Небеса, по которым мы так тоскуем

Небеса, по которым мы так тоскуем

 Москва: ББИ, 2002. Пер. Н. Л. Трауберг

Теперь, когда упорно не слышат друг друга те, для кого вообще нет греха, и те, кто хотел бы изничтожить грех силой, особенно радуют богословы, сочетающие ужас перед злом с любовью к людям, суровость евангельских предупреждений с евангельской милостью.

Такими были Честертон и Льюис; таков и Питер Крифт, которого с ними часто сравнивают.

ISBN 5-89647-049-5 / 145x215 мм / мяг. обл. / 304 с.

 Исходный pdf - http://eshatos-lib.ru/kreeft-nebesa-kotorym-toskuem

ru Портал Предание.ру ExportToFB21, FictionBook Editor Release 2.6 18.06.2014 OOoFBTools-2014-6-18-15-19-28-441 1.0

введение

Что ведет нас, когда мы ищем неба, — общество или сердце? Молчание нашего общества.

Из всех вопросов, какие только может измыслить наш разум, предельно важны три:

1. Что мне дано знать?

2. Что мне дано делать?

3. На что я могу надеяться?

Вопросы эти[1] соответствуют трем «богословским добродетелям» — вере, надежде и любви[2]. Вера в слова Господни — христианский ответ на первый вопрос. Любовь к Богу и ближнему — христианский ответ на второй. Надежда на Царство Божие — христианский ответ на третий. Вера удовлетворяет глубочайшую умственную жажду — жажду правды; любовь — глубочайшую нравственную жажду — жажду праведности. Точно так же

надежда на Царство Небесное удовлетворяет сердечную жажду — жажду радости.

Эту жажду, эти поиски мы видим в великих мифах и религиях, в лучших книгах и картинах, в снах и мечтах, встающих из глубин подсознания. Какими бы разными ни были небеса, на которые мы надеемся, всюду, где есть человек, есть и эта надежда.

Вопрос о надежде по меньшей мере так же важен, как два других важнейших вопроса. Ведь он значит: «В чем цель, в чем смысл жизни? Почему я родился? Для чего я живу? К чему это все?»

В нынешнем западном обществе почти никто не может ясно и связно ответить на это. Почти все мы живем, не зная, зачем живем. Вот она, самая тяжкая беда, гораздо хуже смерти. Жизнь без смысла, в сущности, — и не жизнь, а существование, прозябание. Виктор Франкл открыл в немецком лагере, что самая глубокая наша потребность — не наслаждение, как думал Фрейд, и не власть, как думал Адлер, а смысл и цель, «то, ради чего мы живем и ради чего умираем». Смысл жизни нужен нам больше, чем сама жизнь.

Миллионы людей вокруг нас живут ужасной, бессмысленной жизнью, которую лучше назвать духовной смертью. Наше общество отличается от всех, какие только были на свете, не тем, что мы летаем на Луну, или продаем больше товаров, или победили много болезней, или, наконец, можем взорвать планету, а тем, что мы не знаем, зачем мы живем.