«Хорошо, очень хорошо быть добродетельным. Добрый человек и сам покоен, и Богу приятен, и людям любезен. Добродетельный невольно привлекает к себе взоры всех. Отчего?

Оттого, что благоухание невольно заставляет остановить на себе внимание и подышать им. Посмотрите на самую наружность добродетельного, на его лицо — что это за лицо? Это — ангельский лик. Кротость и смирение разлиты по нему и пленяют всех своею красотою. Обратите внимание на речь его: от нее еще большее благоухания. Тут вы как бы лицом к лицу с его душою — и таете от его сладкой беседы».

Одна девушка-христианка имела счастье при жизни потерпеть за Христа. Она рано умерла и являлась во сне своей подруге.

При одном из явлений она сказала: «Мне теперь хорошо, но я узнала и про более прекрасные обители Неба; но я туда не могу войти: у меня не хватает цветов добродетели»…

Итак, страдание за Христа спасло ее душу. Но полноты блаженства она не получила, так как в душе ее не расцвели в должной мере христианские добродетели.

Развитие этих добродетелей является вместе с тем и показателем духовной зрелости христианина, степени стяжания им Духа Святого Божия — степени его Обожения.

«Добродетель не вне Божества», — говорит св. Григорий Нисский, поэтому «идущий путем истинной добродетели не иного чего причастен, как Самого Бога; потому что Он есть всесовершенная добродетель».

Добродетели украшают невидимое и таинственное духовное сердце человека и направляют его волю. Но как «ложка дегтя портит всю бочку меда», так и наличие одного порока среди ряда добродетелей оскверняет человеческую душу.

Многогранен характер человека, сложна его душа. Основываясь на Священном Писании и мнении святых отцов, укажем в ней лишь ряд основных добродетелей.

Вопрос, однако, осложняется тем, что каждая из них имеет беспредельное количество ступеней — изменений своего состояния.

Вместе с тем наш лексикон так ограничен, что не позволяет достаточно точно определить состояние того или иного свойства души.

Более того, часто одним и тем же словом называются совершенно различные понятия. Так, например, словом «любовь» называют и чисто животное, физиологическое проявление, и вместе с тем и самое возвышенное духовное чувство.

Также и понятие «печаль» может говорить о чувстве при неудовлетворении страсти или прихоти, а также и о печали при совершенном грехе или о сочувствии при бедствии ближнего; в основе той и другой печали имеются совершенно различные состояния души.

Ап. Павел пишет поэтому: «Печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7, 10).

Поэтому чаще всего является необходимым к каждому слову, определяющему то или иное душевное состояние, добавлять эпитеты или пояснения, уточняющие понятие. Например, «естественная любовь к близким», «любовь Христова», «страх за существование», «страх перед Богом» и т. п.

Известные способности души простираются от одного положительного полюса (совершенной добродетели) до ее антипода — соответствующего ей порока.

Совершенствование — переход от порока к добродетели — может иметь для каждого свойства души два этапа: от глубины порока до «естественного» (берем этот термин условно) состояния еще не возрожденной души и от последнего до «сверхъестественной» (это также условный термин) добродетели в душе, освященной присутствием Святого Духа Божия. Для пояснения приводим примеры.

От глубины эгоизма и черствости сердца душа человека может при исправлении достигнуть благорасположения хотя бы к родным по плоти и близким людям. Это будет пока еще «душевный человек» (по терминологии ап. Павла, 1 Кор. 2, 14).

Под действием Святого Духа Божия душа может достигнуть далее Христовой любви, которая при полно-те развития будет изливаться на всех, включительно даже до врагов, и будет готова пожертвовать ради ближних и своею жизнью и даже блаженством Царства Небесного, как это было у пророков Моисея и ап. Павла (Исх. 32, 32; Рим. 9, 1–5).

От сатанинской гордости душа может подняться до естественной скромности и затем действием Духа Святого достигать Христова благодатного смирения, когда человек считает себя хуже всех, будучи сам в состоянии святости.