АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ВОСПИТАНИЯ И ОБРАЗОВАНИЯ

То, что в сотворении мира и творении, как таковом, предвещается только как онтологическая возможность возрастания твари, к «стремлению к высшему» (нет ссылки на цитату) приобретает свою конкретность и полное выражение в способе сотворения богоподобных существ, среди которых, человек поставлен на границе миров — духовного и материального. Человек, по своей природе, существо богоподобное и в тоже же время тварное. Совершенство — основное свойство божественного Существа, поэтому человек не был бы истинно богоподобен, если бы не обладал способностью к совершенству. Творец создает его тело из земли, «праха», вдыхает в него, как залог вечности, Слово Божие и богоподобную (словесную) душу. Так человек, по определению Св. Григория Паламы, становится «После Троицы Божественной троичной природой, как образ Ее, Ею сотворенный, выше других существ — разумный, богоподобный, духовный.» Именно в этой троичности и заключается красота человеческого образа, его богообразие и богоподобие. По словам того же святителя, это свое богоподобие человек должен не просто хранить, но и совершенствовать «верой, подвигом и свободой». Это совершенствование и есть осуществление заданного «подобия», заложенного в человеческую природу. Возможность совершенства снова показывает, что человек не создан как статичное существо, ограниченное некой предопределенностью, он создан для высшего и большего. В сотворении он получает не просто бытие, но и неисчерпаемые возможности обогащения этого бытия. Человек, как троичное существо является и существом троичного динамизма, развития. В сотворении он получает «силу познания и силу богоявления». Человек, хотя и является, в количественном рассмотрении, малым миром в мире великом, по достоинству и качеству он — «великое в малом», или, в буквальном смысле — великий мир. Существует три основных причины, по которым человек в настоящем смысле слова — великий мир. Первая причина — в нем, как в психофизическом существе, сфокусирована вся тайна Божьего творения, вторая причина — как богоподобное существо, он несет в себе нечто большее и высшее, чем все творения в целом, третья — как существо созданное по образу и подобию Божьему, он призван возвысить все творения до божественного уровня и стать обиталищем Святой Троицы, направляя свою свободную волю на исполнение Божественной воли.

Из сказанного можно заключить, что человек создан по образу Божию, не только по отношению к собственной природе и устроению собственного существа, но и по отношению к конечной, ключевой цели своего бытия, реализуемой им в границах земного существования — по той причине, что он по природе существо троичное и неизреченный «образ и подобие» всесильного Бога Троицы.

В том, что человек в действительности многодинамичное существо, как в отношении к миру, в котором он рождается и который его окружает так и по отношению к самому себе, своему собственному возрастанию и совершенству, это очевидный факт, в котором не сомневается серьезная антропология. На вере в человеческое могущество, т. е. на уверенности в том, что человек способен к большему и совершенному, основывается все развитие человеческой истории, а следовательно и истинное воспитание. Разночтения возникают в попытках объяснения этого развития, его причиня, целей, границ и пределов. Некоторые понимают его как антропологическую заданность, не углубляясь в вопрос ее происхождения и на этом основании делают чисто практические выводы, другие, особенно в наше время, объясняют это развитие натуралистически, основываясь на антропологическом натурализме, делая этот натурализм основой воспитания и образования. Немало и тех, кто это развитие, динамизм, человеческой личности объясняет трансцедентной причинностью, к ним относятся многие философы, как древние так и современные. Естественно, что такая трактовка отражается и на их понимании образования и воспитания. Между ними особую группу составляют мыслители и педагоги, которые признают трансцедентную причинность мира и человека, но одновременно приписывают им самодостаточное, автономное развитие (деисты, представители европейского просвещения). Согласно такой теории, причина существования человека и мира лежит вне мира, человек и мир развиваются автономно, по своим законам, без вмешательства самой Причины. Так, до недавнего времени распространенный в мире марксизм, в своей сути сводится к натурализму и материализму 19 века, хотя и имеет свое специфическое объяснение человеческого динамизма и динамизма человеческой истории. Марксистская теза, по которой “ труд создал человека», дает понятие, хотя и упрощенное, об основах марксистской антропологии, социологии и педагогике. Человек, осмысляемый как результат собственного труда и общественных отношений, является субъектом, который самореализуется в границах истории, преимущественно историческое существо, и его развитие и динамизм — исторические развитие и динамизм. Можно сказать, что в такой трактовке, человек существо — которого не cуществует, возникающее и создаваемое в границах истории.

И такжк как деизм — защитник автономности мира и человека от Бога, также, в определенном смысле, и марксизм — поборник автономности истории и человеческого исторического развития от природы. Такой автономностью марксизм хотел освободить человека и его историческое развитие от природной ограниченности и детерменизма (эта тенденция получила особенное выражение у экзестенциалистов, например, у Сартра, марсистской ориентации) Но самореализация вне природы и без Бога означает неизбежное превращение в призрак отношений и несмотря на все прометеево–утопические усилия, попасть в плен того же природного детерменизма, ибо в плане человеческой истории и развития история без метаистории неминуемо превращается в иллюзию и призрак; природа без свободы в самом начале, т. е. понятая как замкнутый круг, а не как творение божественной свободы, без богоподобия своего устроения и своего призвания, неизбежно превращается в мертвецкую, и для человека и для всего творения, для их общей истории. При таком положении вещей человеческий динамизм, природный, исторический, теряет всякий смысл, осужденный на смерть и бессмысленность.

В христианстве человек понимается как существо открытое и в смысле своего рождения и конечной цели его бытия. Еще до его возникновения (создания) существует божественная бесконечность; уже в самом начале в него заложена божественная свобода. Он, как динамичное существо, создан «по образу» неизреченной тайны Божией. Как таковой, он бытийно расположен к бесконечности этой Тайны. И больше того, по учению Святых Отцов, он по своему устроению и назначению, существо способное ипостасно соединиться с самим Богом. Это значит, что человек по своей природе способен к бесконечности (Сapax Infiniti), т.е существо расположенное к Богу (Capax Dei) или, по словам о. Иустина Поповича — существо, созданное как потенциальный Богочеловек. Следовательно, возможности человеческого развития зиждятся на Божественной творческой свободе и вечном замысле о человеке, его расположенности к этой свободе, также как и на способности своим свободным движением и подвигом осуществить этот божественный замысел о себе. Божественная любовь и вечная свобода, это зов и призыв к бесконечному синергическому совершенствованию. Заданная богочеловечность, содержащаяся в этом, «по подобию Божьему», и заложенная в ней возможность бесконечного совершенства, свидетельствует о том, что человек не создан как законченное существо, что «история» его развивается не только в границах времени и пространства. Происхождение и устроение его богоподобно (логосно), богоподобно и предназначение, потому и история его богоподобна, живоносна, промыслительна. Такая история, с полным правом может быть понята как история о б р а з о в а н и я и роста. Эти рост и образование имеют не только биологическую природу, хотя и биологическое развитие органически с ними связано. Речь идет о целостном общем росте, который достигается всесторонним формированием и воспитанием человеческой личности, путем полного преображения человеческого лично–соборного и космического бытия. Первоначальное состояние, в котором человек пребывал по сотворении, было младенческим состоянием (по св. Иринею Лионскому, человек был создан как дитя, потому он так легко впал в грех), но в то же время ему были даны бесконечные возможности. Эти возможности, по образу Божьему созданного человека, проявляются и реализуются в перерастании «образа» в «подобие» Божие, а «образ» и «подобие» и динамическое отношение между ними представляют собой онтологическую основу образования и воспитания человека, и его развития вообще. Опять же, это динамическое отношение «образа» и «подобия» Божия в человеке, имеет богочеловеческий характер и может быть верно понято только в свете Боговоплощения. Учитывая же подчеркнутую тесную связь, существующую между богоподобием человеческой природы, вечным Божиим замыслом о человеке, и образованием, становится очевидно, что истинный смысл воспитания может быть понят в свете того же воплощения Бога Слова, как Альфы и Омеги всего существующего.

Без такой тесной связи учения о человеке и его назначения, с тайной Богочеловека, христианская антропология была бы абсолютно непонятна, а с другой стороны, воплощение Бога Слова, без его связи с самой человеческой природой и высшим назначением человека, также осталось бы непонятным и необъяснимым. В этой органической связи человеческой личности с тайной Богочеловека, человеческая человечность открывается равнозначной Христовой богочеловечности, точнее, она открывается, как возможность и подготовка человека к наполнению богочеловеческой Полнотой, во Христе явленной и видимой.

БОГОЧЕЛОВЕК КАК АЛЬФА И ОМЕГА ВОСПИТАНИЯ

В тайне Богочеловека осуществились и открылись безграничные возможности человеского роста, заложенные в его природе, они открылись как возможности все более глубокого уподобления Богу, ипостасного единства с Ним. Тайна Христа открылась когда «пришла Полнота времен», но готовилась она еще прежде сотворения мира, предвечно, а начала открываться уже с моменте возникновения мира и человека, как высший смысл заложенный в них, как конечная цель бытия. Библейская и святоотеческая мысль учит, что мир создан через Христа и ради Христа, что с Ним и в Нем человек не просто спасается от греха, зла и смерти, но обретает первозданную полноту своего бытия, своего благобытия.

Хотя сотворение мира и человека, как и вообще Божественное Домостроительство, дело всей Святой Троицы, личность Бога Слова в этом Домостроительстве промысления, спасения и обожения всего творения, занимает особое место. Прежде всего Бог Отец создает мир Своим вечным Словом и это изначальное творческое присутствие Бога Слова в тварном мире, явилось чудесным предображением будущей тайны Воплощения. Это особенно значимо, как уже мы уже подчеркнули, для сотворения человека: возможность Боговоплощения заложена в самой природе человека, человек сотворен потенциальным Богочеловеком. Это значит, что раскрытие и реализация полноты человеческой личности, возможно только в раскрытии полноты Божественного Слова в человеке, реализация человеческой личности, совершается подвигом, она происходит в пути и движении от просто–бытия, через благо–бытие, к вечному благо–бытию. «Простобытие» — это обычное человеческое существование, подобное существованию других творений и существ, оно всего лишь подготовка и условие для «благобытия» — бытия в добре. Полнота же благобытия даруется человеку именно воплощением Бога Слова. Этот богочеловеческий смысл и характер человеческого бытия особенно подробно рассматривает Преподобный Максим Исповедник, он очень ярко подчеркивает то, что Бог Слово от начала мира был готов к Воплощению, также как и мир был готов к соединению человека и Бога, божественной и человеческой природы. Без такого соединения освящение и обожение всего творения совершиться не может. Воплощение Бога Слова, тем самым, открывается как суть и глубочайшая тайна тварного мира, как в плане его возникновения и заложенной в нем конечной цели бытия, так и в плане искупления и спасения, и наконец — обожения.

Бог сотворил человека, открывал и являл ему Себя, общался с ним, сотворил его с целью, чтобы затем, Он Сам мог стать человеком; человек создан для того, чтобы в нем воплотился Бог и обожил его. Так как «Образ», по которому человек создан, есть именно вечное Слово Божие, то же Слово, Которое Ввоплотилось, то и тайна святотроичного Домостроительства открывается и совершается в мире как «тайна Христа», которую Апостол Павел называет — «великая благочестия тайна» (Эф. 3,4.9; Кол. 1,27; 2,2; 1. Тим. 3,16), он же говорит и о «строительстве» («домостроительстве»), «тайне скрытой в Боге от века» и ее раскрытии. История мира для него — история Божественного «домо–строительства»: мир и человек призваны стать «домом» (= Церковь) Божиим, Божественной обителью. Человек есть «место» неизреченного богоявления и раскрытия образа Божия.

Нужно подчеркнуть еще одну важную христианскую истину — Богочеловек Христос не просто явление Бога, но одновременно и явление и раскрытие истинного человека. Это подтверждает, так же как и многие другие Святые Отцы, Св. Ириней Лионский. По его пониманию, до воплощения Христа, то, что человек создан по образу Божию, было облечено лишь в слова, но не было еще реально явлено, так как Слово, по Образу Которого сотворен человек был невидимо. Поэтому человек так легко отказался от своего подобия. Когда же Слово Божие — Христос, воплотилось, подтвердилось и то и другое: Он показал истинную икону, явил реальность подобия, соуподобив человека невидимому Отцу. Это открытие вечного Слова в человеке и Его вечной славы, и прославление человека Богочеловеком, представляет собой сокровенную сущность прошлого, настоящего и будущего мира и человека. Вот как Преподобный Максим Исповедник говорит об Иисусе и Его воплощении — «Это великая и сокровенная тайна, это блаженная цель ради которой сотворено все, это от начала творения промыслительная божественная цель, которую, когда мы объясняем ее, говорим, что это обетованная цель, ради которой все существует… Это преимущественно конечная цель Промысла и всего того о чем было промыслено, согласно которому в Боге вершина и сумма всего, что Он сотворил…»

Следовательно, если историческое развитие и прогресс и не могут быть правильно поняты вне антропологии и антропологического основания, тогда и антропология не может иметь глубокого основания без этого богочеловеческого измерения. Эта же богочеловеческая тайна человеческого существа имеет решающее значение для воспитания и образования, их методики и главной цели. В свете этой тайны, человек по природе и по призванию — богочеловеческое существо; богочеловечен и его характер (этос), богочеловечно и его образование как путь и способ приобретения этого характера и достижения высшей цели своего существования. В таком свете рассмотренное воспитание, уже не просто этическое усовершенствование, также как образование не просто собирание знаний и образование ума, или подготовка человека к наиболее успешному и эффективному достижению практических жизненных целей. Очищение человека от греха, тьмы и неведения, стяжание добродетелей, точнее усовершенствование в добродетели — это только подготовка к высшей цели образования и воспитания: питания человека Богом, Божественными совершенствами, как Хлебом жизни. Следовательно, конечной целью воспитания является соединение человека с Богом, а образования — формирование Бога в человеке, точнее образование Христова образа в нем и образование его вечного богоподобия. Из сказанного очевидно, что главный смысл образования и воспитания человека — обожение человека, то что человек создан как «переходное» существо, от человека к богочеловеку, от человечности к боговечности.

Эта вечная цель, заданная и поставленная человеку как главная, придает смысл всей человеческой истории и истории человеческого общества. Учитывая же устроение самого человека и жизни вообще, цель эта достигается не индивидуально, но всегда в общности. Эта общность (союз, община) в природе человеческого личного, общественного и космического бытия. Человек по своей природе и назначению экклезиальное, церковное, т. е. соборное и собирающее существо. Эту церковность и соборность провидел еще древний эллинский философ Аристотель, назвав человека «общественным существом». Христианское Откровение и опыт дают этой «общественности» человеческого бытия полноту смысла и открывают его настоящее значение, и делает это именно через раскрытие экклезиального характера человека.