Смирение не видит себя

Когда будешь следовать учению святых отец, то и капризы твои уничтожатся; но только уже не будешь думать, что ты их не имеешь, а просветившимися душевными твоими очесами будешь видеть грехи свои, яко песок морской. Знай, что смирение не в том состоит, чтобы видеть, что ты смиренна; а прочти о сем у св. Лествичника, у аввы Дорофея и св. Петра Дамаскина (III, 118, 236).

Признаки неложного смирения

...Немощнейшие да внимают слову св. Лествич­ника, который говорит: «кто немощен телом, тот да шествует путем смирения и свойствами его, инаго бо не обрящет он средства ко спасению». Свойства же смирения, по слову того же святого, — первое: «при­ятие бесчестия, которое душа приемлет и объемлет отверстыми объятиями, яко врачевство, утоляющее ее недуги и язвы великих грехов; второе: истребление в себе всякого гнева, и в утомлении оного — смирение; третье: совершенное неверование своим исправлени­ям и желание всегда научаться (а не собственным водиться разумом)».

Признаком смирения и гордости да будет для тебя следующее: вторая всех зазирает, укоряет и ви­дит в них черноту, а первое видит только свою худость и не дерзает судить кого-либо (III, 51,133).

...Сия добродетель презренна и мала по названию, велика и предпочитаема по ее действию, и так сильна, что, по словам святых отцов: смиренный никогда не падает. Но оно имеет многие степени и не заключается в наружном только виде, но во внутрен­нем залоге, и мы не смеем сказать, что мы его уже стяжали. Когда есть смирение, то и любовь есть — они неразлучны; но когда мы боимся выговоров, страшим­ся поношений, не терпим оскорблений, то еще далече отстоим от сих добродетелей (VI, 119,194—195).

Если недостаточен еще во внимании и трезвении умном и плаче благом и очищении души от страстей, то да прибегает под покров блаженного и треблаженного смирения, покрывающего немощи наши и восполня­ющего наши недостаточества. Признаком же нелож­ного в нас смирения, по слову аввы Дорофея, есть то, когда не гневаемся и не прогневляем ближнего; а по св. Лествичнику — если не грешим добровольно и если в чувстве души сознаем, что всякий ближний превос­ходнее нас... «Ибо чуждуся (удивляюсь), — говорит св. Лествичник, — аще кто, испад из объятий святаго смирения, получит некий вечный дар» (III, 44,119).

...О смирении замечает он же «многие называют себя грешными, а мо­жет быть, и в самом деле так о себе думают, но сердце искушается уничижением от других» (III, 42, 112-113).

Смирение и без дел прощает многие согрешения, дела же без смирения не принесут пользы

Сколь велика сила и превосходяща слава смире­ния, пишет св. Каллист и Игнатий в 43 главе: «сми­рение и без дел многа прощает согрешения, сии же кроме сего безполезна суть». И по мале: «якоже соль во всякой пищи, тако и смирение во всякой добродетели, и крепость многих согрешений то может стерти» (III, 1,15—16).

Святые отцы учат нас, что без сего сокровища все наше богатство добродетелей ничтожно; и оно (смире­ние) одно сильно ходатайствовать о нас ко Господу, без дел, и простит наши согрешения; а дела без него не принесут никакой пользы (Добротолюбие. Каллиста и Игнатия глава 43; Исаак Сирин, Слово 46; св. Иоанн Лествичник, Степень 23)... Потщимся же о сем всякий день пещися и из случаев познавать свою душевную немощь и смиряться, а не укорять других, и читать отеческие книги, побуждающие к сему; тогда по времени утишатся страсти, и получим успокоение (III,11,52).

Но все оные , и достигшие совершенства, имели великое и глубокое смиренномуд­рие, без которого все наши дела и подвиги неблагопри­ятны Богу (III, 22, 74).

...Святой Исаак Сирин в 46 Слове пишет: «Сми­рение, и кроме дел, многа прощает согрешения; сия же напротив, без него безполезна суть, но и многа зла сотворяют нам. И сие (смирение) аще стяжем, тво­рит нас сыны Божия, и кроме дел благих представля­ет нас Богови. Зане без него вся дела наша суетна суть, и вся добродетели, и вся делания». И в 55 Слове: «Иже не помышляет себе грешна быти, молитва его несть благоприятна». Еще одно учение св. Иоанна Лествичника скажу, в 25 Слове, отделение 63: «По­тщимся и потрудимся всею силою взойти наверх сей добродетели (смирения); если идти не можем, по­тщимся, чтобы она подъяла нас на раменах своих; если немоществуем чем-нибудь, то не отпадем, по крайней мере, от объятий его. Ибо чудо было бы, если бы отпадающий от него получил некий вечный дар». Есть и еще много свидетельств отеческих, что при всех наших деланиях непременно должно иметь смирение, даже и самая любовь без оного не может быть действительна (III, 22, 75—76).

Никакими благами или подвигами не можешь воздать Ему, токмо смирением, с которым и весь лик добродетелей не отступит от тебя; а без оного, хотя бы ты и мнила что иметь, обманешься; однако ж стя­жать сие богатство надобно не на словах, но искусом проходить жизнь. О сем теперь не время еще гово­рить, тебе непонятно без опыта (III, 87,189).