Особого разрешения потребовал вопрос об отношении вновь созданных опытов истолкования догмата искупления к подобным попыткам и идеям западного богословия.

В процессе составления исследования выявилась также необходимость обращения к истолкованию догмата искупления в предшествующем изучаемому периоде, чему посвящена первая глава, являющаяся вводной по отношению к основной теме диссертации.

Автор не имеет права судить о достоинстве своего произведения, так как обычно позднее других замечает его недостатки, свои ошибки и оплошности. Но, закончив настоящее исследование, он не может не сказать, что долговременный труд над его составлением обратил автора к внимательнейшему изучению основных вопросов православной догматики, дал возможность испытать и пережить минуты высокого духовного наслаждения при обращении к чистым источникам церковного вероучения.

Поэтому своим особым долгом автор считает высказать глубочайшую благодарность Высокопреосвященнейшему митрополиту Григорию (Чукову), приютившему автора и создавшему ему условия для окончания настоящего исследования.

Также обязан он поблагодарить всех оказавших ему содействие в его труде.

ВВЕДЕНИЕ

Учение об искуплении, или о Божием домостроительстве спасения человека (это последнее наименование чаще употребляется святыми отцами), составляет, по существу, все содержание новозаветного благовестия. В самом имени воплотившегося Сына Божия: Иисус — Спаситель (см.: Мф 1, 21) — оно находит свое наиболее краткое выражение.

Неизменное и постоянное верование Церкви в истину спасения человека воплотившимся Сыном Божиим в существе своем никогда, даже и в отколовшихся от Церкви, но сохранявших наименование христианских исповеданиях, не подвергалось сомнениям и отрицаниям.

Даже больше: в период догматических споров (III —VIII) всякая догматическая проблема рассматривалась отцами Церкви по отношению к этой основной христианской истине.

В этом смысле все богословие Православной Церкви можно называть сотериологичным[3].

Догматически учение о совершении нашего спасения Единородным Сыном Божиим изложено во вселенском (никео–цареградском) Символе веры, где перечислены все спасительные «домостроительные» действия: от «спасения нашего главизны» воплощения и до «спасительного вознесения».

Но если спасение человека является плодом всего «воплощенного домостроительства», то крестная смерть Сына Божия занимает центральное место среди всех Его домостроительных действий («величайшее дело Его домостроительства — Его смерть за нас», — говорит святитель Симеон Фессалонитский[4]), и потому сам догмат искупления понимается иногда как слово о Кресте (см.: 1 Кор 1, 17), учение о значении для нашего спасения страдания и смерти Сына Божия[5].

Приблизить истины откровения к человеческому пониманию стремилось христианское «любомудрие» с самого начала существования христианства. Но в разные периоды истории Церкви не только сами вопросы ставились неодинаково, но и на одинаковые вопросы, конечно, не затрагивающие откровенной сущности вероучения, давались различные ответы. Это особенно имело место в отношении истолкования догмата искупления и ответа на вопрос: почему крестная смерть Сына Божия была необходима для спасения мира? Объяснение причины этого можно найти в первых главах Первого послания апостола Павла к Коринфянам.