Посему будем непрестанно понуждать себя на время внутренно быть милосердными… И надобно не только это внутренне наше милосердие хранить, но, когда призывают настоятельства, не вознерадеть и о том, чтобы доказать свою … А где нет возможности — любовь к ближнему совершать в делах видимых телесно, там достаточно перед Богом любви нашей к ближним, совершаемой только душою» (ДII — 691, 692).

Что это за любовь? — спросим мы еще — «совершаемая только душою?» Один рассказ из жизни Арсения Великого приоткрывает нам тайну это любви святых.

«Однажды некоторые Отцы пришли из Александрии к авве Арсению для свидания с ним. Авва Арсений отказался от свидания, опасаясь, чтоб и другие не начали приходить и беспокоить его; в то время он находился на горе Тройской. Отцы возвратились, огорченные. За этим последовал набег варваров; старец оставил горы и перешел для жительства в Нижний Египет. Услышав это, отцы опять пришли для свидания с ним. Старец принял их радушно. Известно ли тебе, сказали они, авва, что мы приходили к тебе в Тройскую гору? Старец отвечал: вы, после того как я не принял вас, ели хлеб и пили воду, а я — поверь мне, сын мой, не вкусил ни хлеба, ни воды, даже не присел, но пребыл в молитвенном подвиге о вас, доколе мне не было открыто, что вы возвратились к себе благополучно. Посетители пошли от него, утешенные» (От. — 52).

Об этом святом еп. Игнатий Брянчанинов пишет так: «он совместил в любви к Богу любовь ближнему и возвел вторую на высоту таинственного подвига, превысшего дел, совершаемых при посредстве тела» (От. — 52).

В этих словах точная характеристика «любви, совершаемой только душою», в которой жили Отцы.

А вот рассказ Патерика о любви, в которой участвовало и тело.

«Авва Агафон!1 шел в город для продаж рукоделия и на дороге увидел лежащего прокаженного: Прокаженный спросил его: куда идешь? Иду в город, отвечал авва Агафон. Прокаженный сказала: «окажи любовь, снеси и меня туда». Старец поднял его, на плечах своих отнес в город. Прокаженный сказал ему: положи меня там, где будешь продавать рукоделие твое. Старец сделал так. Когда он продал одну вещь из рукоделия, прокаженный спросил его: за сколько продал ты это? За столько–то, отвечал старец. Прокаженный сказал: купи мне хлеб. Когда старец продал другую вещь, прокаженный спросил его: это за сколько продал? За столько–то, отвечал старец. Купи мне еще хлеб, сказал прокаженный. Старец купил. Когда авва распродал все рукоделие и хотел уйти, прокаженный сказал: окажи любовь, отнеси меня туда, где взял. Старец исполнил это. Тогда прокаженный сказала: благословен ты, Агафон, от Господа на небеси и на земли. Авва оглянулся на прокаженного и не увидел никого: это был Ангел Господень, пришедший испытать старца» (От. — 60).

В другом своем Слове св. Исаак Сирин еще раз возвращается к этому вопросу: «Исполнение долга любви телесными услугами принадлежит к деятельности мирян или иноков, но недостаточных, не пребывающих в безмолвии (т. е. в полном затворе) или и безмолвствующих, но коих безмолвие соединено с сожительством с единомысленными братиями, а потому и с постоянными выходами из келии и принятием братий в келию. Для таких хорошо и достохвально (являть любовь к братии телесными делами)«… «Ясно, в чем должна заключаться помощь, пребывающих в безмолвии (в полном затворе): в вспоможении словом и принесении за нас молитвы» (он же). «Немоществующих и опечаленных сердцем утверди словом и всеми средствами, находящимися в твоей власти, и та десница, которая носит все, будет поддерживать тебя. Прими участие трудом молитвы и скорбью твоего сердца в огорченных сердцем, и отверзется источник милости пред прошениями твоими» (он же — От. 310, 313, 342).

Таким образом, по учению одного из величайших Отцов–аскетов, только те, кто находятся в полном монашеском затворе, освобождаются от обязанности исполнения долга любви телесными или материальными услугами. Это те, которых, например, в прежних русских монастырях было, может быть, всего несколько человек. Таким оставлялось величайшее и нужнейшее для всех дело: служение любви «трудом молитвы и скорбью сердца».

«Служение безмолвника — плач пред Богом и ходатайство о своих грехах и немощах, о грехах и немощах всего человечества» (еп. Игнатий Брянчанинов От. 423).

Святые удалялись от страстей не только своих, но и всего мира, чтобы взойти за этот мир на крест молитвы. Бегая заразы общечеловеческого тления, они имели власть и право уходить в свое безмолвие, чтобы в нем отстаивать действительность и непрекращаемость совершенной любви.

«Мы бегаем не людей, которые с нами одного естества, а пороков, ими творимых» (преп. Серафим Д.). «Никого не обличай, не поноси даже и крайне худых, по жизни своей. Распростри одежду свою над падающим и покрой его. Знай, что для этого нам и надобно не выходить из келии, чтобы не знать худых дел человеческих, и тогда, в неведении ума своего, во всех видеть людей святых и добрых» (св. Исаак Сирин ДII — 755).

Так и Господь наш и Бог Иисус Христос, являя Свою к нам любовь, пострадал за все человечество» (св. Максим Исповедник ДIII — 187).

«Состояние и закон душ совершенных — непленяемое сердце, совершенная любовь, источник смиренномудрия… Христово волнение… молитвенник о мире как бы насильно преклоняющий Бога на милость… спасатель человеков… подражатель Владыки» (св. Иоанн Лествичник ДII — 501).