Святая Церковь этим воспоминанием заканчивает приготовление наше ко входу в Великий пост.

Если мы только что, в неделю о Блудном сыне, видели всю любовь к нам Отца Небесного, Который не только принимает раскаявшегося блудного сына, но Сам идет к нему навстречу, Сам падает к нему на шею, Сам облекает его в одежду первую, ризу нетления, которую раздрал сам этот падший сын, и дает перстень на его десницу, и закалывает тельца упитанного, то перед нами встает вопрос, как же может этот любящий, всепрощающий Отец наш прийти снова на землю и судить живых и мертвых.

Вот, Святая Церковь не смущается тем, что смущает многих из нас; не смущается тем, как это может быть совмещена любовь Божия, проявившаяся в том, что Он Сына Своего послал в мир “нас ради человек и нашего ради спасения”, с представлением о Нем, как о Грозном Судии, Который поставит одних по левую, других по правую сторону Своего Престола.

Если бы мы внимательно отнеслись к богослужению, если бы мы воспринимали то, что ежедневно дает нам в нем Святая Церковь в дни подготовительные к Великому посту, тогда исчезло бы из нашей души это внутреннее противоречие. Во дни седмичные Церковь переносит все наше внимание на Евангельское и Апостольское чтения.

Чтение Апостольское избирается из послания Апостола Иоанна Богослова, и всю эту седмицу мы слышим здесь в храме от Апостола любви о любви Христовой: Любовь познали мы в том, чти Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев (1 Ин. 3, 16). Дети мои! Станем лю6ить не словом или языком, но делом и истиною (1 Ин. 3, 18), – слышим мы, и, раскрывая нам в этих чтениях Апостола о любви, Святая Церковь показует нам эту любовь уже как делание на Евангельских чтениях.

Те из вас, которые имеют прекрасный обычай читать ежедневно Евангелие дня или были в течение этой седмицы в храме, знают, что в понедельник читалось Евангелие о входе Господа в Иерусалим, во вторник – о соглашении иудеев с Иудой на предательство Спасителя и о Тайной вечери, в среду – о взятии Господа в саду Гефсиманском, о предстоянии Его у священника и об отречении Петра, в четверг – об обвинении Его у Пилата, в пятницу – о распятии и смерти Спасителя на кресте.

Вот как приводит нас Святая Церковь от блудного сына к Страшному Суду: “Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом...”. Раскрывая смысл христианской любви и говоря нам единственный раз в году в будние дни о страданиях Христовых, Церковь подводит нас к этому великому дню. Она напоминает нам, что такое любовь и что сделал для нас Сын Божий, и каков будет наш путь, ибо в субботу она творит память праотцам, отцам и братьям нашим. Она говорит о том, как, чем мы кончим нашу жизнь и насколько тесно связаны с ними, с ушедшими, с которыми вместе предстанем Господу.

То богослужение которое мы совершали вчера, заключается в том, чтобы умолить Господа о тех, кто с нами предстанет Страшному Престолу Господа Славы: “О Страшнаго Твоего втораго, Господи, пришествия! Зане яко в виде молнии на землю пришед, воздвигнеши все создание Твое судитеся, в вере Тебе тогда поживших, сретших Тя с Тобою быти сподоби”. “Вся презираяй плотския долги наша, Спасе наш, во всяком возрасте всего рода человеча, пред судищем Твоим постави неосуждены, Тебе Создателю отвещающия”.

Эту службу мы совершали еще как те, которые находятся здесь вместе с земной Церковью и молятся не о себе, а о тех, которые уже отошли: “Егда судити будеши всяческим, стоящим нагим и откровеным пред лицем Твоим, тогда, Щедре, пощади послужившия Ти верно, Боже”.

А вот ныне, ныне мы сами присутствуем страшному дню второго пришествия Господня, ибо синаксарий дня говорит: “В сей день втораго и неумытнаго пришествия Христова память творим...”

Для чего? “... юже божественнейшии отцы по двою притчу положиша, яко да не кто во ону Божие человеколюбие уведав, леностно поживет глаголя: человеколюбив есть Бог, и егда греха отлучуся, готово имам все совершити”.

То есть, если мы увидели в этих двух подготовительных неделях о Мытаре и фарисее и о Блудном сыне только одну сторону, только человеколюбие Божие, которое, несомненно, было, есть и будет, и “леностью поживем”, говоря: “Человеколюбив есть Бог”, то проглядим другую, не менее важную сторону богочеловеческого отношения. “Сей страшный день зде учиниша, да смертию и чаянием будущих злых устрашивше, леностно живущия к добродетели возведут, не надеющияся к человеколюбному точию, но взирати яко праведен есть Судия и отдает комуждо по делом его”

Вот смысл службы, которую мы ныне совершаем.

Да, Господь “нас ради человек и нашего ради спасения” сошел с небес и воплотился от Духа Святаго и Марии Девы, и вочеловечился, для нашего спасения был распят при Понтийстем Пилате и погребен; но Христос, как верует Святая Церковь, приидет паки судить живых и мертвых, и этим воспоминанием заключается для нас тот богослужебный круг, который приготовляет ко входу в Великий пост, ибо в первую неделю мы будем класть, как говорят святые отцы, “начало мира, и самое от рая падение Адамово: настоящий же для всех дней конец, и миру самому”.