— Можно, но надо, чтобы государство, Церковь зашевелились — чтобы люди узнали о тех последствиях, к которым приведёт недостаток рождаемости. Священники должны объяснить людям, что закон об абортах противоречит заповедям Евангелия. Врачи — со своей стороны — должны говорить о тех опасностях, которым подвергается делающая аборт женщина. Посмотри: европейцы, имея воспитанность, передали её в наследство и своим детям. Мы же, имевшие раньше страх Божий, потеряли его и не оставили в наследство будущему поколению ничего. Поэтому сейчас мы разрешаем аборты, узакониваем гражданский брак...

Если евангельскую заповедь нарушает один человек, то ответственность падает на него одного. Однако если что-то противоречащее заповедям Евангелия становится государственным законом, то гнев Божий приходит на весь народ — для того чтобы его воспитать.

Глава вторая. О роли матери в воспитании детей

Материнская любовь

— Геронда, как-то раз Вы сказали нам, что от любви человек растёт, зреет.

— Просто любить кого-то — это ещё мало. Надо любить человека больше, чем себя самого. Мать любит своих детей больше, чем себя. Для того чтобы накормить детей, она остается голодной. Однако радость, которую испытывает она, больше той радости, которую испытывают её дети. Малыши питаются плотски, а мать — духовно. Они испытывают чувственный вкус пищи, тогда как она радуется духовным радованием.

Иная девушка до замужества может спать до десяти часов утра и при этом ещё рассчитывать на то, что мать подогреет ей молоко для завтрака. Сделать какую-нибудь работу такой девушке лень. Она хочет жить на всём готовеньком. Хочет, чтобы все её обслуживали. К матери у неё претензии, к отцу претензии, а сама наслаждается бездельем. Несмотря на то что в её [женской] природе есть любовь, она не развивается, потому что не переставая принимает помощь и благословение от матери, от отца, от братьев и сестёр. Однако, став матерью сама, она начинает походить на самозаряжающееся устройство, которое чем больше напрягается в работе, тем больше заряжается — потому что в ней не переставая работает любовь. Раньше, дотронувшись до чего-нибудь грязного, она испытывала чувство брезгливости и тщательно мыла руки с душистым мылом. А сейчас, когда её младенец наложит в штанишки и их надо отстирывать, она испытывает такое чувство, словно берёт в руки мармеладные конфеты! Брезгливости она не испытывает. Раньше, когда её будили, она громко выражала недовольство тем, что её побеспокоили. Сейчас, когда её ребёнок плачет, она не спит всю ночь, и ей это не трудно. Она заботится о своём младенце и радуется. Почему? Потому что она перестала быть ребёнком. Она стала матерью, и у неё появились жертвенность, любовь.

Надо сказать и о том, что мать достигает большей любви и жертвенности, чем отец, поскольку отцу не представляется столько благоприятных возможностей приносить себя в жертву. Мать мучается с детьми, возится с ними больше, чем отец, но одновременно она "подзаряжается" от детей, отдаёт им всю себя. А отец и не мучается с детьми так много, как мать, но и не "подзаряжается" от них, поэтому его любовь не столь велика, сколь любовь материнская.

Сколько же матерей приходят ко мне в слезах и просят: "Помолись, отче, за моего ребёнка". Знаете, как они переживают! От немногих мужчин можно услышать: "Помолись, мой ребёнок сбился с пути". Да вот и сегодня приходила одна мать с восемью детьми. С каким же трепетом эта бедняжка подталкивала своих малышей вперёд и выстраивала их в рядочек, чтобы все они могли взять благословение. Увидеть отца, ведущего себя подобным образом, — большая редкость. И Россия удержалась благодаря матерям. Отцовское объятие — если в нём нет Благодати Божией — сухо. А объятие материнское — даже без Бога — имеет в себе молоко. Ребёнок любит своего отца и уважает его. Но и эта любовь к отцу увеличивается от нежности и тепла материнской любви.

Правильное отношение к бездетности

Если не имеющая детей женщина не относится к своему положению духовно, то она страдает. Как же я намучался с одной женщиной, не имевшей детей! Муж этой несчастной занимал высокий пост. Ей принадлежало несколько домов, которые она сдавала внаём. Кроме того, у них был большой дом, в котором она жила с мужем, взявшим за ней в своё время немалое приданое. Но всё ей было в тягость: и на рынок сходить, и пищу приготовить... Да и не умела она готовить-то. Сидя дома, звонила в ресторан и оттуда ей приносили готовые кушанья. Всё у неё было, однако она терзалась, потому что ничего её не радовало. Целыми днями она сидела дома: то ей было не так, это — не эдак. Одно делать скучно, другое — тяжело... Потом её начинали душить помыслы, и она была вынуждена пить таблетки. Её муж брал работу на дом, чтобы ей было повеселей, а она, не зная, чем убить время, стояла у него над душой. Конечно, она надоела этому бедняге: ведь, помимо всего прочего, человеку надо было и работу выполнять! Встретившись с ней, я ей посоветовал: "Не сиди ты целыми днями дома! Ведь так ты совсем заплесневеешь! Сходи в больницу, посети больных..." — "Да куда я там, отец, пойду? — ответила мне она. — Разве мне такое дело по силам!" — "Тогда, — говорю, — сделай вот что: как придёт время читать первый час, читай его, потом в свое время читай третий час и так далее[37]. Положи и один-другой поклончик..." — "Не могу", — отвечает. "Эх, — говорю, — ну тогда берись-ка ты за Жития Святых". Я велел ей прочитать жития всех женщин, достигших святости, чтобы что-нибудь из прочитанного запало ей в душу и помогло. С превеликим трудом удалось вернуть её в нормальную колею, чтобы она не докатилась до сумасшедшего дома. Эта женщина привела себя в совершенную негодность. Мощный мотор, но масло в нём подзастыло.

Всем этим я хочу сказать, что женское сердце приходит в негодность, если та любовь, которую она имеет в своём естестве, не находит себе выхода. Ты погляди: у другой женщины может быть пять, шесть или даже восемь детей. За душой у несчастной может не быть ни гроша, однако она радуется. У неё есть и благородное великодушие, и мужественная стойкость. Почему? Потому, что она нашла свою цель.

Один случай врезался в мою память. У моего знакомого было две сестры. Одна вышла замуж очень юной и родила много детей. Эта женщина приносила себя в жертву. Помимо прочего, будучи портнихой, она шила одежду и таким образом оказывала милостыню беднякам. А на днях приехала и говорит мне: "У меня ведь теперь и внучата есть!" При этом её сердце трепетало от радости. А другая сестра замуж не вышла. Однако и духовной пользы из своего беззаботного положения она не извлекла. В каком же она находилась состоянии! Как она жила — лучше даже не спрашивать... Она ждала, чтобы старуха-мать её обслужила, да ещё и жаловалась, что та делает это недостаточно усердно. Видите как? Она не стала матерью, и поэтому у неё внутри ничего не изменилось. Но, помогая тем, кто находится в нужде, она могла бы пустить в дело ту любовь, которая уже присутствует в женском естестве, извлечь из неё пользу. Однако она этого не сделала.