Это все вместо того, чтобы поупражняться в терпении, довериться Тебе, Твоему мудрому отеческому водительству, предоставить Тебе, Господи, "имиже веси судьбами" спасти нас. У нас этой добродетели противостоит злое неразумное упрямство, желание в любом случае настоять на своем, и как часто из-за ничтожных пустяков теряется всякий мир. "Ни за что не уступлю, ничего и ни в чем!" — вот лозунг нашего упрямства и жестокосердия, с которым мы живем: не уступлю ни клочка земли на общем огороде, ни крохотного пространства на общей кухне, ни даже какого-то "своего" места в храме, зло буду выталкивать человека, осмелившегося встать на "мое" место, или негодовать на него, если не удастся выжить, вместо молитвы. Не уступлю места на клиросе, не уступлю другому, если что читаю во время богослужения, не уступлю в споре, хоть и явно понимаю свою неправоту.

Даже до суда доходим мы в своей неуступчивости, в нашем чрезмерном пристрастии ко всему земному, нашем сутяжничестве, забывая и даже не зная заповеди Спасителя, потому что не читаем Евангелия."…И кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду…" (Мф. 5, 40).

Господи! Как далеки мы от этой заповеди! Прости наше безрассудное злое упрямство!

А задумывались ли вы, почему это мы стали такие обидчивые? Это все происходит от отсутствия кротости и смирения в наших сердцах! Обидчивость происходит от "самоцена", потому что каждый из нас мнит, что он "нечто" и "нечто немаловажное", и потому, когда кто дерзнет не воздавать нам должного, кипятимся и обижаемся до слез и ссор и замышляем отмщение (святитель Феофан Затворник). Вот этот "самоцен", это "нечто" и надо разорить и выбросить в окно, как говорит епископ Феофан, тогда и образуется в духе какая-то опора внутреннего мира. А мы-то думали, что обижаемся потому, что мы такие уж необыкновенно чувствительные, нежные натуры, а кругом бесчувственные, зложелательные грубияны.

Есть еще одно свойство кротости, которое уже совсем превосходит наше разумение — это исходящее из сердца искреннее доброжелательство врагам своим по заповеди Спасителя: "…Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас… и молитесь за обижающих вас…" (Мф. 5, 44). Есть ли эти чувства в сердцах ваших? Нет, Господи, это совсем кажется нам неудобоисполнимым. Мы еще как-то терпимо можем относиться к тем, кто нас любит, кто благодетельствует нам. Но это общечеловеческое свойство, "ибо и грешники любящих их любят" (Лк. 6, 32).

А христианская добродетель заключается в том, чтобы не только не ненавидеть врага, а даже любить его, благодетельствовать ему, молиться о нем Богу, то есть видеть в нем ближнего своего, такого же, как каждый из нас, призванного ко спасению, но духовно недугующего, а потому нуждающегося в нашей помощи и даже служении ему.

Мы в ненависти и раздражении желаем всяческих несчастий ближним, злорадствуем тайно и явно, если наши обидчики и враги терпят какие-то бедствия, и еще осмеливаемся думать и говорить, что они еще и больших несчастий заслуживают, а может, кто в душе даже и смерти желал своим недругам, или, что уж совсем страшно, радовался смерти своих недругов и горю их родных.

Вот как мы должны поступать с теми, кого мы считаем своими мучителями и врагами. Послушайте, что говорит Иоанн Златоуст: "Восстанет ли кто против нас, мы будем смиренны; станет ли кто поступать нагло, мы будем услужливы; будет ли кто язвить нас насмешками и ругательствами, не будем отвечать тем же, чтобы мщением за себя не погубить себя".

По оценке людей, кроткие — это наиболее беззащитные, гонимые. Однако Господь обещает стяжавшим кротость то, что "они наследуют землю"! И это уже проверено веками! В первые века христианства, казалось, они должны были быть истреблены яростью язычников, однако наследовали землю, которой раньше владели гонители. И в селениях праведных кроткие получают благость от Господа "на земле живых".

Сподоби и нас, Господи, прежде конца покаяться, принести Тебе как достойный плод покаяния кроткое и смиренное сердце и получить духовное наследие в селениях праведных.

Какова же следующая ступенька к совершенной радости у христианина?

Четвертая заповедь блаженства

Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся