Впрочем, исповедоваться можно всегда, даже каждый день, и у нас исповедуют часто. Скитяне даже каждый день приходят к старцу на откровение помыслов, а монастырская братия — раз в неделю. И от монастырской братии, особенно от скитян, требуется высокая жизнь по заповедям Христовым, жизнь равноангельская.

Наши почившие старцы осуществили эти высокие заветы, и Господь прославляет их. Тела их, веруем, лежат нетленными. Про батюшку отца Макария достоверно известно, что тело его не подверглось тлению, в чем могли убедиться, когда ставили над ним часовню, а ведь он скончался лет шестьдесят тому назад.

Замечательное явление! Тела праведников и подвижников нетленны, от тел же царей и владык мира сего остается горсть золы и больше ничего. Недавно писали, что при раскопках катакомб найдены могилы Диоклетиана, Нерона и других владык, перед которыми когда-то трепетала вся Вселенная. И какова же судьба их праха? Когда служителя спросили, что было в урнах, он равнодушно ответил — зола.

— Да где же она?

— А я отдал ее жене для стирки белья — хорошая зола!

Боже мой! Могли ли эти властелины когда-нибудь предполагать, что прах их попадет в бак для стирки грязного белья! Как много заботились эти люди о своем теле — и вот какова участь этих тел! Святые же, также и все наши оптинские старцы, умерщвляли свое тело — и оно оставалось нетленным.

Наша святая обитель привлекает к себе многих богомольцев, и часто слышится такое мнение, что, побывав раз в Оптиной, стремятся туда всей душой. Не имеет наша обитель ни чудотворных икон, ни прославленных мощей, но вся земля здесь как бы полита кровью и потом святых старцев, и молитвами их низводится благодать на души верующих. Нигде в другом месте этого нет. Даже наш владыка, как епископ, посещающий обители, всегда говорил, что в Оптиной есть что-то особенное.

В России немного скитов — скитов десять, наверно, будет. Есть у нас один скит, где в храме бывает очень редко кто-нибудь из посторонних и то лишь за обедней. Утреню же мы совершаем всегда только своей скитской семьей. Сильное впечатление производит наш храм на посторонних посетителей — тихий, пустынный. Один благочестивый человек пожертвовал однажды колокол в сто пятьдесят пудов весом, но он не подошел для скита и был снят. У нас самый большой в тридцать девять пудов.

Слава Богу, что в нынешний день, в век неверия и полной разнузданности нравов, есть еще в России святые места, тихие пристанища для хотящих спастись. Трудно спастись среди развращенного общества. В Священном Писании говорится: "С преподобным преподобен будеши, и с мужем неповинным неповинен будеши и со строптивым развратишися" (Пс. 17, 26).

Греховные страсти губительно действуют на душу и тело. Уже находясь в монастыре и читая святых отцов, я узнал, что страсти столь же заразны, как и болезни, они также могут передаваться через предметы, как и зараза.

Когда святитель Спиридон, епископ Тримифунтский, ехал на Вселенский Собор, то на пути остановился в одной гостинице. Сопровождавший святого инок, войдя к нему, спросил:

— Отче, не могу понять, отчего это наша лошадь не ест капусты, которую я ей купил у нашего хозяина. Капуста хорошая, впору человеку есть, а лошадь не ест?

— Оттого, — сказал святой, — что лошадь чувствует нестерпимый смрад, исходящий от капусты по той причине, что наш хозяин заражен страстью скупости.

Человек, не просвещенный духом, этого не замечает, но святые имеют дар Божий распознавать страсти.