Не в страстях иждивать надо время настоящей жизни, а в постоянном размышлении о бесконечной любви к нам Спасителя, нас ради пострадавшего и вечные обители покоя и радости нам уготовляющего на небесах, и в возможном соответствии с нашей стороны Его любви — чрез возлюбление Бога всем сердцем и ближнего как себя.

Враг усиливается не давать нам спокойно, невозмутимо пользоваться премирными дарами веры {молитвы, таинств), всячески нас и возмущает и запинает, обольщая всеми возможными средствами умы и сердца наши — так что одною рукою надо просить милостей Божиих, а другою врагов отгонять.

За всякую истину стой твердо, до крови и говори врагу всезлобному: знаю, за что стою, вем, Емуже веровах (2 Тим. 1, 12).

Я же свыше премудрость, прежде всех мирна, благопокорлива, несумпеппа, нелицемерна (Ср.: Иак. 3, 17). Разумей: если ты от какого–либо движения сердечного испытываешь тотчас смущение, стеснение духа, то это уже не свыше, а с противоположной стороны — от злого духа. Скорее изменяйся к лучшему, и по мере того, как будешь преуспевать во внутреннем мире, благопокорности Промыслу, неусумняемости, нелицемерности, ты будешь все мудрее и мудрее.

Начертать порядок и характер занятий по училищу и строго следовать ему. Посвятить себя совершенно образованию мальчиков; полюбить их, обращаться с ними всегда кротко, ровно, степенно, с приличною важностию.

Маминька своею простотою, смирением, незлобием крайне смиряет мою гордость.

Не любишь ты бесчестия Христова, не носишь Его поношения в матери своей, в ее простоте и небрежном положении волос. Вспомни, каков был Христос на суде и на кресте, как бесчестен был вид Его, умален паче всех сынов человеческих (Ср.: Ис. 52, 14). Ради такого вида Христова люби всякий смиренный вид человеческий.

Почитаю в матери моей виновность бытия моего, любовь материнскую, труды безмерные, для меня в юности подъятые, — ее кротость, смирение, простоту, нежность сердца (слезы о грехах и от сочувствия другим). Все добродетели в ней есть; и твое положение — есть плод ее молитв и награда для ней от Бога.

Слушать сердцем льстивые диавольские внушения, возмущаться и терзаться духом и не спать ночи; или заткнуть мысленный слух для его внушений, быть покойным днем и ночью. Что лучше? — Борись и внимай себе со всякою осторожностию.

Хоть внешнее небрежно, но внутреннее в порядке и прекрасно — что, собственно, и дорого; а этого для нас и довольно. Но ты ищешь наружности: о лицемер! О враг! О нелепые козни!

Страсти обычно возбуждает враг в сердце человека из–за чего–нибудь ничтожного или кажущегося противным самолюбию человека, хоть если смотреть здраво, с христианской точки зрения и даже с точки зрения здравого, философского разума, это вовсе не противно. Всякая страсть потому непременно есть обман или прелесть. Мучения, причиняемые каждою страстию, должны вразумлять подверженных страстям всеми мерами внимать своему сердцу и отражать приступы страстей, лишь только они приразятся.

Всяк человек в землю пойдет, отнюдуже и создан бысть (Ср.: Быт. 3, 19). Почто убо гордится земля и пепел (Быт. 18, 27)?

Господу угодна молитва теплая, покойная, твердая, сознательная, уверенная.

Мало ли какое зло бывает у тебя на душе, но не все, что есть в печи, на стол мечи. Да будет оно одному Богу известно, ведующему все тайное и сокровенное, а людям не показывай всех своих нечистот, не заражай их дыханием сокрытого в тебе зла: затвори печь, пусть дым зла замрет в тебе. Богу поведай печаль свою, что душа твоя полна зла и жизнь твоя близка к аду (Ср.: Пс. 87, 4), а людям являй лицо светлое и ласковое. Что им до твоего безумия? Или же объяви свою болезнь духовнику или другу своему, чтобы они тебя вразумили, наставили, удержали.