— В могиле у тебя хоть ноги протянуты. Какие же муки! В мире сегодня много горя, потому что боеприпасы производят, а людей бросили на произвол судьбы. В Африке я видел, как люди едят верблюжий помет. Человеческие тела там не похожи на тела. Как лягушки. Грудная клетка как корзиночка из прутиков. Почему мне больно? У нас есть все, и поэтому нам не больно за других. А еще в рай хотим попасть...

Когда я в 1958 г. приехал в монастырь Стомион, то в Конице был один протестант, который благодаря экономической поддержке из Америки совратил в протестантство восемьдесят семей. Он даже успел построить им молитвенный дом для собраний. Несчастные люди находились в большой нужде, великая нищета вынуждала их становиться протестантами, потому что последние помогали им материально. Как-то раз один из этих несчастных сказал мне: "Да я не только протестантом, но и евреем стать готов, потому что нахожусь в нужде". Услышав это, я сказал: "Надо что-то предпринимать". Собрал людей, которые, имея некоторый материальный достаток, могли помочь другим, и поговорил с ними. Они, бедные, были тогда людьми совершенно мирскими, но имели добрую настроенность. В частности, один из этих людей, несмотря на то, что вел совершенно мирской образ жизни, имел широкое сердце. Я, когда впервые увидел его, сказал: "Снаружи выглядит гнилушкой, но внутри есть добрая лучина". Итак, мы решили собрать какие-то деньги и раздать их бедным семьям. Я посоветовал имевшим достаток самим идти к бедным и раздавать им деньги, для того чтобы и сами они пришли в умиление и получили пользу. Так их сердце, будь оно и каменным, смягчалось, становилось человеческим. Так им открывалась райская дверь. В короткое время все эти благодетели изменились, потому что они видели то горе, которое жило [рядом с ними], и их уже не тянуло развлекаться по клубам и танцулькам. "Ты, — говорили они, — нас разоружил. Как мы теперь пойдем развлекаться?" Они и к церкви приблизились, а об одном из них я после узнал, что он даже стал певчим. Но и те восемьдесят семей по Благодати Божией одна за другой вернулись в Православие. Когда потом приехали американские протестанты, чтобы посмотреть, чего добился протестант-проповедник, то они подали на него в суд, потому что последователей у него уже не было!

— Геронда, одни, имея нужду, не стесняются просить помощи, другие же ничего не говорят.

— Многие стыдятся и не хотят портить свою репутацию. Такие люди нуждаются в помощи больше, чем другие. И правильнее помогать [в первую очередь] им. Я знаю двух врачей, у которых, когда случилось какое-то несчастье, не было денег даже на аспирин. Человек, имеющий любовь, не довольствуется лишь тем, чтобы давать тому, кто по просит у него милостыни, но и сам ищет людей, находящихся в нужде, чтобы поддержать их. Моя мать очень старалась делать это.

Критерий любви

Если человек имеет [достаток] и подает милостыню, то невозможно понять, есть у него любовь или нет, потому что он может давать не от любви, но для того, чтобы избавиться от каких-то вещей. Любовь видна, когда человек дает, сам находясь в лишении. Допустим, я считаю, что у меня есть любовь. Бог для того, чтобы испытать мою любовь, посылает мне бедняка. Если у меня есть, к примеру, двое часов — одни хорошие, а другие немного испорченные — и я отдам бедняку испорченные, то это значит, что моя любовь второго сорта. Если я имею настоящую любовь, то отдаю бедняку хорошие часы. Однако впутывается ущербная логика, и мы говорим так: "Хорошие, что ли, отдавать? Да для него, раз у него вообще нет часов, хорошими будут и старые". И я отдаю ему старые часы. Но когда ты даешь старое, то в тебе еще живет ветхий человек, если же ты даешь новое, то ты человек возрожденный. Состояние же, когда ты оставляешь у себя и старые и новые и не даешь вообще ничего, является адским.

— Геронда, как выйти из этого состояния?

— Надо размыслить так: "Если бы на месте нищего был Сам Христос, то что я дал бы Ему? Безусловно, самое лучшее". Так человек понимает, какова настоящая любовь, принимает твердое решение [следовать ее принципам] и в следующий раз отдает лучшее. Вначале ему может быть немного трудно, но, подвизаясь таким образом, он достигает такого состояния, что, помогая другим, отдает и старое и новое. Сам он хотя будет и вовсе без часов, зато с Христом внутри и будет слышать сладкий стук своего сердца, играющего от божественной радости. Если у тебя "взимают ризу", а ты отдаешь и ту срачицу, что имеешь[104], то тебя потом оденет Христос. Если тебе больно за какого-то несчастного и ты помогаешь ему, то подумай, на какую бы ты пошел жертву, если бы Сам Христос был на его месте. Так человек сдает экзамены. В лице своего ближнего верующий видит Христа. А Христос Сам говорит, что, делая что-то одному из несчастных, вы тем самым делаете это Мне[105]. Конечно, каждому подобает воздавать соответствующую ему честь, но любовь должна быть для всех одна и та же. Министр и нищий, генерал и солдат занимают в сердце человека верующего одинаковое место.

— Геронда, почему иногда бывает так, что человек благодетельствуемый неуважительно ведет себя в отношении к тому, кто ему помогает?

— Встревает диавол и подзуживает того, кому мы помогли, дурно вести себя по отношению к нам, чтобы мы разгневались. [Сделанное нами] добро мы при этом теряем. Человек не виноват, его подстрекает диавол для того, чтобы лишить нас всего. Делая добрые дела, имейте всегда такое чувство, что вы обязаны их делать, и будьте готовы встретить искушение, чтобы вы не потеряли то добро, которое сделали, и весь прибыток с этого добра был вашим. Например, человек жертвует какие-то деньги, не желая выставлять это напоказ. Но встревает искуситель и подстрекает других сказать ему: "Ведь ты сребролюбец: ничего не пожертвовал, а такой-то сделал то, такой-то — другое". Так диавол вынуждает этого человека "смиренно" ответить: "Так ведь и я сделал некую малость. Устроил... больницу". Или же враг побуждает его разгневаться и выдать: "Кто, я?! Я, человек, сделавший и то и сё?!" И так он теряет... всё. Или диавол подтолкнет того, кому человек оказал благодеяние, сказать ему: "Скряга! Эксплуататор", чтобы благодетель ответил: "Кто, я, что ли, эксплуататор? Я, человек, сделавший тебе добро, оказавший тебе такое благодеяние?" — "Ах, он неблагодарный, — скажет он потом, — ведь я, конечно, не хотел, чтобы он говорил мне "спасибо", но уж по крайней мере мог бы признать [то, что я его благодетель]!" Однако если человек ждет признания своих заслуг, то он теряет все. Если же сделавший благодеяние в добром помысле скажет так: "Даже хорошо, что он забыл добро, которое я ему сделал" или так: "Может быть, он был расстроен или устал и потому разговаривал в таком тоне", то он оправдывает ближнего и не теряет сам. Когда мы не ждем воздаяния, то имеем чистую мзду. Христос сделал для нас все, а мы Его распяли. Как мы поем в храме? "За манну желчь"[106]. Итак, будем всегда стараться делать добро, не ожидая за него воздаяния.

Дающий приемлет божественную радость

Две радости имеются у человека: одна — когда он принимает, и другая — когда дает. Радость, которую испытывают, отдавая, несравнима с той, которую ощущают, что-то принимая. Человеку, для того чтобы понять, верно ли он преуспевает в отношении духовном, должно прежде всего испытывать себя, радуется ли он, отдавая, а не принимая. Расстраивается ли, когда дают ему, и переживает ли радость, когда дает сам? И потом, если он правильно трудится в духовном отношении, то, делая какое-то добро, он никогда его не запоминает, но никогда не забывает даже самое малое добро, сделанное ему. Он не может закрыть глаза даже на самое ничтожное благодеяние других по отношению к нему. Сам он, может быть, подарил кому-то целый виноградник и забыл об этом. Но одну виноградную гроздь, данную ему из подаренного им же самим виноградника, он не может забыть никогда. Или, может быть, он дал кому-то много резных деревянных икон и этого не помнит. Если, однако, этот "кто-то" подарит ему одну иконочку, запаянную в пластик, то он придет в умиление от этой иконочки, несмотря на ее малую цену, и с благодарностью будет потом думать, как за это отплатить. Он может построить целую церковь, пожертвовать землю под строительство и забыть об этом. То есть правильный духовный путь таков: забывать добро, сделанное тобой, и помнить добро, сделанное тебе другими. Пришедший в такое состояние становится человеком, Божиим человеком. Если же кто-то все время забывает добрые дела, сделанные ему другими, и помнит добрые дела, сделанные им самим, то это делание противоположно тому, которого хочет Христос Но и расчеты вроде: "Ты мне дал столько-то, а я тебе столько-то" — это мелочный базар. Я стараюсь дать тому, кто находится в большей нужде. Я не мелочусь по базарному типа: "Такой-то дал мне эти книги, теперь я ему столько-то должен, надо отдавать, чтобы расплатиться". Или: "Если другой мне не дал ничего, то и он от меня ничего не получит". Это правда человеческая.

Тот, кто что-то берет, принимает радость человеческую. Тот, кто дает, приемлет божественную радость. Мы приемлем божественную радость даянием. Например, кто-то дает мне книгу и в это время он радуется духовно, божественно, я же, взяв книгу, радуюсь по-человечески. Отдав эту книгу другому, я тоже возрадуюсь божественно, а тот, кто ее от меня получит, возрадуется по-человечески. Отдав ее, в свою очередь, другому, испытывает божественную радость и он, а человеческую радость ощущает тот, следующий, кто ее примет. Но и он, если отдаст ее кому-то, возрадуется божественно и так далее. Видите, как от одной вещи многие люди могут испытывать радость и божественную и человеческую?

Надо выучиться радоваться, подавая. Человек занимает верную позицию, если он радуется, подавая. Он "подключен" тогда ко Христовой "сети" и имеет божественную радость. Радость, которую он испытывает, раздавая что-то или в чем-то помогая, содержит в себе божественный "кислород". Но когда человек радуется тому, что он принимает, или тому, что другие жертвуют собой ради него, то в его радости есть зловоние, удушье. Люди, которые, не принимая в расчет свое "я", отдают себя другим, будут очень скоро судить нас. Какую же радость испытывают они! Им покровительствует Христос. Но большинство людей радуется, принимая. Они лишают себя божественной радости и потому испытывают муку. Христос приходит в умиление, когда мы любим нашего ближнего больше, чем себя, и исполняет нас божественным веселием. Смотри, Он не ограничился заповедью "возлюбиши ближнего своего, яко сам себе"[107], но принес Себя в жертву за человека.