами море или на тучу, рассекаемую молнией и громом: не образ ли это всемогущества Божия? Посмотрите на свод небесный, усеянный звездами, на восходящее и заходящее солнце: не образ ли это премудрости Божией?

Посмотрите на весну, украшенную цветами, ведущую за собой хоры пернатых: не образ ли это благости Божией? Что мешает тебе, смотря на все эти картины, восходить мыслью к совершенствам Творца твоего? Ты видишь, как в природе все течет стройно и в порядке; должен стараться, чтобы все текло так стройно и в твоей жизни. Видишь, как солнце сияет не только на благия, но и на злыя; старайся и сам быть благим ко всем, самым ненавидящим и злым. Услышишь гром, - вспомни о гласе Божием к Адаму падшему: Адаме, где еси? -и обрати сей глас к своей душе. Увидишь радугу, - вспомни о потопе, истребившем за грехи первый мир, после чего радуга поставлена Богом в знамение мира. Настанет затмение луны или солнца, - перенесись мыслью к тому времени, когда солнце померкнет вовсе и луна не даст света. Самые обыкновенные занятия наши житейские могут служить нам в поучение.

Вот изображение наших душ и сердец в отношении к слову Божию! Осмотрись же, - не камень ли твое сердце? не поросло ли и оно тернием и волчцами - похотями и страстями житейскими?

Подобным образом ты работаешь в своем саду и из диких деревьев делаешь деревья садовые. Вникни, как это делается. - Посредством двух смертей! Во-первых, ты срезаешь дикое дерево едва не до корня; потом обрезаешь ветвь от хорошего дерева и приставляешь к дикому, и таким образом поправляешь его. Из двух смертей происходит новая, лучшая жизнь! Вот тебе символ того, что должно быть с тобою для твоего исправления и перерождения духовного; нужны и для этого две смерти - смерть твоего Спасителя, и она подъята за тебя на Кресте; и смерть твоя для Него, то есть смерть твоего ветхого человека, греха в тебе живущего. Когда ты верой привьешься к сей Божественной лозе - Спасителю твоему, то из смерти Его за тебя и смерти твоей для Него выйдет твоя новая жизнь; вся природа твоя изменится, ты соделаешься человеком новым, плодоносным, достойным того, чтобы быть пересаженным, в свое время, в Вертоград Небесный.

Столько у нас к научению средств естественных! Так можем мы учиться у своей совести, от своей жизни и природы, нас окружающей! Но мы - христиане, у нас, кроме естественных средств к научению, есть немало сверхъестественных, данных нам свыше. Таково слово Божие, писания пророков и Апостолов. Чему не могут они научить нас? Слово Божие, по свидетельству Апостола, полезно на все, ко учению, ко обличению, ко исправлению, к наказанию еже в правде, да совершен будет Божий человек, на всякое дело благое уготован (2 Тим. 3; 16-17). А кто не может иметь святые книги, если захочет? Ибо цена их менее цены тех орудий, которыми ты работаешь. "Но многие не умеют читать". Так слушай, когда читают слово Божие в Церкви. Здесь в продолжение года прочитываются все Евангелия, все послания апостольские, большая часть писаний пророческих. Но вот несчастье нашего времени! Ныне многие умеют читать и небрегут о том, чтобы узнать и прочитать слово Божие, бросаются на самые негодные книги, на самые жалкие и душетленные басни, пожирают их с жадностью, а не хотят узнать, что написано к ним с неба о их вечном спасении! Во всех других отношениях водятся любопытством, а тут нет и любопытства. Бесчувствие самое непростительное! "Ибо если бы ты, - говорит святитель Златоуст, - получил письмо от царя, то не поспешил ли бы его прочитать? Не умея сам читать, не просил ли бы о сем тотчас другого, умеющего? Не перечитывал ли бы сто раз сего письма и не показывал ли бы его при всяком удобном случае другим?" А Царь Небесный написал к нам письмо, и мы, умея даже читать, не хотим ни разу прочесть его? Может ли быть большей неблагодарности, бесчувствия преступнее? Или если бы кто нищему оставил по смерти своей завещание на богатое наследство, и этот нищий не смотрел бы на это завещание и не захотел прочесть его, что сказали бы мы о сем человеке? Не то ли, что он сошел с ума и враг сам себе? А нам всем оставлено завещание Спасителем нашим на целое Царство Небесное, завещание, написанное не чернилами, а, можно сказать, Кровию Его, и, мы, имея всю возможность, не хотим даже прочитать и узнать его! Что может быть преступнее такого невнимания?

Второе сверхъестественное средство к наставлению у каждого из нас есть Церковь. Я говорю "сверхъестественное", ибо мы можем строить только стены храмов, а Церковь создана единожды и навсегда непосредственно Самим Богом; она основана на чудесах, держится чудесами и производит чудеса, ибо основана на краеугольном камени - Сыне Божием; держится силою Духа Святаго, воскрешает умерших грехами для жизни вечной. Что же есть Церковь, как не богоучрежденное для всех училище? Тут в одной литургии ты услышишь всю жизнь своего Спасителя и всю тайну своего спасения; тут на одном иконостасе изображен пред тобою весь собор святых, дабы ты мог избрать любого для подражания его жизни. В продолжение года в церкви пройдут пред тобою все праздники с их таинствами и величием, все дни святых с их добродетелями и подвигами, все посты с их слезами и умилением душевным, все дни поминовения усопших с памятью о смерти и Суде Страшном. И много ли нужно для того, чтобы каждому учиться в церкви? Нужны только глаза и слух, внимание и смысл. Приходи кто угодно, всем отверсты двери; не потребуют справок, кто ты и имеешь ли право учиться; не подвергнут испытаниям в способности и познаниях. Приходи поутру, услышишь заутреню, и в ней изображение сотворения мира; приходи среди дня, услышишь литургию и будешь приглашен к трапезе Тела и Крови Христовой; приходи вечером, застанешь вечерню и поучишься скончанию мира и собственной жизни. - Такова Церковь! - истинная мать во всех отношениях! Истинная наставница для всех и каждого! И чем же многие отвечают на любовь сей матери? - тем, что почти никогда не ходят в церковь; тем, что и прийдя в нее, загнанные каким-либо случаем, стоят рассеянно, дерзко, мятежно, предаются разговорам, даже смеху! Что может быть преступнее таких поступков?

Поелику худые ученики и при многих наставниках успевают слабо, (а от нас трудно было ожидать должного прилежания к науке, несмотря на то, что это наука нашего спасения), то любовь Божия, кроме вышеозначенных наставников видимых, приставила к каждому из нас еще двух наставников невидимых.

В самом деле, каждый из нас, как учит Святая Церковь, имеет Ангела Хранителя. Что же такое Ангел Хранитель, как не вместе и Ангел-учитель? -Может ли такой наставник не знать что-либо нужное для нашего спасения, или, зная, не сказать нам того? Его радость, его честь состоит в том, чтобы хранимый им человек не оставался в тьме неведения. Посему, если кто остается, то виною того сам. И мало ли виновных в сем отношении? Многие ли обращаются с молитвой к своему Ангелу Хранителю за наставлением? Сколько таких, которые даже и не ведают того, что у них есть Ангел Хранитель! Здесь с горестью я должен принести вам жалобу на вас самих, и желал бы, чтобы сия жалоба услышалась по всем пределам паствы Вологодской. Везде по церквам, мною посещенным, и вне церквей, где случалось спрашивать детей о вере, я с утешением видел, что малые дети ваши почти все знают Символ веры и молитву Господню. Но при вопросе об Ангеле Хранителе они останавливались, смущались, не знали, что сказать и даже что думать; видно было, что это для них лицо вовсе неизвестное. Как не восскорбеть о сем, и как не обратиться с упреком к отцам и матерям? Почему бы не внушить дитяти, что у него есть Ангел Хранитель? - Пусть бы, по крайней мере, знал о сем. Если бы мы имели какого богатого родственника, или знатного покровителя, то, без сомнения, не опустили бы внушить это детям; а Ангел Хранитель для нас ничего не значит, о нем трудно сказать хотя два-три слова детям?! Так мало ценим мы сего небесного наставника! Так платим любви Божией за то, что она приставила к каждому из нас такого высокого и святого пестуна и хранителя!

Наконец, братие, у всех нас есть такой наставник, выше, Божественнее Которого нельзя не пожелать, ни представить, - ибо это Сам Дух Святый - третье Лице Пресвятой и достопоклоняемой Троицы. Припомните, что говорил Спаситель пред Вознесением на небо ученикам Своим, когда они скорбели о Его отшествии. Лучше, говорил Он, дабы Я отшел от вас; ибо если не отойду Я, то Утешитель не приидет: аще же пойду, послю Его к вам; Он, Дух истины, пребудет с вами в век и наставит вас на всякую истину. В день Пятидесятницы сей Пресвятый Дух, действительно, сошел в виде огненных языков на Апостолов и из рыбарей соделал их учителями вселенскими; но Он сошел на Апостолов раз и видимо с тем, чтобы потом пребывать всегда в Церкви Христовой, сходить невидимо на каждого из нас в Таинстве Крещения, сходить для того, чтобы потом руководить и просвещать, и наставлять каждого в жизни вечную. Посему каждый из нас, вследствие Таинства Крещения, имеет полное право обращаться за наставлением к Самому Пресвятому Духу. Как обращаться? С самой простой и краткой, только искренней и от сердца молитвой. Например, когда почувствуешь особенную нужду в наставлении, а видимых наставников нет, то обратись внутренно ко Пресвятому Духу и говори так: "Душе Святый, посланный для наставления меня Спасителем моим! видишь, что я не знаю, как поступать мне в настоящем случае, видишь и желание мое поступать право и истинно: просвети убо и наставь меня благодатью Своею". - Быть не может, совершенно не может быть, чтобы Дух Святый не исполнил Своего дела, не внял такой молитве, не сказал тебе, как поступить, что сделать или оставить.

Итак, вот сколько имеем мы учителей и наставников, и естественных и сверхъестественных, и видимых и невидимых!

Не у этих ли учителей учились все святые Божий человеки? Многие из них не знали никакого земного образования, не умели ни писать, ни читать, - и при всем том не только сами просветились светом небесным, но и сделались светилами вселенной.

Не будем же сожалеть, что большая часть из нас незнакомы с земными науками? - для Царствия Божия они не нужны; будем пользоваться Богом данными средствами к наставлению нашему, паче же всего постараемся познанное, хотя и малое, всегда оправдывать делами. Тогда мы опытно узнаем, что путь на небо не прегражден никому, и что если в чем, то в познании пути этого нет ни для кого недостатка. Аминь.

Слово при прощании с паствой Вологодской, сказанное в Вологодском зимнем соборе 1 февраля 1842 г.