Наука и религия

Область науки - явления и их законы

Вера и знание - это два способа и пути для постижения одной и той же Истины. Следовательно, наука и религия не суть нечто одно другому противоречащее и одно другим исключаемое. Ведь наука - это есть выводы, результат человеческого знания; а религия в существе своем покоится на вере. Могут быть эпохи, и таковые бывали, когда... то религия порабощала себе науку (средние века), то наука совершенно пыталась исключить, изгнать религию (в XIX веке); но скоро же начиналось просветление, и наука с религией снова приходили к соглашению, и каждая, ведая свой предмет, жила и работала с уважением прав другой.

Новейшая наука ясно и категорично ограничила свою задачу и свою область. Областью своей она объявила исключительно явления и их законы, методом - наблюдение и основанные на нём логические выводы, которые всегда доступны проверке на опыте и потому никогда не переходят его границ. Наука - дело головы и удовлетворяет голову; наука отвечает на вопросы "как?" и "что?" и оставляет без разрешения не менее, а более важные вопросы человека: "от чего?" и "почему?"

Наука исследует, например, как из туманностей возникают солнца и планеты; но откуда взялась материя, имеет ли она бытие от себя или от кого другого, - об этом наука не знает и не спрашивает. Наука устанавливает результат, к которому ведёт развитие туманности; а вопрос о том, был ли этот результат заранее предвиден и предопределён, касается не науки, а философии и религии. Наука исследует, при каких условиях в организме возникает сознание, и следит за изменениями этого сознания до момента смерти, где оно исчезает из области наблюдения. Но кто настоящий носитель этого сознания - дух или материя, и принимает ли дух после смерти тела другую форму существования, - это вопросы, на которые нечего отвечать науке.

Такое положение для науки стали признавать такие противники спиритуалистического мировоззрения, как Ле-Дантек. Он в своей "Исповеди атеиста" восклицает: "да, непознаваемое для человека во вселенной несомненно есть; есть вопросы, на которые у науки нет ответов и никогда не будет! Но иначе и быть не может! Ведь мы знаем только материю, находящуюся в движении; мы присутствуем только при трансформациях движения; вот единственное, что раскрывает наука. Вопросы о происхождении самой материи, движения, жизни, вопросы о первом двигателе - источнике движения, - все это лежит вне ресурсов науки; всё это нам в научном смысле недоступно" [Исповедь атеиста. 2-е изд. М., 1911].

Научные гипотезы и философские построения в науке

Само собой понятно, что науке не запрещается создавать гипотезы относительно того, что лежит за исследованной ею областью; но при этом наука должна оставаться всё время

в границах опыта, т.е. в такой сфере, где исследования возможны при помощи средств, свойственных экспериментальной науке. Гипотеза постольку научна и полезна для науки, поскольку она является полётом мысли за пределы известного, но в указанном опытом направлении и в надежде добиться когда-либо подкрепления путём новых опытов. Но если гипотеза пускается наудачу за пределы возможного опыта, то перестаёт быть научной. Конечно, есть учёные, которые не хотят согласиться с таким положением науки и хотят в область научных изысканий ввести всё то, из чего слагается человеческое мировоззрение и чем интересуется человек. Такие учёные создают целые системы но не научных, а философских построений. Вооружившись методом и вспомогательными средствами наук, они выходят из области опытных наук; они пытаются решать задачи не на основе наблюдений и научных экспериментов; они перестают быть учёными и становятся философами. Иначе и быть не может. Как говорить от имени науки о том, что было, когда ничего не было; как говорить о начале мира и жизни, когда это вне всякого человеческого опыта и наблюдения. И хороший им урок дал в своей превосходный брошюре о "Двенадцатой заповеди" физик профессор Петроградского Университета Хвольсон О.Д., обличающий их в научном невежестве и утверждающий, что они пишут о том, чего не понимают [Весьма интересная брошюра проф. Хвольсона "Гегель, Геккель и Коссуг и двенадцатая заповедь" (СПб., 1911)].

Область религии и существенная важность ее решений для жизни и прогресса

Все эти вопросы, лежащие вне компетенции научного исследования, и являются предметом религиозных верований, в коих они получают свое определённое, авторитетное и ясное разрешение и уяснение. Религия как современных, так и самых древнейших народов и отвечала всегда на вопросы о начале бытия и виновнике его, о человеке - о смысле и цели его жизни и о будущей судьбе его. Оставляя науке область опытных наблюдений и в этой области самое широкое поле исследований и изысканий, религия берёт на себя обязанность уяснять сверхопытное бытие, разрешать загадки из сверхчувственного мира. А какое значение для жизни человеческой имеет разъяснение всех этих загадок, это не требует доказательств. Ими жило и волновалось человечество во все времена; без разрешения их оно не могло видеть смысла в своей жизни и от того или иного ответа на них зависела вся жизнь их, её направление и содержание. Даже самый прогресс науки в значительной степени обусловливается ответами религии на эти вопросы. На самом деле, если человек только "ком земли", как о нем хотят думать материалисты, или "ощипанный петух", как назвал его древнегреческий философ-циник Диоген, то ни о какой науке и речи не должно быть. Наука ведь имеет целью своею познать истину и в жизни её осуществить. Откуда возьмётся и зачем это стремление у "кома земли"? Для него важно не то, что истинно, а что приятно ему или, в лучшем исходе, что полезно ему. А полезное и истинное едва ли какой мудрец сможет свести к одному знаменателю. Поэтому материалистическая наука неминуемо принуждена бывает ползать по земле и не сметь поднять взоров своих к небу, решать вопросы о полезном, а не об истинном. Оставляя, таким образом, в стороне от себя целую громадную область человеческого ведения и интереса, материалистическая наука принуждается по длинному ряду больных, "проклятых" вопросов отвечать "ignoramus", а следовательно, не только не может претендовать на сообщение человеку цельного и его удовлетворяющего знания, а по необходимости постоянно должна приводить его любознательность ко всякого рода тупикам мысли и жизни. Поэтому не удивительно, что времена упадка веры не были временами расцвета просвещения и культуры. По словам поэта Гёте: "Все эпохи, в которых господствует вера в какой бы то ни было форме, блещут, подымают дух и плодотворны для современников и потомков. Наоборот, все эпохи, в которые безверие, в какой бы то ни было форме, одерживает плачевные победы, пусть даже временно они красуются в призрачном блеске, для потомства исчезают". Почти то же самое сказал в одном из писем наш писатель А.И. Эртель: "Я знаю, что есть вера в это (т.е. в Бога и в бессмертие. - М.Ч.), и знаю, что там только и цветет жизнь, где есть вера в это.

То есть цветёт не внешним образом, не посредством Эйфелевой башни и тому подобных чудес, а цветёт тем цветом, без которого "заглохла бы нива жизни"".

В силу всего вышесказанного, естественно, нельзя говорить о каком-либо антагонизме между религией и наукой, нельзя говорить, что наука атеистична. "Не наука нечестива, как думают многие, - говорит известный английский учёный социолог Спенсер, - а нечестиво пренебрежение к ней, нежелание изучать мир и творения, нас окружающие. Быть преданным науке значит - безмолвно преклоняться пред ней, признавать величие изучаемых предметов, а следовательно, величие и их Творца" [Воспитание умственное, нравственное и физическое. СПб., 1894].

Религиозность учёных