Так в 1827 году Стендаль начал свою книгу «Прогулки по Риму».

«Взволнованные куполом св. Петра, вздымавшимся на горизонте, мы боялись, что приедем в Рим только к ночи, но, наконец, когда солнце уже заходило за собором почтальоны придержали лошадей на Via Condotti и предложили нам остановиться поблизости от Piazza di Spagna.»

И так, Стендаль и его друзья уже в Риме. Сидя за столом, говорит писатель, на котором я пишу, я вижу три четверти Рима, а прямо передо мной на другой стороне города величественно возвышается купол св. Петра. Вечером на закате я вижу солнце сквозь окна этого купола, а полчаса спустя, он, этот изумительный купол, вырисовывается на чистом фоне оранжевых сумерек и над ним в вышине неба загорается звезда. Ничто на земле не может сравниться с этим зрелищем – душа растрогана и восхищена, тихое блаженство переполняет ее, но мне кажется для того, чтобы быть на высоте этих переживаний, нужно в течение долгого времени любить и знать Рим. Стендаль писатель и, как бы мы сказали теперь – искусствовед, действительно, Рим и знал, и любил, и много в нем жил.

В этом смысле француз Стендаль мало чем отличается от русского Иванова или Гоголя, которые тоже жили в Риме подолгу и любили его. Я имею в виду Александра Иванова, потому что в Риме жил не только он, этот великий художник 19 века, автор «Явление Христа народу», в Риме жил и его однофамилец Вячеслав Иванов, который тоже оставил нам во множестве среди своих стихов и прозаических набросков разных описаний Рима. В Риме жил и епископ Порфирий Успенский, который тоже оставил нам целую книгу, посвященную древним православным святыням Рима, т. е. тем святыням Рима, история которых восходит к первому тысячелетию и связана с неразделенной церковью, которую часто называют православной и, наверное, справедливо. Во всяком случае, в те времена церковь византийская (константинопольская) находилась в полном общении с церковью Рима, и поэтому можно говорить о едином христианском Риме первого тысячелетия.

Итак, наверное, действительно, нет ни одного города, о котором было бы написано так много, как написано о Риме поэтами и писателями, искусствоведами (достаточно вспомнить Павла Муратова с его римскими главами «Прогулок по Италии») и историками, филологами и философами; сколько изображали Рим художники на картинах, гравюрах, рисунках, сколько изображали Рим скульпторы на разных барельефах и т. д. Да, действительно, Рим в какой‑то мере это родина современного искусства, хотя в первую очередь, конечно, мы не можем не думать о Риме, как о том городе, в котором заканчивается путь святых апостолов Петра и Павла. Мы не можем не думать о Риме как о том городе, в котором оба они приняли мученическую смерть и стали у истоков истории церкви Христовой, мы не можем не думать о Риме, как о городе древних мучеников первых веков, как о городе свидетельства об истинности веры нашей. Почему я решил начать наш разговор о Риме именно с книги Стендаля — он оставил нам очень живые, очень яркие зарисовки Рима, сделанные им в первой четверти 19 века, потому что1827 год, август – это самое начало второй четверти 19 века. Это эпоха, которая отделена от нашей 170–ю годами. Итак, вернемся к тому описанию вечера в Риме, когда, сидя за письменным столом, писатель бросает взор в окно и видит на горизонте купол святого Петра.

«Вечером, на закате я вижу солнце сквозь окна этого купола, полчаса спустя изумительный купол св. Петра вырисовывается на чистом фоне оранжевых сумерек и над ним, в вышине неба загорается звезда».

Действительно, купол храма св. Петра, он каким‑то образом виден практически отовсюду, где бы вы ни находились, в какой части Рима вы бы ни оказались, он всегда будет где‑то на горизонте. Что может быть оригинальнее, говорит в другом месте своих записок Стендаль, вида мальтийской приории высящейся на западной вершине Авентинского холма, спускающегося к Тибру крутым обрывом. Да, действительно, на Авентине в двух шагах от Базилики Sant’Alessio, построенной именно на том месте, где подвизался некогда святой праведный Алексий человек божий, живут мальтийские рыцари. Это связано и с русской историей, потому что на рубеже 18–19 веков гроссмейстером мальтийского ордена был выбран российский император Павел I, но вспомнил я об этом месте не в связи с императором Павлом, а совсем по другой причине.

Когда походишь к этому комплексу зданий, где находится мальтийский орден, то, если кто‑то из ваших спутников хорошо знает Рим, он обязательно посоветует вам подойти к темным чугунным воротам мальтийского дома и заглянуть в замочную скважину. В замочной скважине вы увидите аллею, усаженную высокими деревьями и в конце аллеи как в окошке купол собора св. Петра. Смотря туда, через эти ворота, вы как на открытке видите панораму Рима, видите как раз то, о чем рассказывает Стендаль в своей книге.