Итак, мир - это грандиозный зал, в нем толпятся люди. И в этом зале множество дверей, которые расположены по одной длинной стене зала. Это - выходы на пути жизни. Двери есть всякие: большие и малые, просторные и узкие, захватанные несметным множеством человеческих рук и безупречно чистые, ярко размалеванные, с крикливой рекламой того, что находится за ними, и холодно-строгие, по недоступности скрытого по ту сторону их.

Вот размалеванная дверь наслаждений, вот высокая дверь тщеславных исканий. Неподалеку - богато убранная широкая дверь взаимных человеческих привязанностей: земной любви, дружбы. В стороне, чинным рядом, привлекая гармонией линий, идут двери служения долгу, искусству, науке. Особняком высится строгая, молчаливая дверь подвига во имя той или иной земной цели и другие, другие... В зале такое множество дверей, и за ними свои пути жизни.

Людские толпы, наполняющие зал, - в постоянном движении. Глаза устремлены к дверям. В погоне за жизнью люди устремлены к дверям жизни. Они делают выбор; они хотят открыть дверь жизни и найти за ней если не мудрость жизни (мудрость жизни ищут единицы), то хотя бы наполнение жизни и удовлетворение ею, то, что они называют счастьем.

Сделавши выбор, люди направляются к цели. И чем ближе заветная цель, тем гуще толпа, отчего у самой двери царит суетливая толчея. Группы людей, подгоняемые охватившим их желаньем, нетерпеливо рвутся вперед, обгоняя друг друга в жажде скорее захватить "свое" и насытиться манящим призраком довольства. Толпятся люди, рвутся к дверям, эгоистично оттесняя других, пробиваются к ним, распахивают их и, довольные, с широко и вольно дышащей грудью, в удовлетворенности достигнутой целью, вступают за закрытую дверь.

И двери закрываются. Снова манящие и таинственные, они влекут к себе новые и новые толпы. Как без устали выбрасываются на песок всплески волн моря, так всплески человеческих волн неумирающей чредой несутся на пути жизни.

Таков закон жизни - человек должен жить. Но вот в чем ужас... оказывается, что все двери зала, к которым устремляются люди, - фальшивые, обманные; никаких путей за ними нет! Одни закоулки и тупики, часто без света и воздуха. Толпа ничего не знает и продолжает ломиться в заманчивую обманную дверь. Толпа полна натиска - все живут так! В иллюзии будущего довольства она с неугасающей энергией продолжает скрываться за обманными дверями. А за дверями - никаких путей, один обман, ловко расположенные закоулки и тупики.

Люди на первых порах захватываются этой декоративной обстановкой и останавливаются. Жизнь развертывается в этой обманности - у одних надолго, у других покороче. Продолжительность зависит от того, насколько быстро поустанет человек и заметит свои потери. И потери есть у всех: то одно потеряет человек, то другое.

Когда человек нахватается ненасыщаемого и порастеряет лучшее: здоровье, силы души, тогда он оглядится, опомнится и поймет, что приобретения нет, а идет одна потеря жизни. Усталый, израненный, больной, внутренне пустой и душевно голодный, он медленно поплетется к выходу.

Эти обманные пути жизни устроены так, что человек, обанкротившийся на них, непременно набредет на низкий скромный коридорчик и незаметно для других, еще продолжающих обманный пир жизни, он, как мертвец, впихнет себя в этот коридорчик, чтобы не мешать обманной суете. Этим незаметным коридорчиком человек добредет до маленькой дверки и, толкнувши ее, снова попадет в знакомый ему зал мира, из которого он вышел, - но уже с противоположной его стороны. Войдет он пришибленно, скромненько, совсем незаметно для других, потому что другие смотрят на манящие их двери и поглощены выбором целей.

Человек войдет незаметно... Его, потрепанного жизнью, никто не увидит. Его опыт никого не отрезвит. Фальшивость обманных дверей останется сокрытой и никто не вскрикнет: "Смотрите, любуйтесь, вот опыт, вот результат! Мы - слепые, мы в полном заблуждении!" Ужас обмана остается тайной, и толпы с прежним азартом кидаются к заветным дверям. Мало того, что не испытавшие обманности дверей с азартом стремятся к ним, - в этот водоворот попадает и вернувшийся. Происходит это очень просто.

Войдет человек снова в зал и смешается с толпой. Пройдет время, он уже оправится от пережитого и опять ищет двери, опять выбирает пути. Теперь он толкнется в другую обманную дверь, думая, что за ней-то хранится ключ счастья и что его первый выбор был ошибочным. Бывает так, что человек, отдышавшись от полученных потерь, зараженный отравляющим ядом обманного счастья, вторично устремится к знакомой двери, приписывая разочарование первого раза своим неразумным поступкам, своему неумению жить, а вовсе не направлению обманного пути. И снова человек потянется к испытанному угару жизни, думая, что теперь-то он целесообразно использует путь жизни и все возьмет от него, сам ничуть не пострадав.

Совершается уже известный круговорот. И так без конца, без конца... Удлиняется цепь обманов и самообманов, пока смерть не положит конца бесплодным усилиям утвердиться в надуманной правде жизни.

Жизнь вертится в заколдованном кругу, люди беспомощно толкаются по путям жизни, как птицы в клетке зоопарка, где их держат, как это принято обозначать, "на свободе". Птицы "свободны" в своих полетах, люди "свободны" в жизни, в разумном выборе жизненной тропы. В действительности, приглядитесь получше, вдумайтесь поглубже, посмотрите на обратную сторону зальной суеты и воочию увидите, что двери - фальшивы, за ними нет никаких путей - одни закоулки и тупики, один обман.

Нужно ли доказывать это. Разве вы, по собственному опыту, не знаете фальшивых дверей жизни? И разве надо доискиваться их нам, вся жизнь которых проходит, чтобы прельщаться этими дверьми? Конечно, все вы знаете обманные пути жизни.