Современная практика православного благочестия

Человеческая же свобода ограничена и ее связывают в значительной мере:

а) законы природы,

6) запросы тела,

в) окружающие люди и обстановка,

г) общественные законы,

д) установленные Богом для человека внутренние законы, сообщаемые ему через голос совести,

е) влияние на душу человека Божией благодати,

ж) влияние на душу темной силы при оставлении человека Божией благодатью.

Интересно мнение доктора Гааза — милосердного покровителя падших — об ограниченности свободы воли у человека. Вот что пишет Гааз в одном из своих трудов:

"Человек редко думает и действует в гармоничном соответствии с тем, чем он занят: образ его мыслей и действий обыкновенно определяется совокупностью обстоятельств, отношение которых между собой и влияние их на то, что он называет своим решением или своею волею, ему не только не известны, но и вовсе им не сознаются.

Признавать эту зависимость от обстоятельств — не значит отрицать в нем способность правильно судить о вещах, сообразно их существу, или считать за ничто вообще волю человека. Это было бы равносильно признанию человека — этого чудного творения — несчастным автоматом.

Но указать на эту зависимость необходимо уже для того, чтобы напомнить, как редки между людьми настоящие люди. Эта зависимость требует снисходительного отношения к человеческим заблуждениям и слабостям.

В этом снисхождении, конечно, мало лестного для человечества, — но упреки и порицания по поводу такой зависимости были бы и несправедливы и жестоки".

В значительной своей массе человечество восставало, бунтует и, очевидно, до конца мира будет восставать против ограничения своей воли.

По словам схиархимандрита Софрония, мы видим "у человека — образа Божия — постоянное искушение самому создать свое бытие, самому определить его во всем, самому стать богом, а не принять только то, что дается, так как в этом есть чувство зависимости".

По учению старца Силуана, "у христианина это искушение преодолевается верою в Бога, как и всякое другое. Вера в Бога — благого и милостивого, вера, что Он выше всякого совершенства, привлекает к душе благодать, и тогда нет тягостного чувства зависимости, но душа любит Бога, как самого родного Отца и живет Им".

Учитывая нашу ограниченность, можно говорить, как считает епископ Михаил Таврический, лишь об "остатке человеческой свободы". И этот остаток проявляется более всего в комплексе внутренних стремлений и пожеланий, осуществление которых в жизни происходит лишь в какой-то доле, иногда в очень незначительной, или даже вовсе не происходит.

А епископ Игнатий Брянчанинов утверждал: