Fundamentals of Orthodox Education

Союз Бога и Его народа раскрывается и переживается как отношения Отца и сына, как семейные отношения, которые нашли свое отражение и осуществление в рамках самой семьи, как законной части и ячейки этой большой Божией семьи. В ветхозаветном сознании, семья никогда не отделялась от общины, она всегда была тесно и органически связана со своим племенем (Иудино, Вениаминово и др.), а через него и со всем Народом и его исторически–мессианским призванием. Каждое племя имело свое особое благословение, дар и призвание, каждая семья в его границах, была причастницей этого дара и благословения. Также как и Отеческое благословение, дар и призвание, образовательно и воспитательно воздействуют на племя и на Народ, в целом, так и они воздействуют на семью, как основную клетку этого организма, племени и Народа в целом (ср. Быт. 48, 4–20; 49, 1–28). Возьмем, например, Иудино и Левиино племя, царственно–мессианское благословение и призвание Иудиного племени и священническое призвание Левииного племени, отражаются на жизни всех семей, принадлежащих этим племенам. Очевидно, что каждое племя получает в наследство не только землю и блага, следовательно социальную среду, в которой оно живет, но и общее благословение, призвание и духовное наследство, имеющие огромное воспитательное влияние на всех представителей данного племени, и на методы этого воспитания (ср. Ис. Нав. 13, 8, 32–33; 14, 2–19,51). Мессианское упование каждой семьи побуждало ее, неизменно и любой ценой, сохранять свое потомство, что требовало обязательного рождения детей, заботу о них, обучению Закону и исполнению заповедей Божиих.

Мы уже кратко коснулись значения Иерусалимского храма, в утверждении и углублении соборного самосознания Избранного народа. Добавим здесь, что не только Храм (а прежде Скиния), но все, что происходило в Храме и вокруг Храма, сыграло огромную роль как в семейном, так и в общественном воспитании еврейского народа. Скиния и Храм были местом собрания народа и поучения в Законе Божием, местом богослужения и жертвоприношения. Местом непосредственного явления славы Божий, т. е. местом общения Бога со Своим народом. В Храме и вокруг Храма происходили важнейшие события в жизни народа, прославлялись чудеса исторического прошлого, как очевидное свидетельство особой заботы Божией об избранном народе. Конечно, должно было иметь и имело, огромное, функционально–воспитательное значение, как для каждой отдельной личности, отдельной семьи, так для Общины в целом.

Особую роль в воспитании Народа играли Праздники, прославляемые обычно в Храме или семейном кругу. Первое место среди них занимает Пасха. Своим пасхальным ягненком, пресными хлебами, горькими травами и другими обычаями, связанными с ней, Пасха являлась постоянным возрождением в памяти народа его чудесного избавления из Египетского рабства. Вообще, ветхозаветные Праздники, своими содержанием, смыслом и традициями, придавали (в отличие от натуралистических языческих праздников) и открывали, и в природе, и в человеческом существовании, и в истории — глубину и многоплановость. Ветхозаветный праздник возносит, всех присутствующих, от малого до великого, делая каждое новое поколение участником тех событий прошлого, в которых открылась слава Божия и в которых прославился сам народ. Ветхозаветный праздник и тогда, когда он связан с окружающей природой и происходящими в ней явлениями, не имеет ничего общего с языческими мистериями, но приглашает к участию в благе Божьего (со)творения. Таков, например, смысл празднования Субботы. Суббота — это участие в Божественном отдыхе Седьмого дня после творения. В книге Исход, она описывается, также как знак союза с Богом и как седмичное воспоминание триумфа свободы над рабством. Обычай празднования седьмого года, как «субботы для отдыха земли», пятидесятого года, как святого года и года «свободы в земле всех, кто живет на ней», показывает, что к этой радости участия в благости Божьего творения и Божественном отдыхе призван не только человек, но и земля, которую он возделывает и на которой живет. И на ней, как и на всем, живущем, почивает благословение Божие. В этом свете, ее отношение к человеку, отношение человека к ней, открывается как более глубокое, чем просто рабское или утилитарное, отношение. Она призвана своими плодами питать и веселить сердце человеческое, человек же должен сделать ее причастницей и участницей Божественной свободы и своего отдыха.

Такая связь природы, времен года, с тайной времени как истории, Божественной и человеческой, еще яснее выражена в праздновании Пасхи и Пятидесятницы. Они связаны, с одной стороны, с празднованием весны и первой жатвы — плодов земных, т. е. с мистерией времен года, когда природа освобождается от оков зимы и рождает свои плоды. С другой стороны, в них прославляются освобождение от Египетского рабства и вход в Землю Обетованную, где «текут мед и молоко». Так в празднике связуется земное время, с историческим временем,и так, то и другое, через мессианскую идею, переживаются как предчувствие «перехода» (что и значит еврейское слово «Пасха») в тайну эсхатологического времени, в долгожданную радость избавления, спасения и свободы. Это грядущее время, предугадывается как время Духа Святого и излияние Его даров (ср. Иоиль 2,26–29), т. е. как полнота времен. Подобный смысл имел и праздник Кущей, празднуемый в пятнадцатый день седьмого месяца после сбора плодов. В нем евреи были призваны «веселиться пред Господом, Богом вашим, семь дней», пребывая семь дней в кущах — “ чтобы знали роды ваши, что в кущах поселил Я сынов Израилевых, когда вывел их из земли Египетской. Я Господь, Бог ваш» ( Левит. 23,34.40–43).

Когда речь идет о ветхозаветном воспитании, очень важно подчеркнуть, что в Ветхом Завете, глубочайшие истины подаются и открываются не путем абстрактных идей и философских терминов, но путем символов и образов, исторических событий и праздничного участвования в этих событиях. Ветхозаветному человеку не достаточно просто рассказа о, например, избавлении из египетского рабства. Он призван, через живое воспоминание и праздник, быть участником этого события, важного для него также как и для его предков, и конечно, для его потомков. Все, что происходит с ним и вокруг его, должно напоминать ему о чудесном действии и присутствии Божием, Его вечной славе, укреплять в нем верность Богу и Его Закону.

Ветхий Завет знает о великом воспитательном значении частого повторения слов Закона, поэтому Бог требует от Моисея «и внушай их детям твоим, и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась, и вставая; навяжи их в знак на руку твою, и да будут они повязкою над глазами твоими, и напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих» (Втор. 6,7–9). Эту роль проповедывания и толкования Закона взяли на себя позже судьи, священники (левиты) и пророки. Во времена царей избирались учителя — князья, левиты и свещенники, чтобы «они учили в Иудее, имея с собою книгу закона Господня; и обходили все города Иудеи и учили народ (2 Хрон. 17, 7–9). В этом толковании Закона Божия, духовном просвещении народа Божьего, его исправлении и объединении, особую роль сыграли Пророки.

Но это поучение в Законе и приобретение знаний об Откровении Божием имело, как для Пророков так и для других ветхозаветных учителей, лишь вводный характер в истинное воспитание и образование. Оно было одним из способов воспитания Еврейской Общины. О Боге, Его Законе и жизни по нему, не достаточно было просто знать, необходимо было всецело участвовать в ней. Пророки пользовались не только словами, образами и символами, чтобы как можно сильнее повлиять на своих слушателей, на исправление народа и его преображение, но и всей своей жизнью служили этой цели, своими поступками показывая, что может произойти с народом, отвернувшимся от Бога ( ярмо на шее пророка Иеремии, как знак будущего плена Вавилонского — Иерем. 27,2, 28,10, женитьба пророка Исайи на пророчице и рождение сына, «ловкого на грабеж» — Ис. 8,3 — как знак еврейского беззакония, женитьба пророка Осии на блуднице, которая родит «дитя блуда» — знак блудодейства земли, отступившей от Господа — Ос. 1,2)

Эту же воспитательную силу имели и жертвоприношения в Храме, которые были требованием Закона, как для каждого, так и для Общины в целом. Жертва имеет искупительное значение, так жертва за грех, личный или всенародный, будит дух покаяния и развивает сознание греха, жертва благодарения или примирения воспитывает правильное отношение к Богу.

В заключение, подчеркнем, что в эту , в такую жизнь еврейской Общины были включены не только взрослые, но и дети. В семье ли, в Храме ли, участвуя в праздниках, жертвоприношениях, слушая поучения старших, дети постепенно входили в жизнь Общины, все больше осознавая свою органическую принадлежность к ней и свою личную ответственность за исполнение Закона Божьего. Ребенок никогда не был пассивным наблюдателем событий в своей семье или в Народе, которому принадлежал, он был включен в эти события, постепенно созревал и обогощался опытом старших. С момента обрезания, в восьмой день своей жизни, ребенок, просто биологически нес печать, знак принадлежности Божию народу, и становился общником избрания и судьбы своего народа. Участие же в жизни Народа, через Храм, праздники, семью, жертвоприношения, молитву, изучение Закона, будит и воспламеняет в нем чувство принадлежности к прошлому и будущему Народа, которое все больше формирует и определяет его личную жизнь. И так его личная жизнь становится жизнью в Общине, для Общины, духовное наследство Избранного народа становится его собственным наследством. А поскольку вся жизнь Народа: экономическая, политическая, этика, культура, развиваются под знаком Закона Божия, под защитой Храма, то и жизнь каждого человека и каждого нового поколения развивается под тем же знаком и той же защитой. Сильнее же всего влияет на жизнь этой Общины и жизнь каждого в ней, сознание об избранности и призвании к святости. Подтверждая эти избранность и призыв к святости Сам Бог говорит Моисею — ” Вы сыны Господа, Бога вашего…, ибо ты народ святой у Господа Бога твоего, и тебя избрал Господь, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле» ( Втор. 14, 1–2).»

В этом непрестанном и многообразном пребывании, присутствии прошлого избранного народа, в жизни еврейской общины, в укреплении сознания о ее будущем призвании и назначении, в верности Богу и Его Закону и заключается историческая сила самой Общины и объяснение тайны успеха ветхозаветного воспитания, тайны его исторического чуда. А это значит и тайны чуда древнего Израиля, который приобретает свою полноту и органическое продолжение в новом Израиле, В Церкви Богочеловека Христа.

ОТЦОВСТВО, ОТЦЕУБИЙСТВО И ВОСПИТАНИЕ

Наше время отличается невиданным прежде в истории, бунтом против любого рода, авторитета и «опеки». Каким бы не был этот авторитет — религиозным, нравственным, общественным или семейным, он поставлен под сомнение и переживает глубокий кризис. Этот всеобщий кризис авторитета захватил и область воспитания, его цели и ценности. Здесь, по словам известного педагога Поля Ланграна, «всё под вопросом». «Складывается впечатление, — говорит он, — что человечество сорвалось с привязи и бросилось в страшную бессмысленную авантюру, не видя перед собой ее цели». Всякий авторитет стал рассматриваться как символ насилия и принуждения. «Что есть авторитет? Что есть Бог? — было написано на стенах Сорбоннского университета, во время студенческих волнений, в мае 1969 года, — то и другое образ отца, природная функция которого — насилие»

Очевидно, что одной из причин этого бунта явился дух отцеубийства, в самом широком смысле этого слова. Фрейд, например, считал, что за такой реакцией скрывается Эдипов комплекс, т. е. затаенное желание ребенка устранить отца, как соперника в отношениях с матерью. Придав этому греческому мифу, художественно изображенному в трагедии Софокла, универсальное значение, он утверждает, что в этом комплексе отражено «подсознание» всего человечества. Тайная жажда отцеубийства, которой Фрейд объясняет свою теорию libido («похоть»), углубляется идеей «отца садиста», своим насилием угрожающим «моей» личности, ее независимости, и который должен быть уничтожен (устранен), чтобы «я» мог существовать. Эта идея, перенесенная на любой авторитет, в особенности на Бога, как главный источник авторитета, прежде всего воспитательного, приобретает свое метафизическое значение и устрашающий масштаб. Складывается впечатление, что атомная бомба, прежде чем взорваться над Хиросимой, взорвалась в человеческом сознании. Известно, что в духовном плане, плане человеческой психики, можно говорить, прежде всего, о внутреннем непрерывном процессе, который невидимым образом, оказывает влияние на все слои общества, как на индивидуальном, так и на коллективном уровне. Это влияние особенно заметно проявилось в возникновении современного атеизма и секуляризма, в революционном терроризме, расросшемся в наши дни до мирового масштаба. Секуляризм нашего времени, особенно атеистический, не просто отвергает традиционные общественные структуры, но объявляет Бога виновником во всех антигуманных общественных структурах прошлого. Современный «свободолюбивый» атеизм, особенно после Гегеля, Маркса и Фрейда, понимает отношения Бога и человека, как отношения «Господина» и «раба». Идея Бога рассматривается как высшая точка отчуждения человека от себя самого, как вершина всех запретов и несвободы, и главная задача человека — освобождение от Него и всего того ,что Ему свойственно, что Он несет.

Проблема, о которой идет речь, слишком глубока и серьезна, и требует серьезного рассмотрения. Дух отцеубийства, в отношении ли к Богу, родителям, или любому авторитету прошлого, проявляется в человеческом сознании и подсознании по разному. В чем же искать его корни и причины? Они неоднозначны, трудноуловимы и затрагивают целые пласты человеческого исторического бытия. Мы же здесь ограничимся рассмотрением основных мотивов этого разрушительного инстинкта, и спасения от него, в том смысле, как нам его открывает библейская философия жизни и опыт, на ней основанный.