А ты скажи насмешникам своим, если считаешь, что слово будет лекарством лучшим, чем молчание, скажи им: “Обманывает ли меня зрение или действительно вижу, как вы каждый день молитесь торговцам, старостам и полицейским о своих нуждах? Отчего же вы насмехаетесь надо мной, когда я молюсь вечному Творцу? Разве молиться немощным не смешно? Разве не безумие — поклоняться праху, а не Жизнодавцу и Господу?”.

Сказано где-то у пророка: проклят всякий надеющийся на человека [5] . Очевидно, что тот, кто полагает упование на смертного человека, на мыльный пузырь, а не на Бога Вседержителя, проклят. И это проклятие, лежащее на нем и доме его, заметно в каждый день его жизни. Ясно также, что проклят всякий человек, молящий только человека и не молящий Того, Кто все держит и все может. Но, смотри, иногда молчание полезнее таких слов.

Первая насмешка смущает молитвенную душу. Но ты уже пережила ее и не оставила молитву. А следующая насмешка побуждает к молитве. Ты говоришь, что и сама это испытала. Теперь тебе и Господь ближе, и церковь милее, и молитва слаще. Знай, наступит время, когда насмешки прекратятся, а будет одобрение, удивление и благодарность; но тогда твоя душа окажется в большей опасности, чем теперь. Сейчас ты учишься смирению, а тогда тебе придется защищаться от гордости. А это уже другое испытание, другое искушение.

Знай, именно те, кто мучает нас насмешками, наши враги. О них говорил Господь: любите врагов ваших [6] . Не зная, что делают, они делают нам добро. Огорчая и притесняя нас, они разжигают в нас факел Божественного огня. Ругаясь вслед нам, когда мы идем в храм Божий, они подвигают нас ближе к Богу. Досаждая нам на земле, они делают небеса более желанными для нас. Мороз и ветер не желают дереву добра, но и невольно приносят ему добро. Так и враги твои.

Поэтому прости и благослови их, и молись Богу за них, и люби их, как своих величайших после Господа благодетелей, — в этом вершина любви.

Но, если душа твоя не потерпит этого ничтожного шуршания праха земного, постыдишься тогда пред Христом, тогда Он посмеется тебе, а не только люди и демоны.

Чаще посещай дома скорби, посещай кладбища. Думай о Кресте Христовом и прикладывайся к нему чаще. Думай о конце жизни. Все это поможет тебе укрепиться в молитвенном расположении и одержать победу.

Мир тебе и милость Божия.

Письмо 4 богослову, скорбящему о неверии людей

Много горькой правды в твоем письме, но не отчаивайся, отчаяние — приданое смерти, которое безбожники получают, венчаясь со смертью.

Было более тяжелое для Церкви Христовой время, но воины не падали духом и не проиграли битвы. Почитай только святителя Василия Великого, что творилось тогда в Церкви и в мире — черная ночь в бурном море. Казалось, что приближается конец мира, что приходит Суд Божий. И вот пронеслись столетия. Вера Христова не только не угасла, но распространилась по всей земле и осветила все стороны света. И пусть она не везде светит одинаково ярко, все-таки лучи ее проникают всюду, где-то прямо, где-то косо.

Несколько дней назад у меня был профессор Манинг из Нью-Йорка. Богатая душа, наполненная и светскими знаниями, и верой одновременно. Я спросил его о вере американских студентов.

— Я знаю, — сказал он, — что вера Христова — непобедимая сила. Словно ртуть в барометре, она убывает и прибывает, но не слабеет. Мелкие и невежественные люди жестоко ошибаются, когда пророчат христианству гибель. Сто лет назад, когда интерес к изучению естественных наук уже пробудился, на богословском факультете университета П. было только пять студентов. Только пять! И когда они сдавали экзамены, сверстники смеялись над ними, говоря: “Неужели вам непонятно, что с религией покончено?”. Сегодня же, спустя сто лет, в том же университете несколько сотен студентов-богословов.

Так говорит американец об американцах. А ты, серб, посмотри, сколько богословов только в одной семинарии! Больше двухсот. Что привело вас в духовную школу — неверие ваших двухсот отцов и двухсот матерей или ваша вера? Без сомнения, вера.