Но нам отказано, гордо отказано!.. Под каким предлогом? Якобы мы покушаемся на независимость властителя мусульман... Мы, кои так усердно перед лицом всего света спасали эту независимость, мы, для коих она так же нужна, как и для самих мусульман, мы, кои столько раз и так много приносили жертв, спасая независимость разных народов!

 В справедливом негодовании на незаслуженное недоверие, мы имели все право и всю возможность наступить на друга, оказавшегося врагом, со всей силой, тогда как он был вовсе беззащитен; могли решить дело прежде, нежели он собрался бы с мыслями, что и о чем говорить. Но мы, глубоко оскорбленные, не поступили таким образом. Для вразумления показали отчасти, что мы в состоянии сделать, но ни шагу не сделали далее, ожидая раскаяния, давая время образумиться.

 Мало ли длилось это время, коего каждый день для нас был невознаградим, а для недруга нашего крайне выгоден, ибо предоставлял ему все удобство собрать свои силы, укрепить свои границы, восстановить против нас везде и все, нам почему-либо не благоприятствующее. Мы все видели это, и продолжали свое долготерпение.

 Когда явились незванные посредники, видимо наклонные не в нашу пользу, у нас доставало силы и права сказать им: не мешайте правому делу или выходите сами на дело неправое, но мы не сказали этого. Тотчас согласились даже на то, что было придумано не нами, а ими, придумано не для нас, а для спасения нашего недруга, для удовлетворения его самолюбия и гордости. Что же? Принятое нами нагло отвергнуто ими!..

 И после сего неразумного упорства против всеобщего приговора, мы все еще не думали возжигать пламень войны, готовы были идти снова длинным и извилистым путем мирных сношений и рассуждений, как путь сей ни был бесполезен для нас и выгоден для нашего недруга.

 И вот этот путь к миру нагло пресечен кичливостью врага - и открылось огнедышащее жерло брани! Все это сделала Порта Оттоманская.

 Да почиют в мире души тех из братий наших, кои сделались жертвой нашего великодушия и безумной дерзости врага кичливого!

 Отныне дело наше, или вернее сказать, дело всего христианства, в руках уже не человеческих, а Божиих. Россия приемлет бранный вызов, сделанный не словом, а огнем и мечом. Будущее в руках Божиих! Но и мы знаем, что миллионы единоверных братий наших ждут, как празднества, нашего пришествия к ним, что самые враги наши ожидают сего, как исполнения давно провещанного предопределения судеб высших, что самые недоброжелатели наши не усомнятся переменить свое мнение о требованиях и успехах наших, когда увидят, что правое дело, дело не личных видов и расчетов, а бескорыстной ревности по жалкой судьбе на Востоке христианства и человечества, восторжествовало в лице нашем.

 Итак, гряди с Богом брани и побед православное воинство российское. Докажи врагам нашим, что ты то же самое, которое было при Кагуле, Измаиле и Кулевче, или паче покажи им, что являешься теперь за Дунаем уже с берегов не Днепра и Днестра, а с берегов Вислы и Псела, приведши в разум те народы, с коими долго еще не сравняться полудиким поклонникам Алкорана.

 Нам, мирным жителям градов и весей, нам, братия, при наступающих грозных обстоятельствах остается содействовать православным воинам нашим, в первый раз, одной молитвою.

 Но не будем думать, что это оружие бессильно. Нет, когда молитва растворена живой верой, тогда она сильнее всякого оружия вещественного. Припомните, что говорит святой Павел" о всех героях Завета Ветхого. «Верою», - говорит он, - «победиша царствия» (Евр.11; 33). Хотя у них не было нынешних средств, кои с продолжением веков придуманы на истребление человечества, но было не одно из подобных средств; и однако же, он не упоминает ни об одном из них, о самом мужестве сражавшихся, а указывает только на веру: «верою победиша царствия». Почему не указывает на другие средства? Потому, без сомнения, что все они без веры остаются недействительными, между тем как сама вера одна могла заменить, и в некоторых случаях заменяла, их все!..

 Воодушевившись таковой верою, помолимся, братия, ко Господу разумов, чтобы Он ниспослал духа премудрости благочестивейшему Самодержцу нашему; да с высоты престола своего, несмотря на расстояние мест, возможет проразуметь все козни врага, все извития дракона, уже давно со всех сторон изъязвленного, но все еще ядовитого!

 Помолимся Господу сил, да излиет на православное воинство наше дух крепости, во еже не смущатися ему ни от числа и отчаянной дерзости врагов, ни от перемены и суровости стихий, ни от разных нужд и лишений, ни от слабостей собственной природы человеческой!

 Помолимся ко Господу милосердия, да подаст единоверным собратиям нашим, живущим в пределах вражиих, духа веры, терпения и благоразумия для перенесения новой тягостной годины испытания, их обышедшего, и да скорее изведет их из пещи скорбей и рабства, в коей они, как Израильтяне в Египте, томятся уже более четырехсот лет!