Каждый из нас, людей, обращаясь к самому себе, находит в себе явления, каких в физическом мире не встречает. Он в себе замечает мысли, чувствования, желания, впечатления, ощущения, хотения и т.п. состояния и явления, кои, хотя источником своим очень часто имеют мир материальный, но на явления его не могут быть сводимы и относятся к последним если не как причина к следствию, то, во всяком случае, как первичное ко вторичному, производному. Эти явления, в самих себе наблюдаемые, мы называем психическими. Самое существенное и в то же время самоочевиднейшее отличие их от физических явлений составляет, во-первых, то, что они суть состояния мои, мне принадлежащие и мною переживаемые, и я их познаю в себе не через исследование различными приборами и аппаратами, а через самонаблюдение; все же материальное существует вне меня и познается мною через обычное наблюдение. Во-вторых, все физическое имеет известную толщину, высоту, длину, или имеет определенную форму, или совершается в пространстве, или занимает место в пространстве, - т.е. к физическому всегда применимы категории протяженности. Из явлений психического мира ни к одному ни одна из категорий пространственной протяженности применена быть не может. Думать, что моя мысль может иметь объем, или чувство занимать известное пространство, или желания, впечатления совершаются или двигаются в пространстве, это какая-то очевидная несообразность.

Это различие между явлениями психическими и физическими настолько велико и очевидно, что учёные, даже позитивисты, всегда признавали его. Юм, один из основателей позитивизма XVIII столетия, говорит: "Может ли кто-нибудь постигнуть чувство, имеющее ярд длины, фут ширины и дюйм толщины? Поэтому мышление и протяженность - свойства друг с другом не совместимые". "Что единица чувствования (сознания) не имеет ничего общего с единицей движения становится более чем очевидным, как только мы поставим эти единицы рядом друг с другом". У Дж.С. Милля читаем: "Чувства и мысли не только совершенно отличны от всего того, что мы называем вещёством, но они находятся на совершенно противоположном полюсе..." Более категоричен проф. Ольмани. Он пишет: "между мыслью и явлением физического мира не только не существует никакого сходства, но мы не можем даже себе представить возможности подобного сходства..." А известный Тэн в сочинении "Свойства материи" открыто признался, что "сознание и воля лежат вне физической области".

Чтобы окончательно убедиться, что психические явления совершенно различны от материальных, достаточно принять во внимание такие факты: вниманием мы можем забыть о самой сильной, например, зубной боли, нисколько этим не ослабляя и не прекращая процесса физиологического разложения тела нашего; силой воли мы можем преодолевать инстинктивные телесные потребности: можем, например, заставить себя в течение нескольких суток не вкушать пищи; мы слышим, когда только хотим этого; мы часто смотрим, но не видим; мы все знаем случаи, когда вера и воодушевление помогают оздоровлению больного тела и когда, наоборот, чувствуется самая настоящая боль в оконечности, уже отнятой от организма, т.е. несуществующей более.

Отношение мозга к мысли

Впрочем, люди позитивного образа мыслей особенно не заботятся об отрицании факта разнородности психических и физических явлений. Их цель - объяснить происхождение духовных явлений из материальных причин, из отправлений тех или иных телесных органов, помимо души и с отрицанием ее. И в наши дни нередко слышится утверждение Фохта, что мысль есть такая же функция мозга, как желчь - печени и моча - почек. Запомнив эту фразу, мы позабыли, что ещё Бюхнер, не менее Фохта горячий материалист, назвал вышеприведенное сравнение "весьма неудачным". Он говорил, что мысль с желчью сравнивать нельзя. Желчь есть нечто весомое, осязаемое, видимое, следовательно, так же, как и печень, подлежащее чувственному наблюдению; мысль же - нечто невесомое, невидимое, следовательно чувственному наблюдению не подлежащее. Как же нечувственное может произойти от чувственного (мозга)?

На этот недоуменный вопрос Бюхнера принято у современных позитивистов отвечать указанием на то, что и в физическом мире вещёственное, материальное производит невещёственное, sui generis (в своем роде (лат.). - Ред.) духовное. Например, струны музыкального инструмента дают нематериальные звуки и даже целые арии. Но этим ответом вопрос не разрешается, а переносится лишь в другую плоскость. Как известно, без внешней посторонней силы никакой инструмент не издаст никаких звуков. Так и мозг. Он для мышления и вообще духовной жизни безусловно необходим, как и струны в гитаре; но не он есть виновник и производитель душевных явлений. Без него или при болезненном состоянии его душевная жизнь правильно функционировать не может. Это все равно как если бы артисту, хотя бы самому знаменитому, дали в руки разбитую скрипку и потребовали бы от него, чтобы он играл правильно. Но без внешней, для него посторонней силы мозг есть лишь мертвая масса и никаких психических явлений дать не сможет. Он необходимое условие и даже орудие, но не источник и причина душевной жизни, эту истину доказывают сами же отрицатели души, когда хотят выяснить, что и почему и каким образом в мозгу нашем производит душевные явления.

Одни из них утверждают, что душевная жизнь человека, та или иная интенсивность ее, зависит от величины или веса мозга: чем больше мозг и тяжелее он, тем человек умнее. Другие определяют умственное развитие человека отношением величины больших полушарий к остальным частям мозга: чем выше умственная способность, тех отношение величины полушарий к остальным частям мозга будет все больше и больше. Третьи всю важность полагают в обилии борозд и извилин в мозгу, поставляя её в прямо пропорциональное отношение к уму человека. Четвертые пытаются установить определенное отношение духовной работы человека к содержанию фосфора в мозгу. Немало говорится и другого в объяснение зависимости душевной жизни от мозга. Для утверждения каждого из этих мнений приводится достаточное количество фактов и примеров. Но всякий, утверждающий себя, немало приводит случаев, примеров, опровергающих или ослабляющих положение другого. Все же они разнообразием своих суждений и обилием взаимно опровергающих примеров доказывают лишь одно: что между мозгом и умственной работой человека есть, действительно, соотношение, но это соотношение условия, а не причины; причина же лежит где-то вне мозга; она есть какая-то посторонняя для него и им владеющая сила - то, что мы называем душой.

Образование элементарных психических явлений

К признанию души мы ещё увереннее придем, когда рассмотрим процесс появления у нас самого элементарного психического явления - ощущения.

Как образуются у нас самые элементарные ощущения? Материалисты утверждают, что ощущения суть результат раздражения нервов человека. Нерв наш, получая соответствующее раздражение, передает его мозгу, и здесь это молекулярное раздражение мозга превращается в психическое состояние, порождает психические процессы.

Но может ли физическое порождать психическое? Известный физиолог Бунд так отвечает на это. "По закону причинности мы можем говорить о причинной связи двух явлений только в том случае, когда действие может быть выведено из причины по определенным законам. Такое выведение возможно только в однородных процессах... Так, например, падение какой-либо тяжести с определенной высоты производит двигательное действие. Ясно, что о такой эквивалентности между нашими психическими деятельностями и между сопровождающими их физиологическими процессами не может быть и речи. Действиями последних всегда могут быть только процессы физического характера..." Другой учёный, немецкий физиолог Дюбуа-Реймонд говорит: "движение может производить только движение. Механическая причина всецело переходит в механическое действие. Психические процессы, совершающиеся в мозгу наряду с материальными, не имеют поэтому для нашего рассудка достаточно основания, они стоят вне закона физической причинности". Известный физик Тиндаль утверждает: "Даже и в том случае, если бы мы достигли до уяснения себе движений в мозговых фибрах, сопровождающих наши впечатления, нам бы оставалось ещё объяснить, каким путем в нас является сознание наших впечатлений. Между сознанием и всевозможными модификациями органа навсегда остается бездна, через которую не в состоянии перешагнуть никакой материалист, так как перед ним здесь является нечто совершенно отличное по существу от превращения одного движения в другое". Недаром знаменитый физиолог Клад-Бернар любил говорить про психические явления, что "вещёство лишь обнаруживает явления, которых само не производит.

На самом деле, представим, что в мозгу получилось переданное ему от соответствующего нерва известное раздражение или изменение. Что же дальше? Ведь для мозга все совершилось. Но что или кто увидит, поймет это мучившееся в мозгу? Что или кто об этом изменении доложит тому другому, для которого это изменение необходимо? Как бы ни отвечали на эти вопросы разными аналогиями, одно остается всегда несомненным, что к возбужденному нерву должно нечто присоединиться для того, чтобы образовалось ощущение, - что должно быть ещё нечто - х, что должно сознать ощущение, именно как ощущение, притом ощущение известного качества и силы и как мое ощущение и полученное мною от определенного раздражения. Прибавим к этому ещё то, что, как вычислил знаменитый физиолог Гельмгольц, от раздражения мозга до восприятия ощущения его проходит довольно значительно времени - от 1/10 до 1/20 секунды. Куда, на что тратится это время? Ответ, по его убеждению, может быть один: на чисто психическую работу - на осознание мозгового процесса духовной силой... Без предположения души, мы, скажем словами проф. Авенариуса, будем принуждены приписать сознание даже атомам...", что сделал известный германский учёный Э. Геккель. Это последний и самый естественный выход из материализма - признать сознание у бессознательного, приписать духовность материальности, т.е. дойти до абсурдного contradictio in adiecto... (Внутреннее противоречие (лат.) - Ред.)

Субстанциональность души

Итак, наличность так называемых психических явлений и безусловнейшая невозможность вывести их из природы телесной с необходимостью заставляет нас говорить о душе как виновнице духовной жизни человека, как основном начале ее. Но что такое душа? Есть ли это определенная духовная субстанция или лишь некий агрегат, совокупность отдельных представлений, непрерывно сменяющаяся связь процессов или атомов?