Прототип всякого творчества, — Божественное творчество, созидание Божественным словом твари.

И основное, что мы об этом акте знаем, может распадаться на два утверждения.

Первое: Бог творил тварь не из своей Божественной сущности, Бог творил мир из ничего. Тварь в первую очередь и главным образом характеризуется по отношению к Богу тем, что она не единосущна Ему. Именно в области усии, в области естества пропасть между тварью и Богом непроходима.

Второе, что мы можем утверждать в Божественном творческом акте, — это то, что Бог сотворил тварь по образу и подобию своему. Другими словами, — как лицо, в области своего ипостасного бытия, тварь не отделена такою пропастью от ипостасного бытия Божия, — если она не одноипостасна Богу, то она подобоипостасна. Иного лица, кроме созданного по образу и подобию Божескому, тварь не имеет, — у твари не два лица, не две ипостаси, — одна, так сказать, самостоятельная, а другая по образу и подобию Божиему. Ипостась твари одна, — и одна создана по образу и подобию. И от этого образа и подобия тварь не может никуда уйти, потому что оно входит в самое ее бытие. Перестать быть образом и подобием Божиим, — значит перестать быть вообще. Можно его искажать, можно его замутнять, забывать, осквернять, — но только не уйти от него окончательно, — оно входит в самую сущность тварного бытия.

И еще надо отметить, — Божественное творчество было свободно, — ему предшествовала Божественная свобода, Божественное волеизлияние.

Тварное человеческое творчество имеет все эти особенности Божественного творчества.

Во–первых, всякое творение твари, всякое творение человека никогда не может быть единосущно ему. Человек всегда творит из иной сущности, человек не может сотворить человека. Разносущностность творения, произведения, — совершенно неизбежное его свойство.

Во–вторых, человек всегда творит по образу и подобию своему. Написана ли книга, создана ли философская система, сконструирована ли машина или нарисована картина, — ни одна эта сотворенная вещь не имеет иного лица, кроме лица, создавшего ее. В каждом своем творении человек–творец в иной сущности, в ином естестве отпечатлевает свое лицо, свою ипостась, множит аспекты своей ипостаси, но абсолютно никогда за пределы ее не выходит. Никогда творение не больше творца, никогда оно не являет ни одной черты, не заложенной в ипостаси творца. Тварное творение всегда одноипостасно своему творцу.

Таким образом, в творчестве отнюдь не созидается новое лицо, — единственное, что может быть свободным. В творчестве только воплощается в иной сущности лицо творящего.

И параллельно с определением рождения можно дать такое определение творчества:

Творчество есть свободное выявление одноипостасной творцу, а потому несвободной, — иносущности.

Иначе, — свободное по существу своему выявление несвободной иной сущности, потому что вне иного лица не может быть иной, не моей, не с моим лицом связанной свободы.

Между Божественным и человеческим творчеством обще то, что, с одной стороны, — первое и второе созидается не из своей сущности, а с другой стороны, — по образу и подобию своему.

В рождении открывается лицо, — ипостась.