Если это знаешь, не отчаивайся. Господь всемогущ и многомилостив. Он может отогнать и отгонит от тебя беса страха, который так жестоко мучает тебя. Только признай силу и милость Божию. Затем исповедуйся в грехах, покайся и помолись усердно Всевышнему Богу. Скажи в молитве: “Господи, перед Которым трепещут бесы и всякая тварь, всемогущий и всемилостивый, прости меня, грешного, помилуй и спаси меня ради крестных мук Сына Твоего и Спаса нашего Иисуса Христа!”. И не сомневайся нисколько: Господь помилует тебя и отгонит от тебя это ничтожное страшилище.

Бог тебе в помощь!

Письмо 36 богослову Б. Р., на вопрос, как я понимаю слова: “Я в Отце и Отец во Мне” [68]

Зачем испытываешь высокие небесные тайны, которые даже Херувимам недоступны? Верь, что это так, и вера принесет тебе награду. Ибо вечное благое бессмертное житие и Царство обещаны не знанию, а вере. Господь дал человеку неограниченные возможности верить и ограниченные — знать. Не признал ли то же самое философ Кант, критик человеческого разума?

Произнося эти слова, Христос обращал их к вере, а не к знанию. Сказал Он апостолу Филиппу: Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне? Видишь, Он открывает тайну вере, а не знанию. Не говорит: “Разве ты не знаешь, что Я в Отце и Отец во Мне?”, но: Разве ты не веришь…

Кроме того, воспользуйся сравнением. Разве всякий сын не в своем отце еще до рождения и всякий отец не в сыне после его рождения? Разве уголь не в пламени, а пламя не в углях? Разве не в возвышенных помыслах благородное желание, а возвышенные помыслы не в благородном желании?

Мы постоянно претыкаемся о плотское, когда размышляем о духовном. Кто преодолеет это преткновение, тот приблизится к пониманию духовной реальности. Может ли быть на земле любовь большая, чем любовь матери к единственному сыну и сына к матери? Представь себе их души, но только души. Душа матери целиком наполнена сыном, а душа сына — матерью. Особенно тогда, когда они в разлуке. Мать душой, умом и сердцем в сыне, а сын — в матери. И каждый, кто нас любит, носит нас в сердце и уме, а тот, кого мы любим, в нас живет. Говоря о любви ко Христу, апостол Павел говорит: уже не я живу, но живет во мне Христос [69].

Христианский путь познания — любовь. Если хочешь познать небесные тайны, люби Бога всем своим сердцем, всей душой, всеми помыслами своими. И Господь вселится в тебя, и будешь в Боге, а Бог — в тебе. И ты ощутишь реальность многих вещей, которые стоят за пределами человеческого знания и разума.

Да просветит тебя Небесная Любовь.

Письмо 37 сестре, которая скорбит об испорченности брата

Я понимаю твою скорбь. Как старшая сестра, ты после смерти матери заменила ему мать. Трудно тебе жилось, пока он учился. Из-за него ты опоздала с замужеством и решила не выходить замуж. Ты обеднила свою жизнь, чтобы обогатить его жизнь. Раньше он тебя любил и слушался. Но за последние два года сильно изменился. Сначала он объявил себя безбожником и стал издеваться над твоими иконами, молитвой, набожностью. Потом — я знал бы это, даже если бы ты не сказала, — предался развратной жизни. Неизбежное последствие неверия! Он гневлив, угрюм, ленив и дерзок. Требует того, чего ты не можешь ему дать. Приходит в бешенство, когда ты что-либо ему советуешь. Готов тебя убить! Ничего общего с прежним человеком, как будто бес в него вселился.

Бедная сестра! В него действительно вселился бес. Своего рода безумие, которое неминуемо поражает отпавших от Бога. Ибо не может человек, отвернувшись от Бога, не оказаться в густой тьме. Нельзя отречься от Бога и не обезуметь.

Я расскажу тебе о том, как одна мать спасла своего сына, похожего на твоего брата. Однажды, когда все материнские советы были исчерпаны, она вдруг замолчала. Ни слова больше сыну. И начала молиться Богу, чтобы Он послал сыну какую-нибудь болезнь. Ты скажешь: жестокая мать! Послушай до конца. Эта мать сама мне все это рассказывала.

— Я поняла, — говорила она, — что никто под небом не может спасти его, только один Бог, и только каким-то страданием. Поэтому я и молилась о том, чтобы Он послал сыну испытание. Долго молилась. И, действительно, сын заболел. Он пролежал в постели три месяца, я ухаживала за ним и на его глазах молилась Богу. Он думал, что я молюсь о его телесном здоровье, я же молилась об исцелении его души. Он видел мою заботу, любовь и молитву, и сердце его смягчилось. Однажды, когда у врачей уже опустились руки и он сам стал похож на тень, он заплакал и прошептал: “Милая мама, помолись Богу, чтобы я не умер!”. Я ответила ему: “Обещай, сынок, что ты всегда будешь помнить Бога и благодарить Его, что ты исправишь свою жизнь”.— “Да, мама, да. Да!” — шептал он в агонии. Я как-то знала, чувствовала, что он не умрет. И, слава Богу, он поправился. Сейчас он здоров и душой, и телом. Мягок, как воск, благочестив, как Ангел. Послушен и заботлив, как солнце.