Праздность и безскорбная жизнь умножают страсти

Вышедши в отставку, он не может быть покоен, привыкши к деятельности; да в праздности еще более страсти будут на него нападать и могут повергнуть; а теперь занятия и случающиеся скорби много помога­ют и удерживают от поползновений (V, 537, 719).

Призвание из мира в монашество

Сколь жалостны люди, коих большая часть увлека­ется бурными волнами страстного моря и носятся управляемы своим разумом, а истины не обретая. Сильное волнение и бедствование потопления при­нуждает их возопить: Господи, спаси ны, погибаем! Тем и получают спасение. Печали, скорби и болезни разлучают миролюбцев от благоугождения и любви мира и делают их служителями Богу и истинными христианами. Вы это испытали на себе, по претерпении искушения; теперь вы видите себя свободну и совершенно ни от кого не зависиму, кроме Бога; не должны ли вы Бога, за таковый Его Промысл, немолчно благодарить, что Он, хотя и скорбными приключения­ми, но избавил вас от суеты сует? И паки не прилеп­ляйтесь к суете. Ежели бы случилось быть вам в замужестве, то не вящие ли бы ожидали вас скорби, и более тех, кои прошли? Оные прошли, и вы теперь свободны; а то только бы еще начинались, конца же им и виду бы не было. Можете усмотреть это на многих партиях, во многих отношениях: в мучительном несогласии, в худой нравственности другой половины, хлопоты о воспитании детей, их худая нравственность или несчастная участь, споры, тяжбы об имениях, подражание миру в моде и в образе жизни; и нельзя всего исчислить, что бы могло случиться с вами, отво­дящее от исполнения заповедей Божиих; но всего этого премилосердый Господь вас свободил, лучшее нечто предзревши о вас (V, 1, 7—8).

...Вижу, сколько стоило вам отделаться от мира: убеждения миролюбцев, основанные на прочных вы­годах светского благоденствия, славы, чести, наслажде­ния, семейного счастия, богатства и прочее, а к оным и внутренняя борьба; против всего этого вы должны были выдержать большое сражение, но помощию Божиею, при благом вашем произволении, на первый сей раз вы остались победителями. «Коня и всадника вверже в море, помощник и покровитель бысть мне во спасение»; воспевайте сию победную песнь Господу... Вступя на поприще сего жительства, вы найдете новую борьбу, которой там и не встречали, чего однако ж не устрашайтесь, ибо, когда не будет борьбы, не можем и научиться искусству и венцов не улучим, свободившись страстей (I, 99, 209).

МИР ДУШЕВНЫЙ

Вы еще не победили страстей и имеете залоги оных в сердцах своих, но при мире не знаете об них; а враг, оными возмущая, вас борет. Вам есть случаи к истреблению оных: самоукорением, самосознанием и объяснением друг другу; но это дело не одного дня или случая, но многого времени и искуса потребно, чтобы от пажитей сердца прогнан был враг и вселился неотъемлемый мир. Все, что скоро спеет и без труда получается, непрочно (III, 244,407—408).

Рано иметь покой, не потрудившись истребить страсти

...Когда Господь сказал Своим ученикам: мир Мой даю вам, мир Мой оставляю вам (Ин. 14, 27), то как же, получив от Бога такой великий дар — мир, душа не может иметь спокойствия? Но когда кто не имеет спокойствия, то причина тому наши страсти, внутри нас кроющиеся и не побежденные и не истребленные деланием заповедей Божиих; и ежели мы удаляемся случаев, которые нам показыва­ют наши страсти, то никогда не возможем оных ис­требить; а иногда и бывают случаи оскорбления от других; но мы, вместо того, чтобы попещись об исце­лении своей страсти, укоряем других, нанесших нам неприятность, не понимая того, что не они вложили в нас страсть, но залог ее лежит внутри нас, а они токмо показали нам, смотрением Божиим, гнилость нашего устроения, коих бы нам должно считать свои­ми благодетелями, ибо без них мы не познали бы нашей немощи. Вот причина, почему душа не имеет спокойствия — наши страсти. А что человеку воз­можно иметь спокойствие души, то веруйте относи­тельно этого не моим словам, но словам Самого Спа­сителя и Господа нашего Иисуса Христа; Он сказал: научитеся от Мене, яко кроток семь и смирен серд­цем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11, 29). Итак, когда нет спокойствия, то явно, что нет и смирения. Если мы исполняем, по-видимому, долг христианский: ходим в церковь, читаем книги и дру­гие обязанности исполняем, и при всем том увле­каемся в высокоумие и мнение о себе, то уже нельзя ожидать мира и спокойствия; но при всем оном исполнении благого надобно быть смиренным и нищим духом, тогда и спокойствие водворится в нас (I, 147, 299—300).

Ты желаешь мира и спокойствия душевного, но ведь это награда от Божией благодати за труды, подвиги и понесение искушений... а ты что понесла, а ищешь награды? Смиряйся и считай себя недо­стойною сего. И напомню от старцев духовных: «кто ищет покоя, он бежит от него; а кто предает себя на крест смиренным мудрованием, обретает покой» (III, 199, 341).

Сердечно радуюсь, что у вас водворился мир. Да оный и не мог бы нарушаться, когда бы самоукорение не отступало; а как сего еще не стяжали, то по временам покушается быть и возмущение — да сми­римся. И не только в сообществе с людьми, но хоть бы и в совершенном были уединении, и тогда бы являлось возмущение внутреннее и лишение мира , которое еще опаснее теперешнего (V, 44, 85).

Что делать, мы все пока находимся вне смирен­ного пути, по стремнинам и дебрям и холмам скита­емся. Видно, еще рано иметь покой, не потрудившись истребить страсти. Но милостив Бог, силен послать Свою помощь ко исцелению ее (V, 50, 94).

Мир не достигается без борьбы со страстями и победы над ними, а когда они наши господа, то где мир? — не всегдашний ли плен? (V, 70, 126).

Немирство наше происходит от нашего неуст­роения, а не от чужих страстей: они своими порока­ми не влагают в наши сердца немирства, но только обличают и показуют нам, что в нас есть и какой залог мы имеем в себе (V, 160, 258).