Георгий Чистяков: Здесь, наверное, дело не в том, что эта трагедия, а это действительно трагедия, постигла христианский мир. Она постигла мир развитый экономически, мир развитый социально. Потому что так произошло, что именно страны, для которых христианство, католичество или протестантизм, православие были традиционными религиями, они стали наиболее развитыми. Вероятно, исламским странам еще предстоит пережить тот же самый кризис.

Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Георгий. У нас еще один звонок на линии. Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.

Дима: Здравствуйте. Дима из Москвы. Я хотел отцу Георгию задать вопрос по поводу отношения христианства к бракоразводному процессу. С точки зрения христианства, отношение к разведенной девушке или жене (уже когда она разведена), в этом смысле является шагом вперед. Отношение ислама к разведенной, который приветствует, хотя осуждается развод, но подробно бракоразводный процесс описан и, соответственно, приветствуется женитьба на, соответственно, разведенной девушке или женщине.

Татьяна Ткачук: Спасибо, Дима. Но я не думаю, что приветствуется, я думаю, что речь идет о том, что"разрешается"или"одобряется" — такие глаголы были бы более правильные. Отец Георгий, пожалуйста.

Георгий Чистяков: И, более того, на деле мы знаем, что, хотя действительно в Евангелии есть призыв к тому, чтобы брак был единственным в течение всей своей жизни, чтобы развода не было и так далее, но в реальной жизни мы знаем, что даже наиболее строгая в отношении брачной дисциплины Католическая церковь, и то признает какие‑то формы развода и второго брака.

А что же касается ислама, хотя, с точки зрения теории, здесь второй брак разрешен, но на практике этого, как правило, не бывает. На практике, конечно, брачная дисциплина в мусульманском мире гораздо более жесткая, суровая, ну и в какой‑то мере безжалостная.

Потому что надо понимать, что развод и разрушение семьи даже для человека, который считает, что он выше предрассудков и так далее, она и для него тоже всегда драма, хотя, может быть, он в самый момент этого не ощущает.

Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Георгий. И еще один звонок. Здравствуйте, Вы в эфире.

Анатолий: Здравствуйте. Меня зовут Анатолий, я звоню вам из Калининградской области. И у меня такой вопрос к вам. Во–первых, я хотел сказать свою точку зрения о том, что то разрушение семьи, которое имеет место быть в нынешней России, — это последствия, конечно, советизма, в первую очередь, а не и как раз атеизма, безбожия, с одной стороны, и с другой стороны — политики государства, которое не поддерживало семью и поддерживало гигантские детские дома для детей, ставило им диагнозы — задержки психического развития всякие, и не заинтересовано в том, чтобы эти люди затем стали частью общества. И, с другой стороны, это общая тенденция, потому что именно неуважение к пожилым людям — к своим матерям, отцам, когда их сдают в интернаты, в психиатрические больницы, в общем, от них избавляются, — это как бы не есть хорошо.

Татьяна Ткачук: Анатолий, Ваш вопрос, пожалуйста.

Анатолий: Вопрос у меня, безусловно, есть. Вопрос: считает ли отец Георгий, что выходом из такой ситуации может быть такая большая просветительская детальность различных церквей, будь то католическая или протестантские какие‑то конфессии, или христианство, другие церкви, ислам, другие конфессии, их социальное служение?

Татьяна Ткачук: Спасибо за звонок, Анатолий. Отец Георгий, прошу.

Георгий Чистяков: Я бы сказал, что не просветительская деятельность, а, действительно, ежедневная работа с людьми, ежедневная помощь людям, евангелизация, если говорить о христианах — это, конечно, все очень важно и необходимо. Но мы живем в реальном и в очень трудном мире. И, наверное, сегодня так получается, что церковь в основном все‑таки и священник, когда приходится решать какие‑то проблемы или помогать людям решить проблемы, связанные с семейной жизнью, — священник сегодня служит в основном"скорой помощью".

Татьяна Ткачук: Спасибо, отец Георгий.