Вот эту истину и нужно нам твердо помнить и привить ее к нашему сердцу. Оплодотворенное ею сердце получает способность правильного разумения того, что без этого разумения будет неизбежно и бесплодно угнетать нас. Эта истина, усвоенная сердцем, укажет нам и тот путь духовного действования, по которому идти призывает нас наш единственный Вождь и Учитель.

Письмо мое, по обыкновению, растянулось сверх желанной меры, а потому я не буду утомлять вас теми домыслами и соображениями, которые толпятся у меня в голове, и закончу беседу с вами краткой выпиской из 6-й главы 2-й Маккавейской книги. После повествования о жестоком религиозном гонении, воздвигнутом против иудеев царем Антиохом, автор названной книги обращается со следующим увещанием к своим читателям:

"Тех, кому случится читать эту книгу, прошу не страшиться напастей и уразуметь, что эти страдания служат не к погублению, а к вразумлению рода нашего... Ибо не так, как к другим народам, продолжает Господь долготерпение, чтобы карать их, когда они достигнут полноты грехов, не так судил Он о нас, чтобы покарать нас после, когда уже достигнем до конца грехов. Он никогда не удаляет от нас Своей милости и, наказывая несчастьями, не оставляет Своего народа" (12:14-16).

Будем молиться, чтобы эти утешительные слова, сказанные об Израиле, могли быть отнесены и к нашему многострадальному народу в наступившие годы духовных и материальных бедствий.

Вложим также себе в сердце трогательное и ободряющее слово ап. Петра: "Возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного, но как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и восторжествуете" (1 Пет.4:12-13).

Прошу молитв. Да хранит всех нас Господь.

Любящий вас брат о Господе.

P.S. По поводу возмущения и негодования против притеснений, насилий и всяких неправд, чинимых теми, "иже во власти суть"{185}, мне вспомнился случай, приключившийся со мною в конце 1918-го или в начале 1919-го года. Прохожу я как-то по улице и вижу большой плакат, какие тогда почти ежедневно появлялись на стенах домов. Крупным и жирным шрифтом возвещалась очередная "тактическая" ложь, глубоко возмутившая меня. У меня готово было сорваться какое-то бранное или, по крайней мере, резкое слово по адресу сочинителей, но вдруг совершенно неожиданно для меня откуда-то из тайников души всплыли на поверхность моего сознания слова ап. Иуды, никогда раньше не прилагавшиеся мною к жизненным явлениям: "Михаил Архангел, когда говорил с диаволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного (по славянски "хульна") суда, но сказал: "да запретит тебе Господь"" (Иуд.9).

И вместе с тем какой-то внутренний голос явственно сказал мне: "не хули их, они орудие Божие; хуля их, будешь хулить Пославшего их; прими посланное как от руки Божией и терпеливо и уповательно неси крест, кто бы ни был орудием испытания, непрестанно и твердо памятуя о Промышляющем и Действующем во спасение верных".

Я принял и припомнившийся внезапно текст Писания, и тайный голос, как некоторое откровение, коим руковожусь с тех пор, поддерживая мир души своей в самые тяжелые минуты личной, общественной и церковной жизни. И когда дух осуждения, негодования или уныния начинает приступать к моему сердцу, я вспоминаю наставление, полученное при чтении плаката, и смущаемая душа успокаивается, возвергая печаль свою на Господа, поражающего и врачующего{186}.

16/29 июня 1925 г. 

Письмо восьмое

6 августа 1923 г. Преображение Господне

Дорогие друзья мои!