Простота ничего не имеет общего с глупостью или ограниченностью.

Христианам надо быть или простыми мудрецами, или мудрыми простецами. Простота — это безыскусственность, искренность, отсутствие лицемерия в отношении с ближними.

«Я упражняюсь в приобретении простоты сердечной, от которой зависит спасение», — говорил св. Григорий Богослов.

Простой человек всегда приятный — «легкий» для окружающих человек, которого легко понимать. Он говорит бесхитростно, правдиво и не требует напряжения ума у собеседника, чтобы угадывать, что еще невысказанное скрывается за его словами.

Между тем, как обычно с мирскими людьми, мы всегда невольно с большой нагрузкой работаем умом, чтобы подсознательно угадать, что имеет человек в уме и на сердце по отношению к нам и к сказанному в дополнение к тем словам и чувствам, которые он высказал и выказал.

Как говорит старец Парфений Киевский:

«В простых сердцах почивает Дух Святый. Простота внутренняя должна изливаться и на все внешнее наше, — простота во всем: в речах, в наружности. Не представляйся благоговейным, не смотри вниз, не говори притворно тихим голосом, а то, хотя и с добрым намерением сочиняешь наружность свою, благодать отступит от тебя».

Простота — неотъемлемая часть детского характера. А Господь сказал: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное»(Мф. 18, 3)и «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби»(Мф. 10, 16).

Поэтому простота есть основная черта характера христианина, проявляемая в отношении с ближними, и есть также следствие со — пребывания с ним Святого Духа.

О значении простоты, искренности и простодушия так пишет пастырь о. Иоанн С:

«Старайся от всего сердца все говорить и делать с людьми искренно и отнюдь не будь с ними двоедушен. Когда будешь прямодушен и доверчив с людьми, тогда Господь подаст тебе прямодушие и искреннюю веру и по отношению к Богу.

Того, кто непрямосердечен с людьми, Господь неудобно принимает в молитве, давая ему почувствовать, что он неискренен в отношении к людям, а потому не может быть совершенно искренен и в отношении к Богу, без душевного злострадания».

Простота сердца обычно связана и с отсутствием осуждения ближнего. А соединение этих двух добродетелей с нищетой духа уже ведет ко спасению. Прп. Серафим Саровский так говорил про монаха Павла, жившего рядом с его кельей: «Брат Павел за простоту своего сердца без труда войдет в Царство Божие: он сам никогда никого не судит и не завидует никому, а только знает собственные грехи и свое ничтожество».

При отсутствии простоты часто проявляется подозрительность, не имеющая для себя серьезного основания. Она тем более греховна, что здесь ложь сочетается с недоброжелательностью — с грехом против любви.

Мы строим в нашем воображении разные предположения, приписывая близким злые чувства и намерения, и черним их поэтому в своей душе. А по правде — у нас самих душа бывает в это время черна от вражды к ближнему.

Как осуждение, так и подозрительность являются грехом и пороком.

О подозрительности много раз предупреждал своих духовных детей Московский митрополит Филарет, который писал: