Таким образом, вы будете погребать часть ветхого человека вашего, и каждый раз от этого в душе вашей будет замирать что-либо злое и богопротивное, и вместе с тем оживать какая-либо благая мысль и чувство.

А идя из храма и возвращаясь домой, размышляйте так: "Долго ли еще мне велит Господь возвращаться в дом свой? Жизнь моя видимо клонится к концу, и мне уже не много раз возвращаться сюда. Для чего же я буду предаваться суете земной и неправде человеческой? Что пользы, если я приобрету весь мир и погублю душу свою? что пойдет за мной из приобретенного? -ничего: наг я вышел из чрева матернего, наг и отыду. К кому? - к Судии Праведному и Всевидящему, Который взвесит и разберет все не только деяния, а самые мысли и слова мои, и воздаст за каждое. Не буду же более губить себя грехом и неправдами; начну приготовляться к смерти и Суду Страшному. Благо мне, что есть еще время и средства к тому!"

Когда вы, братие мои, будете посещать таким образом это место, то каждое подобное посещение его соделается для вас вместо поучения самого действительного, ибо не напрасно сказано в слове Божием: поминай последняя твоя, и ктому во веки не согрешиши. Аминь.

Слово при посещении Харьковской епархии, сказанное в военном поселении города Нового Екатеринослава 25 августа 1844 г.

В то время, как внимание ваше, христолюбивые воины, с утра до вечера занято звуком трубы военной и приготовлением к познанию опытов в искусстве поражать врагов Отечества, мы являемся пред вас с жезлом и свирелью пастырской. Но являемся не для того, чтобы заставить вас сложить с себя доспехи бранные и расковать мечи своя на орала и копия на серпы. Благословенное, обещанное чрез пророка, время сие еще в будущем и, вероятно, долго-долго не явится на земле, мятущейся то там, то там от самолюбия и страстей человеческих. Нет, мы пришли от лица Святой Церкви благословить оружие ваше, принести вместе с вами молитву об успехе занятий ваших, но вместе с тем напомнить вам, что воин христианский силен на брани не одним видимым оружием, а еще более верой и упованием жизни вечной; что он употребляет мужество свое не на поражение токмо врагов Отечества, а и на низложение собственных страстей; что он к перенесению трудностей звания своего одушевляется не похвалой только начальников, не достижением внешних, в чем бы они ни состояли, отличий, а постоянно устремляет взор к тем нетленным венцам, которые на главу победителей возложит некогда Сам Владыка неба и земли.

Излишне ли для кого-либо из вас напоминание об этом? Дай Бог, чтобы оно не было ни для кого нужным! Чтобы все вы так же твердо памятовали правила веры и Евангелия, как твердо знаете и разумеете правила своего военного искусства! Но, братие-воины, если при всей опытности и успехах ваших в деле военном, не почитается, однако же, излишним ежегодно упражнять снова неоднократным упражнением силы и способности ваши, то почтете ли необыкновенным, если и мы являемся пред вас по временам, дабы воззывать вас от воинствования по плоти к воинствованию по духу?! Дело стоит того, чтобы вникать в него как можно чаще. Ибо как ни важно звание воина и как ни необходимы вооруженные защитники для Отечества, но вы сами чувствуете, что это звание, как и все прочие земные звания, лежит на каждом токмо на время и служит для одной земной жизни. Должно быть посему такое звание, которое полезно навсегда, которое бы никогда не оставляло нас и переходило с нами в самую вечность. Таково звание христианина! Потому, в каком бы мы ни были состоянии, никогда не должно забывать этого первого и последнего звания, и того, чего требует оно от всех нас.

Спросите: чего же требует от нас наше христианство? - Того, чтобы мы имели веру правую, какая нам открыта в слове Божием и преданиях Святой Церкви; того, чтобы мы жили по правилам этой святой веры, в чистоте и целомудрии, в трезвости и воздержании, в правде и истине, были человеколюбивы, кротки, смиренномудры и не мстительны; того требует звание христианина, чтобы мы сражались со своей наклонной ко греху природой, посекали в себе худые мысли и пожелания, искореняли в своем сердце злые навыки, усовершались и преуспевали во всякой добродетели.

Вот чего требует христианство от всех нас: от духовного и мирянина, от воина и поселянина! Можно не выполнять этих требований, можно думать, говорить и жить как хочешь, не по-христиански, - Церковь не так, как мир, никого не принуждает к самой добродетели, разве токмо пастырь Церкви напомнит иногда о забытом нами долге; разве только обличительный глас Евангелия или Апостола коснется иногда слуха и совести нашей. Но, братие мои, не мыслите, что так будет всегда: Царь Небесный долготерпелив потому, что Он вечен, и мы не безсмертны. Но с нашей кончиной прекращается это время долготерпения Божия и уступает место воздаянию. Лежит человеком... умрети, - говорит Апостол, - потом же суд (Евр. 9; 27). Суд же не такой, как судят люди, но как судит Бог. Кроме сего частного, так сказать, осмотра жизни каждого тотчас по его смерти, нас всех, в конце мира, ожидает еще смотр общий, или Суд всемирный. Благо тем, которые окажутся на том Суде воинами благими и христолюбивыми, ибо их ожидает за это награда некончаемая - Царствие Небесное! Но горе тем, которые явятся вознерадевшими в земной жизни своей о победе над миром и плотью! Ибо таковых ожидает исключение навсегда из святого воинства Царя Небесного, всегдашнее удаление во тьму кромешную к адским полчищам сатаны. Да сохранит вас Господь от сего ужасного несчастья! Да дарует вам подвизаться подвигом добрым и, соблюдши веру и любовь, удостоиться вступить в светлые сонмы воев Ангельских!

Се, глас духовныя трубы нашея! Аминь.

Слово при посещении паствы, сказанное во временном молитвенном ломе села Араповка, Купянского уезда, 27 августа 1844 года